3 декабря в главном здании ГМИИ им. А. С. Пушкина при поддержке Роснефти открылась масштабная ретроспектива художника XVIII века Томаса Гейнсборо, логично получившая его имя. Она продолжает цикл экспозиций, задача которых познакомить российского зрителя с выдающимися представителями британского искусства. Так, в 2008 году здесь была представлена выставка, посвященная творчеству Уильяма Тёрнера, двумя годами позднее — Уильяма Блейка, в 2013 году состоялся показ работ художников-прерафаэлитов, в 2014-м — Обри Бердслея, а уже в этом — художников Лондонской школы.
Томас Гейнсборо, «Портрет Томаса Хибберта», 1785, Private collection, UK, оn loan to Gainsborough's House, Sudbury, Suffolk
Фото: Архив пресс-службы
Гейнсборо считался первоклассным портретистом, но при этом писал пейзажи всю свою жизнь — они отличались особой, почти модернистской манерой письма, нехарактерной для XVIII века. Если портреты преимущественно выполнялись на заказ, и это давало возможность художнику зарабатывать себе на жизнь, то именно в пейзажах раскрывался другой — экспериментаторский — дух Гейнсборо. Он стал посвящать им больше времени, когда перебрался в лондонскую мастерскую на Пэлл-Мэлл со своим выставочным пространством недалеко от того места, где двумя годами позднее его друг Джеймс Кристи откроет аукционный дом Christie`s. Будучи одним из основателей Королевской академии, художник поссорился с ее членами из-за развески своих картин и последнюю часть жизни выставлял работы уже при мастерской.
Томас Гейнсборо, «Портрет Самюэля Линли», 1778, Dulwich Picture Gallery, London
Фото: Архив пресс-службы
Выставка в Пушкинском музее условно делится на периоды — ранний, когда художник вернулся после обучения в родной Суффолк и был увлечен голландскими пейзажистами; период расцвета, представленный большим количеством эталонных портретов, благодаря которым он получил признание (на их художественную манеру больше всего повлияло творчество ван Дейка); поздний, характеризующийся смелостью, легкостью и виртуозностью, а также интересом к работам Питера Пауля Рубенса. В творчестве Гейнсборо особый интерес представляют также поздние картины, изображающие жанровые сентиментальные сцены и построенные на своеобразном сочетании романтизма и рококо (так называемые fancy pictures). Отдельная часть посвящена экспериментам Гейнсборо, произведениям графики, а также архивным материалам. Некоторые разделы дополнены картинами предшественников художника или его современников. Особняком при этом стоит пара Рубенса и Гейнсборо: на выставке представлена копия с масштабного полотна «Снятие с креста» фламандского живописца, сделанная Гейнсборо по гравюре Лукаса Ворстермана, а также один из эскизов к полотну самого Рубенса из коллекции Государственного Эрмитажа. Интересно, что изображение религиозных сцен не было характерным ни для британской живописи XVIII века, ни для Гейнсборо, но именно эту композицию он выбрал у своего кумира.
Большая часть работ раньше не была показана в России. Исключением являются разве что «Романтический пейзаж» из коллекции Королевской академии (был представлен на выставке в Эрмитаже в 2015 году). Собрать более 100 представленных на выставке экспонатов было чрезвычайно сложно прежде всего потому, что в коллекциях многих музеев они занимают ключевое место. Тем не менее Дом-музей Гейнсборо в Садбери представил около 50 живописных произведений и графику, несколько работ пришло из Музея Холбурна в Бате и Картинной галереи Далича, последней, к примеру, на время пришлось расстаться с женским портретом — одной из главных работ в экспозиции институции. Особо стоит отметить «Рыночную повозку» из собрания Национальной галереи Лондона — это одна из лучших, центральная работа в экспозиции музея, посвященной художнику. Куратор выставки и заместитель заведующего отделом искусства стран Европы и Америки XIX–XX веков Пушкинского музея Анна Познанская отмечает, что получить такую по-настоящему фееричную работу — невероятная удача. Одна работа на выставку пришла при содействии Национального фонда Великобритании — организации, курирующей значимые частные коллекции и отвечающей за вопросы взаимодействия с ними. А конкретно — из коллекции Фэйрхэвен аббатства Энглси. Обычно получить что-нибудь через них практически невозможно, но в этот раз звезды совпали. Помимо описанных выше институций работы для выставки предоставили также Королевская академия художеств (Лондон), Национальные галереи Шотландии (Эдинбург), Музей Ашмолеан (Оксфорд) и частное российское собрание.
Фото: Архив пресс-службы
Фото: Архив пресс-службы
Фото: Архив пресс-службы
Чрезвычайно редки и практически никогда не путешествуют работы художника, написанные на стеклянных пластинах. На выставки их не дают по причине хрупкости и высокой коллекционной ценности — утратить даже одну было бы невосполнимой потерей для собрания. Всего десять таких хранится в Музее Виктории и Альберта, на выставку в ГМИИ им. А. С. Пушкина он бесстрашно, вспоминая удачный опыт предыдущей совместный работы, отправил две. Гейнсборо был увлечен прибором Филиппа де Лютербурга: он представлял собой так называемый волшебный фонарь со сменяющимися стеклянными панелями, внутри которого зажигалась свеча. В этой серии художник проявил себя как настоящий экспериментатор — свои работы на стекле он писал в конце XVIII века очень по-модернистски, для своей эпохи они выглядели невероятно свежо и необычно.
О чем молчат картины
С полотном «Померанский шпиц и щенок» (1777) из коллекции Тейт, представленном на выставке в ГМИИ им. А. С. Пушкина, связана интересная история. Несмотря на то, что шпицы были известны в Англии еще с XVI века, популярной породой они были до конца XIX столетия — именно в этот момент королева Виктория привезла щенка померанского шпица из Флоренции в Великобританию. Собака в Англии того времени являлась не столько домашним животным, сколько выступала своеобразным символом статуса, характеризуя своего хозяина с выгодной стороны, к примеру, как опытного и заядлого охотника. Закрытые клубы, объединявшие приверженцев тех или иных пород, появились в стране как раз в XVIII веке.
Фото: Архив пресс-службы
Фото: Архив пресс-службы
Эту картину Томас Гейнсборо написал для своего друга — музыканта Карла Фридриха Абеля, считается, что он привез шпицев как диковинку — из Германии. Существует легенда, что когда картина была доставлена домой, собаки Абеля стали бешено лаять, приняв нарисованных Гейнсборо за живых.
Портрет «Миссис Элизабет Муди с сыновьями» из Даличской картинной галереи изначально выглядел совсем по-другому: на ренгеновском снимке заметно, что мальчиков на нем не было. Это подтверждают и архивные документы: Гейнсборо создал его первую версию в 1779 году, но после рождения второго ребенка в 1882-м Элизабет Муди умерла, тогда ей было 26 лет. Художник по просьбе ее мужа согласился дописать сыновей, чтобы у них осталась память о маме. В коллекцию Далич она попала уже после второй женитьбы заказчика.