Одной из наиболее обсуждаемых тем в российском футболе остается качество судейства. Глава судейского комитета Российского футбольного союза (РФС) Ашот Хачатурянц в интервью корреспонденту “Ъ” Афсати Джусойти рассказал о своем видении реформы судейства.
Ашот Хачатурянц: «Я равноудален от клубов, поэтому воздействовать на меня каким-либо образом у них не получится»
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ / купить фото
Ашот Хачатурянц: «Я равноудален от клубов, поэтому воздействовать на меня каким-либо образом у них не получится»
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ / купить фото
— В судейский комитет РФС вы пришли чуть больше полугода назад, а возглавили его в середине ноября. Как вы оцениваете текущее положение дел в судейском корпусе?
— Явно требовались изменения. Первое, что бросилось в глаза,— отсутствие системности. Было непонятно, как выстроены многие процессы. А в отсутствие системности утрачивается самое главное — прозрачность решений и их понятность и предсказуемость для всех участников процесса.
Необходимость изменений была очевидна руководству РФС еще до моего прихода в судейский комитет. При этом у президента РФС Александра Дюкова, как мне кажется, было понимание того, что реформы необязательно должен проводить профессиональный судья. Речь ведь идет, повторю, о системных решениях. И тут более востребованы качества именно профессионального менеджера.
— Почему вы вообще заинтересовались футбольным судейством? Тема ведь широко обсуждаемая, а вы раньше не стремились к публичности.
— Мне интересен футбол. Я ведь работаю антикризисным менеджером (господин Хачатурянц является генеральным директором «Сбербанк Капитала».— “Ъ”), и вместе с остальной командой РФС разобраться с такой запущенной кризисной ситуацией для меня очень интересный челлендж. Я равноудален от клубов, поэтому воздействовать на меня каким-либо образом у них не получится.
Да, я действительно избегал публичности, а за последние недели прочитал много неприятного о себе. Но к такому развитию ситуации я был готов. Я могу ошибаться и наверняка буду ошибаться, но однозначно не специально. Это будет абсолютно бескомпромиссная история. Я реально хочу изменить ситуацию в судействе. Нравится это людям, не нравится, кому-то придется объяснять, где-то придется ломать через колено, но это нужно, этот путь нужно пройти.
— Сложности с судейством в российском футболе были ведь и раньше. Почему именно сейчас на них обращено столь пристальное внимание?
— Возможно, потому, что судейские скандалы начались с самого старта чемпионата. Обычно горячие обсуждения по этой теме случаются во второй части первенства, когда становится понятно, кто на что претендует, и ставки растут. Но в этом сезоне сразу пошел вал недовольства. А скандальность — это то, что футболу совершенно не нужно. Футбол должен продавать себя именно как игра, а не как скандал.
— Как выходить из сложившейся ситуации?
— РФС разработал программу реформирования судейства, реализация которой должна привести к качественным изменениям. Первое — и это общее мнение всех экспертов, принимавших участие в разработке,— нужно выработать и внедрить критерии оценки работы судей, создать их рейтинг. История на первый взгляд простая. Хорошо судишь — твой коэффициент повышается, тебя назначают на лучшие матчи. Допускаешь грубые ошибки — тебя отстраняют. Совсем плохо судишь — вылетаешь. Важно, чтобы судья знал, как его профессиональная деятельность оценивается, знал, что от оценки зависит его вознаграждение, продвижение в профессии. Речь о создании мощнейшего мотивирующего стимула. Без такового непросто прогнозировать поведение человека. Кроме того, внедрение рейтинга позволит сделать более прозрачной и систему назначения судей на те или иные матчи. У клубов по этому моменту будет куда меньше вопросов. Работа велась большая и системная, в ней активно участвовало все руководство РФС.
— Не совсем понятно, как этот рейтинг может высчитываться.
— У нас есть проблема с его немедленным внедрением. Вызвана она попросту отсутствием отправной точки. Нет накопленных фактических данных, от которых можно было бы оттолкнуться. Так что методология еще в разработке. Из того, что представляется необходимым к внедрению, я бы назвал разбивку игр по коэффициентам сложности. Но важно проработать схему так, чтобы она исключала резкие колебания. Чтобы один неудачный матч не обрушивал рейтинг рефери. Необходимо учесть и мнение клубов. Мы уже договорились с ними провести активное открытое обсуждение. В каждой команде РПЛ появится ответственный за участие в разработке судейской реформы человек. Такое обещание я получил от первых лиц клубов. Чтобы потом никто не говорил: а мы не знали!
