Турецкий президент идет на ты

Отреагировав с трехнедельным опозданием на слова Эмманюэля Макрона о том, что НАТО находится в состоянии «смерти мозга», президент Турции Реджеп Эрдоган грубо одернул оппонента, заявив, что в означенном состоянии находится не Организация Североатлантического договора, а сам президент Франции. «Будем откровенны, это не заявление, а оскорбление»,— отреагировала администрация президента, а МИД Франции вызвал для объяснений турецкого посла. За формой и содержанием скандала следил корреспондент “Ъ” во Франции Алексей Тарханов.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Эмманюэль Макрон и Реджеп Эрдоган давно ведут спор о месте Турции в мировой политике. Разница в том, что французский президент не переходит на личности, турецкий же не считает себя связанным ни правилами дипломатии, ни нормами вежливости. На этот раз его ярость вызвал упрек господина Макрона в том, что Организация Североатлантического договора была поставлена в патовое положение турецким наступлением в Сирии. «Невозможно, с одной стороны, говорить о том, что мы союзники, и требовать под этим предлогом солидарности, а с другой стороны, ставить своих союзников перед свершившимся фактом военной интервенции, которая угрожает действиям коалиции»,— заявил господин Макрон в беседе с генсеком НАТО Йенсом Столтенбергом. Тот не отреагировал на высказывания одного из главных участников альянса, а вот господин Эрдоган после долгой паузы счел необходимым заступиться за НАТО.

Он выбрал для этого не официальную трибуну, а зал Университета Мармара в Стамбуле. Слова его переводили по- разному, но турецкие радио и телевидение, освещая выступление президента, привели их максимально близко к тексту: «Мы видим, что число тех, у кого возникла проблема “несварения” по отношению к Турции, увеличивается. Последний пример — дебаты по НАТО. Страны, которые привыкли побеждать, ничем не рискуя, не могут стерпеть усилий Турции по защите своих прав и суверенитета. Макрон говорит, что НАТО находится в состоянии смерти мозга. Я разговариваю с тобой, Макрон, из Турции, и я собираюсь сказать это и НАТО: сначала проверь свою смерть мозга, потому что эти слова подходят только для таких людей, в состоянии смерти мозга, как ты. Ты не выполняешь свои обязательства перед НАТО, ты задерживаешь платежи в НАТО, но, когда дело доходит до фанфаронства, ты всегда готов».

Большинство комментаторов аккуратно заменили «ты» на «вы», что, в сущности, возможно по правилам турецкого языка. Однако президент Турции специально не использовал ни один из речевых вариантов, обозначающих уважение к собеседнику, и французская дипломатия восприняла это именно как словесную атаку, отметив, что «это не заявление, а оскорбление». Посол Турции в Париже Исмаил Хаккы Муса был вызван в МИД Франции — второй раз за последние два месяца.

До этого ему пришлось объясняться 10 октября, после начала турецкого наступления в Сирии. Оно спутало расстановку сил на фронте против остатков террористической организации «Исламское государство» (ИГ, запрещена в РФ), вызвав отход американских и европейских военных, ввод в пограничную зону российских и сирийских подразделений и отступление под ударами турецкой армии курдских формирований. Франция относится к курдам с сочувствием, признавая их вклад в разгром ИГ. Турция, борющаяся даже с призраками курдской независимости и опасающаяся появления признанного или непризнанного курдского государства на своей границе, болезненно реагирует на встречи французского президента с представителями оппозиционных «Сирийских демократических сил», включающих курдскую милицию «Отряды народной самообороны» (YPG). Это гораздо больше, чем слова о «смерти мозга», возмущает турецкого лидера, у которого есть амбициозные планы насчет северной Сирии: он намерен передать очищенные от «террористов» территории под контроль протурецких формирований и заселить их сирийскими беженцами, оказавшимися в Турции.

У господина Эрдогана зуб на господина Макрона появился еще прошлым летом, когда, выступая перед французскими дипломатами, тот усомнился в возможности продолжать переговоры о включении Турции в Евросоюз в ситуации, когда «проект, утверждаемый президентом Турции,— это проект панисламистский, регулярно представляемый им как антиевропейский». Тогда, в августе 2018 года, против Эмманюэля Макрона был выставлен официальный представитель МИД Турции Хами Аксой, заявивший: «Высказывания Макрона по поводу нашей страны еще раз показывают, что он далек от понимания турецких реальностей». Сейчас же в бой пошел сам президент.

Реджепу Эрдогану очевидно, что Турцию под его руководством не хотят видеть в объединенной Европе, но ему важно подчеркнуть наличие общих стратегически интересов внутри НАТО, и любые сомнения по поводу важности членства Турции, входящей в альянс с 1952 года, для него выглядят оскорблением.

Турция не в первый раз вносит разброд в ряды участников Североатлантического альянса. Такое было в 1974 году, когда Анкара ввела войска на территорию Кипра, вступив в открытое столкновение с другим членом НАТО — Грецией. Ни к каким последствиям для страны это не привело: в НАТО не разработан порядок «наказания» или «исключения» членов альянса. Однако, учитывая все разногласия, важно понимать, что «европейцы» и турки продолжают быть зависимыми друг от друга. Турция занимает ключевую стратегическую позицию, будучи не только мостом между Европой и Азией, но и единственным государством НАТО, граничащим с Сирией, а также форпостом и единственным государством НАТО на Ближнем Востоке. Сама же Турция получает от альянса некую легитимность в глазах западного мира и считает, что может претендовать хотя бы на лояльность других членов НАТО. У президента Эрдогана есть и дополнительные рычаги давления: он принимает и содержит сирийских беженцев (постоянно требуя от Евросоюза дополнительных средств) и уже не раз намекал, что страна не справляется с притоком иммигрантов и что он готов «отпустить их в Европу».

«Дипломатия недипломатических выражений» все чаще становится методом передачи международной информации. Администрация президента США и лично Дональд Трамп, лидеры некоторых стран Ближнего Востока, Южной Америки, Северной Кореи — все отметились на этом поле игры в международный популизм. Пользуясь неофициальными выступлениями, господин Эрдоган пытается давить на Запад, а намеренно резкий тон его заявлений должен и привлечь к ним внимание на международной арене, и понравиться его малодипломатичным сторонникам внутри страны. Так, в 2018 году в ответ на решение США поддержать курдскую милицию YPG он пригрозил Америке крепкой «османской пощечиной». Тогда США не приняли замах всерьез и ответили, как и Франция сейчас, лишь на уровне МИДа. «Мы привыкли к подобной риторике, будь то от турецкого правительства или от кого-то другого, мы на это даже особо не реагируем»,— прокомментировала ситуацию официальный представитель Государственного департамента США Хизер Науэрт. Не отреагировал пока на грубость и президент Макрон: он как ни в чем не бывало готовится к встрече с президентом Эрдоганом и другими лидерами стран—членов альянса на юбилейном саммите НАТО, который открывается в Лондоне 3 декабря.