дело ЮКОСа
Вчера сотрудники Генпрокуратуры России провели серию обысков по так называемому большому делу ЮКОСа, эпизодом которого стало обвинение Платона Лебедева в мошенничестве, неисполнении решения суда и неуплате налогов. На этот раз следствие как раз интересовали налоги нефтяной компании, точнее, схемы, якобы использованные для ухода от них. В самом ЮКОСе обыски называют попыткой очередного давления на компанию.
О том, что в структурах ЮКОСа проходят обыски, Михаил Ходорковский узнал из записки, переданной ему на заседании Всемирного экономического форума, который проходил в Москве в отеле "Марриотт". Почитав ее, господин Ходорковский позвонил кому-то по сотовому телефону и покинул заседание, чуть-чуть разминувшись с президентом РФ Владимиром Путиным, решившим также поучаствовать в конгрессе (подробнее об этом на стр. 5).
Ни в лицей "Подмосковный" (поселок Коралово, Звенигородский район Московской области), ни в бизнес-центр в Жуковку, где проводились обыски, господин Ходорковский не поехал, а направился прямиком в штаб-квартиру ЮКОСа. Хотя происходившее в Коралове его касалось: в одном из коттеджей, расположенных на территории лицея, живут его родители.
"Они пришли к нам накануне нашего юбилея,— рассказал Ъ директор лицея 'Подмосковный' Александр Ярулов.— Мы с завучем Натальей Кобецкой с утра уехали в одинцовское РОНО. А когда в полдень вернулись в Коралово, там уже были автоматчики".
Лицей "Подмосковный", являющийся филиалом негосударственного межотраслевого технологического института, принадлежащего ЮКОСу, расположен на территории бывшей усадьбы князей Васильчиковых. Лицей основан 19 октября 1993 года для учебы детей, потерявших родителей, в том числе и в "горячих точках". В нем учатся 125 сирот.
Завхоз лицея Иван Рыбин рассказал директору, что в десять утра к воротам подъехало с десяток автомобилей. В них — люди в штатском и вооруженные автоматами милиционеры. Старший следователь по особо важным делам Гепрокуратуры РФ Михаил Безуглый показал постановление о проведении обыска. Из него завхоз запомнил только то, что постановление подписал какой-то Бирюков (Юрий Бирюков — первый замгенпрокурора России.—Ъ), и несколько слов: "ЮКОС и родственные структуры". Снять копию с постановления господину Рыбину не разрешили.
На глазах высыпавших из корпусов воспитанников на воротах лицея были выставлены посты, после чего автоматчики рассредоточились по всей его территории. "Почему они с автоматами?" — спросил своего воспитателя лицеист Иван Гамов, сын убитого в прошлом году генерала-пограничника, но тот не знал, что ответить.
Начались выемки. Следователи вызвали учителя информатики Вячеслава Сорокина в административное здание лицея и попросили его показать сервер, переданный "Подмосковному" МЕНАТЕПом десять лет назад. "Там же ничего не сохранилось,— попытался объяснить следователю Безуглому учитель Сорокин, понявший, что интересуются не учебным заведением, а его спонсорами.— Раньше там стоял Windows-95, но его уже давно заменили. А мы его даже не включали. Этот сервер, кажется, уже списан!"
Тем не менее сервер изъяли. Забрали также служебную переписку руководства лицея со спонсорами и план здания основного корпуса. Все это опечатали печатью #18 Генпрокуратуры РФ и на микроавтобусе отправили в Москву. Последними уехали автоматчики. Лицеисты говорят, что милиционерам было стыдно за то, что они пришли с оружием в руках, и некоторые из них извинялись. Отец олигарха Борис Ходорковский, наблюдавший за следствием, комментировать ничего не стал.
Одновременно с "Подмосковным" обыски были проведены в бизнес-центре ЮКОСа в Жуковке. "Наши адвокаты прибыли на место, естественно, позже, и сначала их отказались пускать внутрь,— сообщил Ъ пресс-секретарь ЮКОСа Александр Шадрин.— Тогда адвокаты отправили генпрокурору России Владимиру Устинову телеграмму, в которой сообщили, что их не допускают на проведение следственных действий. Я не знаю, это ли возымело такой эффект или что-то другое, но вскоре адвокатов пустили". Обыски в Жуковке шли до самого вечера. Причем следователи попытались проникнуть даже в расположенный в центре офис руководителя налогового подкомитета бюджетного комитета Госдумы Владимира Дубова, который является одним из крупнейших акционеров НК ЮКОС. Следователям предъявили документы о том, что это рабочее помещение депутата и в соответствии с законом не может подвергаться обыску. Однако они продолжали настаивать на своем. Также в плане оперативно-следственной группы был обыск офиса адвоката Антона Дреля. Но, как тот сообщил Ъ в 21.00, его "еще не обыскивают, но собираются".