— В середине ноября, когда состоялось ваше назначение на пост руководителя судейского комитета, сообщалось, что в судейском рейтинге будет также учитываться оценка деятельности рефери в СМИ…
— Тут, я думаю, возникло некоторое недопонимание. Оценка СМИ — очень субъективный фактор. А задача в том, чтобы рейтинг отражал именно объективную картину. Экспертная комиссия должна быть безупречной, составленной из людей с соответствующей репутацией.
Но если уж речь зашла об оценках, которые выставляют СМИ, я бы хотел обратить внимание на то, что нередко они основываются и подогреваются заявлениями представителей клубов, сделанными на эмоциях. На последнем совещании РФС мы обсуждали с клубами необходимость воздержаться от публичных комментариев по судейству. Очень важно снять моральное и эмоциональное давление с судей. В первую очередь должна учитываться оценка работы судьи экспертной комиссией. Согласитесь, сейчас рефери гораздо проще предъявлять претензии, чем раньше. Даже на видеозаписи не всегда можно увидеть спорный момент, что же говорить о живом человеке. С внедрением VAR ситуация меняется. Возникает множество нюансов, которые нужно учитывать при оценке работы судьи. И разобраться в них может только экспертная комиссия.
Но использовать и современные технологии обязательно нужно. Поэтому мы намерены создать единую цифровую платформу, работать с big data, использовать эти данные в том числе для назначения, ротации судей.
— Что еще планируется сделать помимо внедрения судейского рейтинга?
— Нужно наладить систему обучения судей. Сейчас у нас формально имеются 53 школы, которые готовят судей. Вот я хотел бы сделать так, чтобы они работали не формально, а реально. Мне кажется, что их количество сократится более чем в два раза. Нужно оставить только те, которые реально работают. Снабдить их единой методологией, с тем чтобы подходы к обучению судей были одинаковыми. Тогда мы можем требовать результаты. Судейскому корпусу действительно нужна свежая кровь. Я считаю это важнейшей задачей. Если сейчас заложить базу, то результаты будут через полтора-два года. Быстрее, к сожалению, не получится.
— Сколько всего нужно судей? Называлась цифра 10 тыс. человек. Куда столько?
— Это ошибка. Такой вывод в СМИ появился на основе старых материалов.
— А сколько футбольных судей в России сейчас?
— Порядка 1300 на три дивизиона с учетом ассистентов и помощников. А что касается того, сколько их нужно, то для ответа на этот вопрос необходимо сначала провести, скажем так, инвентаризацию. Мы запросили у регионов данные о том, сколько проводится соревнований, и уже исходя из них будет решаться, сколько именно нужно арбитров. То есть нет задачи непременно воспитать определенное число специалистов. Тем более что выход из учебных заведений качественных кадров вообще непросто спрогнозировать. Да, можно человека учить теории, но понять, как он ведет себя в стрессовых ситуациях, а работа судьи — это постоянный стресс, можно, только испытав его на практике.
Но без системы образования мы дело с места не сдвинем. Ведь в принципе наши текущие проблемы возникли именно потому, что старая советская школа перестала существовать, а новая не была создана. А те судьи-звезды, которые у нас все же появлялись, возникали вопреки системе, а не благодаря ей. Но нам нужно ориентироваться не на звезд, они сами появятся, а именно на воспитание значительного числа крепких середняков.
— Упоминалась также необходимость разделения департамента судейства и инспектирования на две части.
— Это очевидный шаг, призванный устранить конфликт интересов внутри департамента. Между судьями и инспекторами должно быть, скажем так, здоровое противостояние. Это залог непредвзятой оценки судейства.
— Одним из параметров реформы является также повышение денежного вознаграждения судей. О каких суммах может идти речь?
— Когда речь шла об увеличении доходов судей, в первую очередь имелись в виду не столько топовые арбитры, сколько судьи в регионах. Те, которые сами себе форму покупают, оплачивают дорогу, чтобы потом получить за матч условные 500 руб. Я уже упоминал о том, что мы собираем данные по судьям, и в этом массиве должна содержаться и финансовая информация. Потом, когда будут цифры, ясное представление о положении дел, нужно будет приступить к созданию системы, мотивирующей человека на то, чтобы оставаться в судейской системе и развиваться в ней.
