Завтра в Саудовской Аравии состоится крупное боксерское шоу, главными событиями в котором будут бои супертяжеловесов. Один из этих боев — безусловный хит, по крайней мере, для России: Александр Поветкин, если одолеет Майкл Хантера, может опять превратиться в кандидата на участие в чемпионских поединках. А центральный бой — безусловный хит всемирного масштаба. Речь о повторном поединке британца Энтони Джошуа, еще недавно бесспорного короля категории, с американцем Энди Руисом, толстяком, который вопреки всем раскладам нокаутировал его в июне.
Победа над Майклом Хантером (справа) может принести Александру Поветкину статус претендента на чемпионский титул
Фото: Andrew Couldridge, Reuters
Победа над Майклом Хантером (справа) может принести Александру Поветкину статус претендента на чемпионский титул
Фото: Andrew Couldridge, Reuters
Саудовская Аравия, которая смогла добиться права провести это особенное шоу, уже, видимо, убедилась, что, если хотела с его помощью повысить узнаваемость, прогреметь как следует, цели добилась. Ради субботнего вечера бокса — и заранее, отнюдь не накануне вечера — в эту страну, долго находившуюся даже не на обочине, а далеко за обочиной мирового спорта, прибыли бригады, работающие на все крупнейшие медиаресурсы. А их репортажи сыпались горстями аравийского песка.
На звание самого взволнованного претендовал тот, что передавали с тренировки Энди Руиса корреспонденты BBC Майк Костелло и Стив Банс. «Его левый хук — как молния!» — рассказывал Банс. «Ну да, под черной майкой у него жирок. Но как же он быстр! Эта легкость движений, эта скорость — они меня шокируют»,— признавался Костелло. Это слово — «шок» — чаще всего употребляют, говоря об Энди Руисе. Да он, можно сказать, превратился в его синоним.
Его первый бой с Энтони Джошуа — 1 июня в Madison Square Garden в Нью-Йорке — казался событием проходным. Чемпион — признанный король, обладатель трех из четырех значимых поясов — Всемирной боксерской ассоциации (WBA), Международной боксерской федерации (IBF) и Всемирной боксерской организации (WBO), неуязвимый боец с идеальными габаритами, приехал покорять американский рынок, где еще не успели распробовать его талант. Претендент — низенький на фоне двухметрового соперника толстяк с фигурой, подходящей разве что для игры в дартс в пригородной пивной, к тому же узнавший, что ему предстоит биться с королем всего-то за месяц с небольшим до матча: Руис ведь был экстренной заменой выбывшему из-за положительного допинг-теста Джареллу Миллеру. Но вместо дежурной победы сильнейшего те, кто смотрел этот бой, увидели нечто экстраординарное — «воскрешение» пережившего нокдаун толстячка, его натиск, молотящие напропалую короткие, но оказавшиеся такими шустрыми и колючими руки, нокдауны, отсчитанные уже Джошуа, и, наконец, никем не предсказанный нокаут в седьмом раунде. Таких крушений бокс не знал давным-давно, как и таких стремительных восхождений из безвестности к всемирной славе и обожанию, какое совершил Руис. Хотя нью-йоркский успех и восторги корреспондентов по итогам наблюдений за тренировками перед шоу, разумеется, не трансформировали статус Руиса в фаворитский в матче-реванше.
Пытаясь сформулировать расклад перед ним, ESPN, кажется, нашел очень красивый ход. До Энтони Джошуа у Британии был только один великий чемпион-супертяжеловес — Леннокс Льюис, тоже гармонично, словно по наброскам Да Винчи, сложенный атлет, тоже феноменальный талант. Но в его послужном списке все-таки нашлось место и черным пятнам. Льюиса дважды вырубали американские бойцы, котировавшиеся гораздо ниже него: в 1994 году — Оливер Макколл, в 2001-м — Хасим Рахман. У обоих британец убедительно брал реванш, доказывая, что речь шла об исходе абсолютно шальном.
Первый случай, наверное, не слишком показательный: между проигранным Льюисом и выигранным поединками с Макколлом прошло почти два с половиной года, в промежутке уместилась целая серия боев с участием противников. А вот второй выглядит подходящим под будоражащую умы сегодня ситуацию. Матч-реванш с Рахманом состоялся через семь месяцев после того, как тот уложил Льюиса на настил и породил на короткое время сомнения в том, какова реальная иерархия в супертяжелой категории.
ESPN побеседовал с Хасимом Рахманом, сопроводив разговор ремаркой о том, что 18 лет назад тот «был Энди Руисом». Найти его было проще простого. Рахман находился, что называется, под рукой. В Саудовскую Аравию он приехал в качестве секунданта Майкла Хантера. Хантер, хороший, матерый американский супертяж, выступит в самом интересном поединке «андеркарта». А его оппонентом в нем будет российский супертяж Александр Поветкин, которого после тяжелого поражения от Джошуа в сентябре прошлого года, перенесенных после него операциях на больных локтях, видимо, все же зря списывали в 40 лет со счетов как серьезного игрока в категории. В августе Поветкин продемонстрировал, что находится в неплохой форме — может, даже лучшей, чем та, что была у него до операций,— разобравшись с опасным британцем Хьюи Фьюри и благодаря классу, и благодаря удивительной для ветерана свежести. И теперь тот же ESPN без колебаний включает его в список вероятных кандидатов на участие в чемпионском матче против того, кто возьмет верх в центральном поединке шоу. Как и Хантера, у которого в профессиональной карьере всего одно поражение — от украинца Александра Усика в 2017 году, в тот период, когда американец еще дрался в первом тяжелом весе (до 90,7 кг).
А Хасим Рахман воспоминал о том, что сразу после победы над Ленноксом Льюисом чувствовал себя взобравшимся на вершину мира, пребывал в состоянии эйфории: «Прекрасное время…» Он был гостем престижных телепередач, не считая денег, покупал дома и шикарные спортивные автомобили. Но из-за обрушившегося на него внимания никак не мог опять сконцентрироваться на боксе. То есть у прекрасного времени была и обратная сторона. Во втором бою Хасим Рахман обнаружил, что совершенно не готов противостоять Льюису, в отличие от него, думавшему только о боксе. «Он сделал корректировки, я нет»,— таким было резюме чемпиона на час. И звучало оно как приговор Руису, который после своего триумфа тоже от души потусовался на приемах и вечеринках в США и еще более близкой ему Мексике (чемпион — мексиканец по происхождению), пока Джошуа, как он сам утверждает, без остановки работал над теми самыми корректировками — и чисто боксерскими, и ментальными.
Но есть маленький нюанс. Если с Рахманом его праздник был фактически всегда вплоть до поражения от Льюиса, то Руис за два месяца до отъезда в Саудовскую Аравию приступил к подготовке и наглухо закрылся от всех в тренировочном лагере в Калифорнии. А по словам его тренера Мэнни Роблеса, это были тренировки «до исступления». Совсем не такие, какие проводят, когда не думают о победе, когда смирились с тем, что отведенные тебе 15 минут славы вот-вот истекут.
А Хасим Рахман, между прочим, на воспоминаниях о своей молодости и ошибках перед вторым боем с Ленноксом Льюисом, как выяснилось, беседу не закончил. Закончил он словами о том, насколько его лично впечатлило усердие Энди Руиса на тренировках, и констатацией того, что у чемпиона есть шанс: «Этот парень умеет бить. Да он один из лучших панчеров в дивизионе. И если Энтони заиграется с ним, то результат будет тем же». Нет, на приговор это совершенно не тянуло.