Аласдар Грэй. Из истории одного мира / Перевод с английского Оксаны Якименко. СПб: Симпозиум, 2003
Издательство "Симпозиум" приглашает читателей познакомиться с одним из самых затейливых и оригинальных шотландских авторов. Аласдар Грэй (1934) по образованию художник и первую книгу, в которой родной Глазго он изобразил в виде апокалиптического города, издал в 47 лет. За что был поощрен несколькими национальными литературными премиями. У нас Аласдар Грэй был известен только "в журнальном варианте": некоторые из его текстов публиковались в 1990-е годы в "Иностранке". Теперь "художник широкого профиля", "писатель номер один в современной Шотландии" (с чем можно поспорить), как представляют его издатели, представлен сборником рассказов "Unlikely Stories, Mostly". Русский вариант названия другой, но очень подходящий: это действительно свод событий из истории "одного", подозрительно похожего на наш, мира. Темы рассказов сменяются с удивительной стремительностью: то письма из некоей Восточной империи, то тайный рыцарский журнал, то поучительная история остроумного афериста, то политический памфлет.
Как уточняется в подзаголовке, описываемые события хотя никогда и не происходили, но очень правдоподобны. Все начинается с неожиданного раздвоения Йэна Найкола, клепальщика по профессии: он "стал делиться надвое прямо посередине". В следующем рассказе появляется загадочный белый пес: пса считали "архетипом" и писали про него диссертации, "архетип" же, вполне реальная и жуткая псина, приходит за фригидными шотландским женщинами. Тут уже и конец света — герои хотят вырыть небольшой туннель, но так увлекаются этим занятием, что раскалывают планету на кусочки: "Наш кусок не вращается, и, чтобы как следует выспаться, нам приходится перебираться на другую сторону нашего нового мира". Сам создатель этого "одного мира" проявляет удивительное спокойствие: он невозмутимо вычитывает рукопись, ведь корректуру не должен отменить даже конец света. Лишь в одной из книг Грэя критикам удалось найти единственную опечатку — ее ему поминают и по сей день.
Вагрич Бахчанян. Мух уйма. Художества. Екатеринбург: У-Фактория, 2003
А в книге художника и "художника слова" Вагрича Бахчаняна собрана коллекция из обломков планеты под названием СССР. "Последний футурист", как его именовал Андрей Синявский, вывез коллекцию воспоминаний в Америку. А потом, что называется, пустил ее на коллажи. Не пожалел ничего святого: из логотипа газеты "Правда" сделал лозунг "ПРАВ ДАДА", Ленина с девочкой наклеил на обложку набоковской "Лолиты". Старые лозунги перекроил на современный лад: "Бей баклуши — спасай Россию", "Искусство принадлежит народу и требует жертв" (и "Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью" — получается, тоже Бахчанян. Кстати, многие приемы Бахчаняна до сих пор тиражируют книжные оформители). Есть тут и россыпи каламбуров, и рассказы а-ля Хармс, героями которых выступают уже коллеги-эмигранты: Бродский, Лимонов, Неизвестный, Солженицын. В альбом, к сожалению, не поместилась мечта всех критиков, книга, состоящая только из одной, бесконечно повторяющейся фразы "Ни дня без строчки" (эта и многие другие "книги" Бахчаняна выходили в Америке, альбом "Мух уйма" — первое российское издание). Зато здесь воспроизводится брошюра, каждая страница которой — черный квадрат, называется "Чужая душа" и посвящается Саше Черному и Коле Чернышевскому. Многим представленным в альбоме словесным и рисованным шуткам уже за тридцать, но смотрятся они вполне современно — ведь параллельно Бахчаняну у нас тоже складывали новую мозаику: из СССР получилось СНГ. И "мух" все та же "уйма".