Систему оплаты мы видим многоступенчатой. Месячная зарплата, выплаты за отработанные матчи, квартальная, годовая премии. Хорошо судишь — получаешь дополнительные средства. Плохо — не получаешь. Может быть даже разделение судей на категории: тех, кто обеспечивает топовое судейство, тех, кто может войти в их число. Повышение в статусе, если оно несет еще финансовые выгоды,— сильнейший мотив для хорошей работы.
— Но ведь и сейчас у судей РПЛ зарплата всего 30 тыс. рублей. А за каждый матч они получают 115 тыс. рублей. В чем принципиальное отличие предлагаемой вами схемы?
— В соотношении базовой ставки и бонусов. Бонус за хорошую работу должен быть солидным. В этом его смысл. А если он таковым не будет, то тогда кто-то другой принесет бонус. Плюс судьи должны получать накопительный бонус по завершении карьеры. Назовите это пенсионным фондом — смысл не изменится.
— С вознаграждением за хорошую работу все более или менее понятно. Как собираетесь реагировать на плохую? И как будете выявлять факты коррупции? Сейчас модно использовать для этого информаторов.
— Нужно четко отделять непредвзятые ошибки, связанные с тем, что человек может быть профессионально недостаточно готов, физически не готов, с тем, что у него случилось что-то в семье, от намеренных. Чтобы доказать предвзятость, необходима серьезная доказательная база. Если клуб, который обвиняет судью, может предоставить эту информацию, тогда, конечно, будет проведено расследование и в дальнейшем материалы будут переданы в правоохранительные органы. Со своей стороны, если рефери будет заподозрен в чем-то нехорошем, отстраним до конца сезона. Повторится — отстраним навсегда. Так или никак. Если это кого-то не устроит, я просто уйду. Для меня в данном случае моя репутация намного важнее.
Что касается информаторов. Я бы начал с другого. Нужен этический кодекс, предписывающий самим судьям держать нас в курсе событий. Если за день или за два до матча некто заинтересованный в исходе игры вдруг пересекся с судьей в баре, то нам это должно быть известно.
— От судьи?
— Да, именно. Что он там делал, зачем и о чем разговаривал. Но положениям такого кодекса должны следовать и остальные участники процесса. Этот вопрос я поднимал на встрече с руководителями клубов.
— Тем не менее даже в судейские комнаты представители команд заходят.
— И об этом тоже говорили. Никто не имеет права входить в судейскую. Никто вообще. Ни капитан команды, ни тренер, ни игрок, ни акционер клуба. Это запрещено. Когда говорят: а вот мы хотели сказать спасибо... Вот судья идет до раздевалки с поля — ты можешь где-то на бровке пожать ему руку, сказать спасибо за хорошо проведенный матч. Все!
— Хорошо, а как воздействовать на клубы, которые не всегда следуют правилам? Согласитесь, что штрафы, прописанные в регламенте, для многих из них несущественные.
— Мы хотим сделать их существенными. И эти деньги как раз и направлять на поддержку молодых судей в профессии.
— А существенные — это сколько?
— Не хочу сейчас оперировать цифрами. Это преждевременно. Тут нужен дифференцированный подход. Клубы у нас в том, что касается финансовых возможностей, очень разные.
— В РПЛ с нынешнего сезона используется система VAR. Как вы оцениваете ее влияние?
— Я вижу огромное будущее за VAR. Другие виды спорта, такие как теннис, волейбол, баскетбол, хоккей, пошли по пути внедрения электронных помощников судей намного раньше и добились большого успеха. Внедрение VAR требует экспертов, которых необходимо готовить. Но этот механизм еще развивается. Все еще идут дискуссии о том, что может и что не может оценивать арбитр VAR, что выводить на экраны, например, для болельщиков, а что нет. Я лично считаю, что повторы спорных моментов на экране показывать не надо. Все равно мнения болельщиков разделятся. А вот быстро — бегущей строкой — информировать их о принятом VAR решении полезно.
Если систему довести до кондиции, это даст возможность снять изрядную часть давления с судей. Сейчас в РПЛ VAR используется в трех матчах тура. Уже весной 2020-го она будет работать во всех матчах тура.