Николай Волков, в 1997-2000 годах следователь Генпрокуратуры:
— Я бы не хотел, чтобы кто-то вмешивался в мою работу, хотя помочь парламентарии нам могут; пусть они контролируют ход расследований в целом и не дают вышестоящим чиновникам тормозить уголовные дела. Но эти комиссии могут информировать общество о ходе следствия громких дел. Например, арест Платона Лебедева — прокурор говорит одно, адвокат его опровергает. Люди не знают, кому верить. Вот здесь парламентская комиссия и могла бы все прояснить.Валерий Дорогин, вице-адмирал, в 1998-2000 годах командующий войсками и силами северо-востока России:
— Могут и должны — например, итоги приватизации и банкротство крупных предприятий. Очень хотелось бы разобраться, какие структуры банкротят сейчас порт в Усть-Камчатске. Если эти комиссии будут влиять на экономическую политику правительства, то выиграют и народ, и президент, которого правительство часто дискредитирует своими действиями.
Сергей Шатиров, первый зампред комитета Совета федерации по промполитике:
— Я думаю, такие комиссии можно было бы создавать только по чрезвычайным обстоятельствам. А опасность нового перетягивания каната ветвями власти при нынешней консолидации в обществе не столь уж велика.