Вчера Сибирь снова лихорадило: в 8 часов утра регионы ощутили на себе волну от землетрясения с эпицентром, как и во время субботнего катаклизма, на границе Алтая с Монголией. В сорока километрах северо–западнее райцентра Кош–Агач сила толчков достигала 8 баллов по шкале Рихтера. «Энергетические волны» силой 1–3 балла ощущались в Алтайском и Красноярском краях, Новосибирской и Кемеровской областях.
Правительство Республики Алтай в полном составе находится на месте трагедии. Утром туда же прибыла колонна кемеровских большегрузных автомобилей со стройматериалами. Из–за разрушившего дороги камнепада армейские палатки, печи–буржуйки, теплые вещи и продовольствие вертолеты Ми–26 подвозят по воздушному мосту из Барнаула. Спасатели разбили палаточный городок для полутора тысяч оставшихся без жилья алтайцев. Пострадавшие от стихии ютятся также в уцелевших школах. Сегодня в горах Алтая глубокая осень — ночью температура опускается до —10, идет снег, в эпицентре землетрясения, утверждают очевидцы — настоящая метель. В соседнем Алтайском крае утром в среду были разрушены два цеха Фрунзенского мехлесхоза, сдвинулись плиты в помещении районной налоговой инспекции, и треснула стена в здании одной из школ. Впрочем, как заверил мэр Барнаула Владимир Колганов, барнаульские здания могут выдержать подземные толчки силой до 6 баллов. Впрочем, упавшая во время первого землетрясения 120–метровая труба барнаульского завода технического углерода не выдержала и трех баллов: производство на заводе остановлено, бетонная конструкция восстановлению не подлежит.
В такой обстановке активно действовал губернатор Кузбасса Аман Тулеев — разослал телеграммы с просьбами и требованиями самым разным адресатам. К примеру, он направил телеграмму президенту России Владимиру Путину, председателю правительства Михаилу Касьянову, министру МЧС Сергею Шойгу, сообщив им, что Кемеровскую область «трясет» уже пятые сутки. Республике Алтай, по мнению Тулеева, в таких обстоятельствах «справедливо уделяется все внимание», в то же время «по Кемеровской области — нечеткое прогнозирование развития событий со стороны соответствующих федеральных служб». А в регионе, напомнил он, расположено особо опасное производство — угледобывающие предприятия, химическое и металлургическое производство, что «представляет серьезную угрозу». В связи с этим губернатор «убедительно» попросил федеральные власти направить в Кемеровскую область официальную правительственную комиссию в составе опытных практиков, ученых, специалистов МЧС для разработки мер по прогнозированию и предупреждению последствий землетрясений в целях защиты населения. Руководителям разрезов, шахт, рудников, всех предприятий, которые производят массовые взрывные работы при добыче полезных ископаемых, Аман Тулеев направил телеграммы с требованием приостановить в ближайшие три дня проведение массовых взрывных работ, поскольку те «могут способствовать усилению мощности подземных толчков».
В Новосибирске пик волнений пришелся не на утренние часы, а немного позже. В 8–05 час. большинство горожан ехали на работу в транспорте и не почувствовали толчков. Те же, кто был дома, оцепенев, молча наблюдали за раскачивающимися люстрами, подрагивающей посудой и болтающимися дверями. Выскакивать на улицу они не торопились: то ли вняли рекомендациям МЧС оставаться в дверных проемах, то ли просто осознали бесполезность пробежки по лестницам многоэтажек в случае серьезной опасности.
Спустя три часа по городу поползли слухи о том, что вот–вот случится землетрясение в 6 баллов. Новосибирск был напуган: руководство многих высотных административных зданий — новосибирского мелькомбината №1, аэровокзала аэропорта «Толмачево», областного суда, Дома быта и почти всех городских и пригородных школ — для подстраховки на несколько часов эвакуировало людей. Народ бесцельно болтался на улице, школьники откровенно радовались внеплановым каникулам.
Позже начальник управления ГО и ЧС по Новосибирской области Данияр Сафиуллин констатировал, что в Новосибирске «не совсем приятная ситуация». Кто–то, по его словам, специально уведомлял город о скором разрушительном землетрясении: по различным учреждениям города ходили «какие–то люди» и, представляясь работниками МЧС, предлагали эвакуировать людей. Кроме того, в школы и офисы звонили неизвестные и под именем работников МВД и представителей внутренних войск сообщали, что в 16:00 по местному времени будет толчок силой 8 баллов. «Больших подземных толчков больше не будет. Процесс горообразования в горах Алтая не закончился, поэтому в Новосибирске будут ощущаться небольшие колебания пород в 1–2 балла по шкале Рихтера. Опасности нет», — сообщил Сафиуллин. Поиском дезинформаторов, между тем, занялось ФСБ.
Поводом для паники стали и сообщения местных информагентств, в которых фигурировали зловещие 6 баллов. На одной ленте главный инженер «Новосибгражданпроекта» Вячеслав Иконников успокаивал, что новосибирское жилье построено с учетом сейсмической активности, достигающей 6–ти баллов. На другой — доктор геолого–минералогических наук, директор Геофизической службы СО РАН Виктор Селезнев добавлял, что спасатели руководствуются картой долгосрочных прогнозов, составленной в 1987 году: согласно ей, Новосибирская область находится в зоне возможных шестибалльных землетрясений, а значит, в Новосибирске обязательно произойдет землетрясение силой 6 баллов по шкале Рихтера. Но когда это случится, не знает никто. Почему–то никто не сомневался в том, что трясти начнет прямо сейчас.
После субботнего первого толчка растерянные новосибирцы стали звонить в «скорую помощь», милицию, пожарную службу. За три часа только служба 01 обработала 12 тыс. звонков горожан с требованием объяснить, что происходит. В среду повторилось то же самое. Начальник управления по делам ГО и ЧС Советского района Новосибирска Александр Коряжкин вчера сообщил о том, что на базе службы 01 в ближайшее время будет организована многоканальная связь, по которой жители города смогут оперативно получать информацию в случае возникновения чрезвычайных ситуаций. Кроме того, спасатели собираются договориться и с операторами мобильного рынка на предмет рассылки абонентам sms–сообщений на случай форс–мажора.
ОЛЬГА КОЧЕТОВА; ВЛАДИМИР ШАДРИН, Горно–Алтайск; ИГОРЬ ЛАВРЕНКОВ, Кемерово