процесс
Вчера глава ЮКОСа Михаил Ходорковский собрал пресс-конференцию, на которой высказал свое мнение по поводу последних акций Генпрокуратуры (Ъ подробно писал о них в субботу и понедельник). "Мой дом не обыскивали,— рассказал господин Ходорковский,— зато зачем-то обыскали дома моих товарищей... Вообще для жителей поселка это был выдающийся обыск".
Журналистам, собравшимся в здании ЮКОСа на Дубининской улице, юристы компании, сотрудники детского лицея в Коралове и сам Михаил Ходорковский вкратце напомнили события последних дней. "30 вооруженных человек врываются в детское учреждение, охраняемое двумя пожилыми вахтерами,— рассказал замначальника правового управления ЮКОСа Дмитрий Гололобов.— И следователи ведут себя так, словно действительно ищут нечто тайное. Простукивают стены — в общем, все это несерьезно. Обыски у акционеров — вообще беспредел. А уж как Генпрокуратура дошла до обысков в депутатских помещениях, вообще неясно. При этом все делается незаконно. Следователи разбегались по помещениям, как тараканы. Их человек 20, а адвокатов 3. Уследить за всеми невозможно. В итоге какие-то документы вынесли без понятых. А при обыске у Дубова (руководителя налогового подкомитета бюджетного комитета Госдумы Владимира Дубова.—Ъ) только через два часа соизволили показать бумажки — что именно ищут. В общем все это за пределами права и морали".
Завуч лицея "Подмосковный" в Коралове Наталья Кобецкая рассказала, как дети испуганно спрашивали учителей: "А что, нас закроют?" "Ведь у нас живут дети с тяжелыми судьбами. И тут — автоматчики. Потом ребята были в стрессе, мы были вынуждены пригласить психологов, которые с ними работали... Дай бог, чтобы не было последствий",— отметила она.
Создатель лицея и его бывший директор генерал-майор погранслужбы ФСБ в отставке Юрий Мамонов сказал, что "никогда не думал, что придется защищать честь лицея и его сотрудников перед государством". "Что за тайные штуки думали найти следователи в доме, где живут дети? — удивлялся господин Мамонов.— Да, у нас хранился сервер, мы сначала хотели сделать в лицее автономную сеть, а потом надобность в этом отпала, и мы решили передать этот сервер в военный госпиталь. Я говорил об этом следователям".
Михаил Ходорковский сообщил также дополнительные подробности обысков в Жуковке: "Обыск в доме Платона Лебедева (подробно о нем Ъ писал вчера) — абсолютный нонсенс. Ведь расследование дела уже завершено. Мой дом не обыскивали. Зато зачем-то обыскали дома моего товарища акционера ЮКОСа Владимира Моисеева и Михаила Брудно, который возглавляет подразделение по вопросам сбыта и переработки в компании. Что они могли у них искать, не понимаю. Вообще для жителей поселка это был выдающийся обыск. На территорию поселка нагнали 80 человек следователей и людей с оружием. Документы не предъявлялись. А ворота просто разбили подогнанной пожарной машиной. А ведь ни одно из мест, где были следователи в эти дни, никак не связано с ЮКОСом. Все, что они там изъяли,— открытая информация. Например, были изъяты аудиторские отчеты, которые и без того не тайна. А то, что следователи рассказывают, что они якобы что-то нашли в местах обысков,— это прямое вранье. Все-таки есть черта, перед которой стоит остановиться. Так не играют".
Комментируя случившееся, глава ЮКОСа заявил: "Ясно, что работа следствия в детском лицее в Коралове и в Жуковке — это не обыски, а запугивание. Оказывается беспрецедентное давление. Я не знаю, чего пытается добиться следствие своими действиями. Но заявляю: политэмигрантом я не стану. Так что если меня пытаются выгнать из страны, это не получится. Если стоит цель посадить меня в тюрьму — ну, при таком положении с нашими законами такое не исключено". Господин Ходорковский упомянул о ходе расследования по делам, связанным с ЮКОСом: "Алексей Пичугин более трех месяцев в тюрьме, а доказательств никаких нет (ему инкриминируется похищение и убийство супругов Гориных, проживавших в Тамбове.—Ъ). Платону Лебедеву тоже инкриминируют то, чего не было. Никакого ущерба государству причинено не было. Совершенно очевидно, что в любом открытом суде все эти дела развалятся. Пытается следствие уцепиться за налоговые вещи — да мы в год проходим тысячу проверок, и никаких нарушений нет. Это просто попытки найти хоть что-нибудь".
По мнению главы ЮКОСа, было бы странно, если бы государство ставило цель уничтожить столь крупный бизнес. Ведь ЮКОС платит в год $4 млрд налогов. На благотворительные цели отчисляется до $200 млн в год. Михаил Ходорковский заявил, что "не считает, что президент давал какие-то отмашки": "Видимо, во всем происходящем заинтересованы люди, которые не хотят, чтобы в стране было построено гражданское общество, а стремятся к тому, чтобы страна жила в психологической готовности к авторитаризму. Инвестиционный климат в стране ухудшается, и это результат правового беспредела".
МАРИНА Ъ-ЛЕПИНА