Товарооборот КНР с США в январе—ноябре на фоне торговой войны потерял 15,2% по сравнению с тем же периодом 2018 года, откатившись до отметки $494,45 млрд, следует из данных Главного таможенного управления КНР от 8 декабря. В предварительной сводке китайских таможенников нет данных о долях внешнеторговых партнеров, часть цифр точно восстановить невозможно, полная публикация отчета за ноябрь состоится 23 декабря. Но даже из неточных цифр следует, что осенью 2019 года торговая война США и Китая велась скорее с американским преимуществом, а поставки из КНР в США накануне Нового года будут существенно ниже, чем раньше.
Фото: Andy Wong, AP
Фото: Andy Wong, AP
Согласно данным китайской таможни (они могут пересматриваться позже, но это случается не так часто), экспорт КНР в США за 11 месяцев 2019 года сократился на 12,5% и составил $383,5 млрд. Импорт из США в Китай в цифрах снизился больше — на 23,3%, до $110,98 млрд. Расчеты Reuters по данным торговой статистики демонстрируют, что ежемесячное сальдо торговли КНР и США снизилось за ноябрь еще почти на $2 млрд и составило $24,6 млрд. В годовом измерении оно все еще велико — в год Китай продает в США за вычетом объема импорта около $300 млрд — при нынешних темпах снижения экспорта в Китай и импорта Китаем из США на «обнуление» сальдо президентом США Дональдом Трампом, фактически объявившим эту программу летом 2018 года, ушло бы около 15 лет. Важно, впрочем, то, что пока победы в торговой войне явно одерживает не КНР, а США.
На фоне сокращения торговли с США товарооборот КНР с другими странами растет.
За 11 месяцев объем торговли со странами АСЕАН вырос на 7,5% и составил $614,83 млрд (рост экспорта 11,5%), со странами ЕС — на 2,8%, до $596,25 млрд (рост экспорта 4,5%, в том числе в Великобританию — на 10%, во Францию — на 6,6%).
Товарооборот между КНР и РФ в январе—ноябре вырос на 3,1% год к году, до $100,32 млрд, при этом экспорт вырос на 2,7%, до $44,58 млрд, а импорт увеличился на 3,5% и составил $55,74 млрд. Впрочем, эти статистические успехи портят несколько важных моментов. Первый — в 2019 году, и это уже очевидно из статистики, рост ВВП Китая, ранее подпитывавшийся в первую очередь ростом экспорта, выше динамики последнего, и его замедление показывает, что на внутреннем спросе цифры китайского роста не могут быть такими же высокими. Второй момент — срочная переориентация товаров с экспортных рынков США на другие рынки вызывает потери в ценах. Третий момент — экспорт КНР в США относительно высокотехнологичен и конкурентен, тогда как экспорт США в КНР более разнокачественен, причем США в сделке с КНР настаивают на росте импорта из своей страны относительно низкотехнологичных товаров, в том числе агропродукции — в первую очередь соевых бобов в очень крупных объемах ($40–50 млрд в год). Объемы импорта КНР из США невелики относительно экономики, но достаточно критичны с точки зрения ассортимента: «предельное» сокращение импорта из США будет достигнуто Китаем явно раньше, чем наоборот.
Наконец, торговые войны имеют и инвестиционное измерение: вместе с товарооборотом КНР теряет инвестиции в высокотехнологичные отрасли — в пользу США.
Общий итог торговой войны именно для КНР пока умерен: объем внешней торговли Китая (товарооборот) в январе—ноябре сократился всего на 2,2% в годовом исчислении, до $4,14 трлн. Экспорт за этот период снизился на 0,3%, до $2,26 млрд, импорт — на 4,5%, до $1,88 млрд. В ноябре экспорт продолжил падать (уже четвертый месяц подряд): в годовом исчислении он сократился на 1,1% против 0,9% в октябре. Ноябрьский импорт, напротив, неожиданно вырос на 0,3%, до $183,01 млрд — впервые с апреля 2019 года.
Напомним, что 15 декабря должен вступить в силу очередной пакет пошлин США на товары КНР в объеме $156 млрд, включая потребительские товары, если предварительное соглашение между странами не будет достигнуто. Впрочем, вряд ли будет способствовать сделке, например, принятие американским Конгрессом двух законов, направленных на поддержку протестующих в Гонконге и китайских уйгуров (см. “Ъ” от 4 декабря), а также призыв Дональда Трампа прекратить кредитование КНР через Всемирный банк: шансы на то, что стороны в итоге договорятся до 15 декабря, выглядят небольшими.
