«Все мои романы были служебными… поэтому я и живу в России»

На этой неделе исполнительный директор McDonald’s Стив Истербрук покинул компанию из-за отношений с одной из сотрудниц. Несмотря на то, что оба не состояли в браке и все происходило по обоюдному согласию, совет директоров компании посчитал это нарушением этического кодекса и проголосовал за уход топ-менеджера. “Ъ” спросил у бизнесменов, общественных и культурных деятелей, как они относятся к служебным романам.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Лия Ахеджакова, актриса:

— Нормально отношусь. Я не знаток служебных романов, но, если люди друг друга полюбили, какая разница, где это произошло. Главное, чтобы это чувство было глубоким и по возможности не проходило долго. А американцы — идиоты: как можно наказывать своего коллегу, тем более такого успешного, только за то, что он, свободный от брачных уз человек, полюбил подчиненную! Наверняка можно было найти какой-то другой выход из этой истории, менее травматичный и для человека, и для корпорации.

Лев Щеглов, президент Национального института сексологии:

— У меня в одной из книг описано 13 основных мотивов сексуального поведения, и один из них — секс с сотрудником или легкая амурная история на работе. На мой взгляд, это говорит о лени человека, который предпочитает искать объект вблизи. Да, бывают и искренние чувства, но в целом это явление говорит о том, что все под рукой, зачем тратить время, лучше присмотреть партнера из ближайших коллег. Если же речь идет о нарушении корпоративного устава, как в случае с «Макдоналдсом», то это сугубо юридическая история.

Герман Клименко, председатель Фонда развития цифровой экономики:

— Все мои жены — это служебные романы. Последний из них закончился браком, который продолжается уже много лет. Мало кто об этом говорит, но на самом деле самая активная сексуальная жизнь и связи возникают на работе. С одной стороны, мы все с этим боремся, но чаще просто не обращаем на амурные шашни внимания. Служебные романы были всегда, и если коллектив более или менее сбалансирован, то это нормально. История же с «Макдоналдсом» напоминает то, как Аль Капоне на налогах поймали, хотя должны были за убийство сажать.

Эдгард Запашный, гендиректор Московского государственного цирка:

— Как я могу относиться к служебным романам, если династийность в цирке является одним из ключевых факторов существования цирка как такового? Эти традиции, как нигде, сильны. Люди работают, любят друг друга, продолжают свой род, берегут друг друга, а их дети уже делают первые шаги, даже на арене. У меня сейчас в коллективе из ста артистов порядка десяти маленьких детей до пяти лет.

Евгений Ямбург, заслуженный учитель РФ, директор московской школы:

— Помню историю, как десятиклассник влюбился в учительницу гораздо старше себя, лет на 20. Это было еще во времена СССР, случился дикий скандал, учительнице пришлось уйти с работы. Прошло много лет, они вместе, у них хорошая семья, и они счастливы. Вот вам и служебный роман. Ханжество имеет разные ипостаси, когда-то у нас был моральный кодекс строителя коммунизма, а сегодня в мире есть харассмент. В жизни бывают всякие ситуации, но главное, люди должны быть счастливы, вот и все. Одно дело — совращение, а другое — чувства и любовь.

Валерий Сюткин, певец и музыкант:

— Если служебный роман не просто интрижка, а история, которая заканчивается большой настоящей любовью, то это абсолютно нормально. Любовь не имеет географической или профессиональной привязки. А вот если роман несерьезный, да еще и приводит к разрушению семьи, то я очень плохо к этому отношусь. Когда есть большая любовь, все встанет на свои места, а когда это лишь сиюминутное желание и прихоть, то потом бывают большие проблемы. В жизни за все приходится платить.

Анастасия Мирошниченко, гендиректор компании «Авиаперсонал»:

— Я о служебном романе могу только мечтать: у нас одни девушки работают. В России, в отличие от Запада, не очень серьезно относятся к кодексу корпоративной этики. Там это своеобразная библия, и если ты его не принимаешь или нарушаешь, то не выживаешь в компании. А есть компании, которые спокойно относятся к таким романам, считая, что они стимулируют сотрудников, создают нормальные отношения. В авиации случаются служебные романы — например, у пилотов со стюардессами. Семейных пар много, есть даже целые династии.

Александр Соркин, ресторатор:

— Период служебных романов я закончил в 90-е и возвращаться к ним больше не хотел бы. Но это неизбежная история, даже по официальной статистике, основная масса знакомств происходит именно на работе. Поскольку я был неким начальником, для себя я решил этого не делать. А с позиции организатора производства я бы не стал преследовать людей, если бы увидел, что у них служебный роман. В нашем бизнесе это частенько происходит, мы смотрим на это сквозь пальцы, и я не слышал, чтобы у ресторанных холдингов были какие-то установки на то, чтобы мешать сексуальным отношениям между менеджером и официанткой. А историю с «Макдоналдсом» я расцениваю как идиотизм.

Юрий Стоянов, актер:

— Я яркий представитель служебных романов, все мои романы были служебными. Хорошо, что живу не в Америке, а то бы давно получил лет двадцать. И надо понимать, что это не шашни какие-то, а именно романы, которые заканчивались загсом. Первый раз в институте, второй раз в театре и третий раз внутри программы «Городок», связь со спонсором была. Закончилась она третьим, самым счастливым браком. И это тот самый случай, когда влюбился — женился. Поэтому я и живу в России.

Алексей Поповичев, исполнительный директор ассоциации «Русбренд»:

— Это сложная тема, поскольку постоянно присутствует элемент харассмента. Но мне кажется, что если у людей есть чувства, то почему бы нет? С одной стороны, логично, что компания хочет обезопасить себя, в Америке вообще все очень строго, что касается взаимоотношений полов и их личного пространства. А с другой стороны, когда я изучал корпоративные культуры, то видел, что в некоторых корпорациях, наоборот, считали, что развитие романов укрепляет компанию, люди эффективнее работают. Я считаю, главное, чтобы человек не переходил определенные границы публичной морали и корпоративной этики.