"Уже сейчас можно сказать, что налицо многочисленные процессуальные нарушения при проведении следственных действий в обоих местах обысков,— продолжает Александр Шадрин.— Непонятно, как дети-сироты могут помочь следствию. Все происходящее просто смешно. И абсолютно непонятно, что скрывается за формулировками следователей". Приехавшие в бизнес-клуб следователи показали бумаги присутствовавшим работникам. В документах фигурировало слово "Апатит". "Но ведь расследование по 'Апатиту' велось в рамках дела Платона Лебедева, и оно уже завершено. Поэтому пока мы не можем понять, что происходит",— отметил господин Шадрин, пообещавший, что обыски будут обжалованы в суде.
Адвокат Платона Лебедева Евгений Бару сообщил Ъ, что тоже не понимает, что снова могут искать следователи: "Следствие в отношении нашего подзащитного завершено, мы сейчас знакомимся с материалами дела. Из этого дела никакие эпизоды в отдельное производство не выделялись. Так что я не представляю, с чем все это связано. Я не видел постановление о проведении обысков. Могу только догадываться: обыски связаны с расследованием общего большого юкосовского дела, из которого дело Платона Лебедева как раз и было выделено в отдельное производство".
В Генпрокуратуре Ъ подтвердили, что дело Платона Лебедева к вчерашним обыскам не имеет никакого отношения. Источники Ъ в следственной бригаде объяснили, что они проводились в рамках возбужденного в апреле 2003 года уголовного дела по факту хищений и уклонения от уплаты налогов рядом структур, подконтрольных нефтяной компании ЮКОС (дело в отношении главы МФО МЕНАТЕП и совладельца ЮКОСа Платона Лебедева Генпрокуратура завела в июне). Большое дело ЮКОСа, как стало известно Ъ, как и дело господина Лебедева, вначале было связано со сделкой по приобретению предприятия "Апатит", однако потом в него включили еще несколько эпизодов, в том числе связанных с налогами.
Напомним, что налоговое преступление Платона Лебедева, по версии следствия, заключается в том, что четыре аффилированные с МЕНАТЕПом фирмы, чтобы не платить налоги в полном объеме, заключили договор с администрацией ЗАТО "Лесной" и в итоге получили налоговые льготы на 9 млрд руб. Но эти фирмы не работали на территории ЗАТО и права на льготы не имели. К тому же они заплатили налоги векселями ЮКОСа, что является нарушением Налогового кодекса. Следствие считает, что ЮКОС для ухода от налогов пользовался такими же схемами.
"При проведенных ранее обысках были изъяты схемы уклонения от уплаты налогов, которые исчислялись миллионами долларов США,— заявила первый заместитель начальника управления по расследованию особо важных дел Генпрокуратуры Ирина Алешина.— Следствием установлено, что на этих схемах указано место нахождения архивных материалов МЕНАТЕПА и ЮКОСа. На основании одной из этих схем и был произведен обыск в лицее в поселке Коралово". Также госпожа Алешина сообщила, что в бизнес-центре ЮКОСа было изъято большое количество документов, которые, по мнению следствия, "позволят установить сумму налоговых платежей, которую НК ЮКОС и ее подразделения должны были внести в бюджет начиная с 1997 года". "Мы не занимаемся пересмотром итогов приватизации,— подчеркнула госпожа Алешина, прославившаяся в роли обвинителя на процессе по делу об убийстве корреспондента 'МК' Дмитрия Холодова,— а расследуем конкретные преступления".
В ЮКОСе, утверждая, что налоги этой компанией платились и платятся в полном объеме, госпоже Алешиной ответили так: "Заявления Генпрокуратуры вызывают недоумение. Компании не известно ни об одном уголовном деле, которое было бы против нее возбуждено. Отказ же от использования фальсифицированных показаний и прекращение беспрецедентного давления на свидетелей мог бы помочь поставить точку в этой постыдной для страны истории".
СЕРГЕЙ Ъ-ТОПОЛЬ, МАРИНА Ъ-ЛЕПИНА