«Общественная палата способна служить переводчиком»

Новым секретарем Общественной палаты (ОП) РФ после ухода Валерия Фадеева в президентский Совет по правам человека избрали заслуженного юриста России Лидию Михееву. В своем первом интервью в новой должности корреспонденту “Ъ” Ангелине Галаниной она рассказала, как ОП под ее руководством будет стараться придать вес своим предложениям, которые носят рекомендательный характер, и изменить атмосферу в российском обществе, чтобы сделать его менее терпимым к насилию.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

— Удивились ли своему избранию? Как вы думаете, почему секретарем Общественной палаты выбрали именно вас?

— В таких случаях, когда руководитель уходит, нередко бывает, что кто-то из заместителей подхватывает его фронт работы. Честно говоря, не думала об этом совершенно, пока коллеги не предложили занять позицию секретаря. Хотела бы сказать всем, кто меня поддержал, спасибо за доверие. За те полгода, что нам предстоит работать в шестом составе палаты, я надеюсь его оправдать.

— Вы опытный правовед. Может ли ваше назначение означать желание администрации президента добавить палате полномочий, связанных с разработкой законопроектов?

— Палата всегда была дискуссионной площадкой, на которой могут обсуждаться ключевые для общества проблемы, и этот потенциал мы продолжим раскрывать. Сегодня задачи нам ставит сама жизнь: они формируются в результате общения с людьми в регионах на форумах «Сообщество», в результате дискуссии с коллегами. В нашем распоряжении есть и результаты социологических замеров. Они показывают, что гражданами востребовано: прежде всего профессиональная работа с обращениями, участие институтов общественного контроля в достижении национальных целей, содействие реализации национальных проектов.

Будем не только инструментом обобщения общественной позиции, но и ее транслятором для государственной власти.

ОП способна служить своего рода переводчиком — объяснять, что волнует граждан, на языке, который понятен органам власти. В этом деле, думаю, помогут мои компетенции и моих коллег.

— Когда Валерий Фадеев приходил на эту должность, на первом пленарном заседании поднимался вопрос о возможности наделения палаты правом законодательной инициативы, но этого так и не произошло. Насколько это реально с вашим приходом?

— Нужно думать не о формальной стороне вопроса, а о сути. Ни один документ, который мы направляли в министерства, в Государственную думу или в Совет федерации, не остался без рассмотрения. Тут важно другое — наладить коммуникацию между общественностью и законодателем, ведь нередко они просто на разных языках говорят. Мы уже много раз говорили об этом — новый закон должен быть понятен людям, он должен обсуждаться заранее, граждане должны иметь возможность высказаться и повлиять на содержание закона.

Новый глава СПЧ Валерий Фадеев рассказал “Ъ”, чем должен заниматься президентский совет

Более того, мы выступали инициаторами ряда законопроектов, разработанных в стенах ОП. Взять, к примеру, принятый в этом году закон о паллиативной помощи — мои коллеги тут были по существу и инициаторами, и разработчиками. Законы об общественном контроле, о палатах субъектов РФ, о социальном предпринимательстве, о самозанятых, о добровольчестве — все они были разработаны со значительным участием ОП.

Необходим анализ и модернизация всего законодательства о некоммерческом секторе. Создание благоприятных условий для деятельности социально ориентированных НКО — один из приоритетов. Регулирующее их деятельность законодательство появилось в начале 1990-х годов. 20 лет прошло, изменилась правовая система, жизнь поменялась. НКО теперь востребованы в новой сфере — социальные услуги. Мы сейчас проводим мониторинг применения федеральных законов об НКО, готовим предложения по совершенствованию законодательства. Будем обсуждать и подготовленный членами Совета федерации законопроект о домашнем насилии.

— Какой, на ваш взгляд, должна быть цель этого законопроекта — защищать жертв агрессии или способствовать сохранению семьи?

— В ряде случаев важен не сам закон, а наличие определенной атмосферы в обществе: нетерпимость к насилию, сочувствие к жертве. Если законодателю и следует уточнить положения об ответственности за недостойное, грубое, унизительное поведение, за посягательство на телесную неприкосновенность, то при этом нужно еще и подумать о принятии целого комплекса мер по предотвращению такой ситуации, такого явления. Мы хотели бы более глубоко проработать этот законопроект и посмотреть, насколько в нем продумана профилактика.

Нередко есть хороший закон, но он почему-то не работает. Если он не применяется, то бессмысленно его улучшать — проблема не в законе.

Анализ правоприменения станет одним из приоритетных направлений в работе ОП. Но это не значит, что палата будет заниматься только этим, иначе она превратится в офис законопроектной работы, а мы не про это.

То, что делает ОП,— это в хорошем смысле «народный лоббизм»: продвижение чаяний граждан и конвертация их интересов в форму законопроекта или поправки. Сегодня выразить свое мнение и собрать голоса поддержки может каждый, и наша площадка для этого подходит. Главное — отвечать на запрос общественности.

— Если вспомнить пенсионную реформу, то общественность выступала против, а ОП ее поддержала.

— Со значительным количеством поправок и рекомендаций, многие из которых были учтены. Подчас заключения палаты содержат предложения, которые должны видоизменить закон, но мы понимаем, что их законодатель не примет, потому что в настоящий момент власть видит иначе публичный интерес. Любой закон — это всегда компромисс. Мы осознаем, что не все наши поправки принимаются.

Сейчас реорганизуем свои формы работы, чтобы быть ближе к людям. Мы уже начали проектировать новый сайт, в проект которого заложено больше интерактивных возможностей. Там появится возможность обработки пожеланий граждан и их доставки до нужного адресата. У нас и сейчас есть удаленная приемная, но в данном случае нужна еще аналитика всего массива проблем и пожеланий, которые поступают. Ее результаты будут направляться в органы власти.

— До нового набора Общественной палаты остается полгода. Какая перед вами стоит основная задача: что-то кардинально поменять или в спокойном режиме довести до смены состава?

— Мы должны стремиться все-таки решать реальные проблемы граждан, и во многом нам это удается. Каждый день в палату поступает несколько десятков обращений, будем стараться разбираться с каждым случаем. Вторая наша задача — двигаться от решения таких конкретных проблем к предложению системных мер, к нормативным решениям. В этом ключе, в усилении этой связки — от частного к общему — и будем двигаться в ближайшие месяцы.

Будем развивать сетевое взаимодействие с институтами гражданского общества — СПЧ, уполномоченными, общественными наблюдательными комиссиями, региональными общественными палатами.

Важнейшее направление — мониторинг ситуации в регионах с точки зрения динамики некоммерческого сектора, состояния общественных институтов. Например, мы провели мониторинг деятельности региональных общественных палат — данные есть в проекте ежегодного доклада. Отношение региональных властей к палатам во многом является индикатором отношения к общественным институтам в целом. В ряде регионов есть серьезные программы поддержки некоммерческого сектора, региональные палаты достойно финансируются и эффективно выполняют функцию ресурсного центра для НКО. А где-то у палаты не то что аппарата своего нет — нет даже никакого помещения. Мы постараемся взять эту проблему на контроль.

Возьмем, например, ситуацию с общественными наблюдательными комиссиями в местах принудительного содержания. У нас огромная страна, и если мы говорим о том, что формирование ОНК — это функция ОП, то, наверное, нам нужно больше обратной связи. Надо привлекать к работе в ОНК больше социально ориентированных некоммерческих организаций. Важно не только фиксировать недостатки пенитенциарной системы, но и содействовать социальной реинтеграции людей, попавших в места лишения свободы. Примеры хорошей работы здесь есть. Нужно их тиражировать. По-прежнему стоит вопрос о компенсациях членам ОНК транспортных расходов. У нас есть регионы, территория которых в несколько раз больше среднеевропейской страны. По всем этим вопросам у палаты есть позиция, и нами уже подготовлены поправки в законодательство об ОНК.

— Региональные общественные палаты часто становятся плацдармом для начала карьеры в местных администрациях. Как вы считаете, будут ли в ОП искать новые лица для Госдумы восьмого созыва?

— Общественная палата — это орган или институт, который формируется из неравнодушных людей, среди членов палаты много специалистов высокого уровня с активной жизненной позицией. Это нормально, что их замечают. Действительно, только за последний год более 30 членов региональных палат были избраны в законодательные собрания субъектов, несколько членов федеральной палаты сейчас работаю в Госдуме, в администрациях городов и регионов. Наверное, это правильное движение. Однако главное конкурентное преимущество ОП в том, что мы здесь не ведем политическую борьбу, мы стараемся сформировать общественную, взвешенную позицию по наиболее важным вопросам жизнеустройства страны и донести ее до людей, принимающих решения.

— Обладает ли Общественная палата реальным влиянием на принятие решений? Согласно октябрьскому опросу ВЦИОМа, индекс ее одобрения (разница рейтинга и антирейтинга.— “Ъ”) составил всего 16 пунктов.

— Разумеется, я знакома с результатами этого опроса. Во-первых, если вы внимательно их смотрели, то обратили, наверное, внимание, что уровень одобрения деятельности палаты составляет около 40%. Это больше, чем у многих органов власти. Рейтинг — это часто не столько про институт как таковой, сколько про действующих его участников. Каждый член палаты уникален, по-своему выстраивает свою деятельность. Мы работаем не для рейтингов, а для людей. Реальные результаты важнее рейтингов, а результаты есть. Если говорить про индекс, то он, кстати, у института, который представляете вы — средства массовой информации,— даже ниже. Но никто же не ставит вопрос о том, нужны ли нам СМИ.