ВВП познается в сравнении

Банк России в ноябрьском бюллетене «О чем говорят тренды» представил развернутое объяснение причин, предположительно в силу которых совет директоров ЦБ в начале декабря понизил ключевую ставку на 0,25%. Одновременно материалы ЦБ позволяют составить представление о том, как его экономисты видят экономическую картину первого полугодия 2020 года. Банк России ожидает постепенного выхода на темпы роста ВВП в 1,5–2%: совсем не похоже на экономический бум, но лучше, чем в 2019 году.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Протоколы заседания совета директоров (minutes) Банк России по крайней мере пока не публикует. Тем не менее ЦБ никогда не скрывал, что в основном на них обсуждаются материалы его департаментов, которые становятся основой бюллетеней ЦБ — последний из них (данные и логика которого явно обсуждалась в начале декабря) опубликован регулятором.

Экономисты ЦБ обсуждают де-факто в едином ключе несколько основных экономических трендов осени 2019 года — на первый взгляд, разнонаправленных. Это и существенное замедление инфляции, и рост к концу года ряда агрегированных показателей в промышленности и в экономике в целом, и рост отдельных компонентов внутреннего спроса при стагнации его в целом, и рост реальных располагаемых доходов, и, наконец, сильно ухудшающиеся с октября показатели опережающих индексов. Упрощенно — экономисты Банка России в работе ищут ответ на вопрос, в какой степени за текущие низкие темпы экономического роста отвечает фундаментальная слабость внутреннего спроса в 2019 году (в основном обеспеченная изменениями в бюджетной системе, долгой подготовкой нацпроектов и, видимо, депрессией в секторе малого и среднего бизнеса), а в какой — временные и конъюнктурные факторы. Более практический вопрос звучит так: чего ждать от начала 2020 года в экономике — продолжения стагнации или некоторого повышения темпов роста ВВП и промпроизводства.

Напомним, Банк России в пересмотренном в декабре макропрогнозе настаивает на том, что рост ВВП в 2020 году будет находиться в диапазоне 1,5–2%, то есть выше, чем в 2019-м, в котором самые оптимистичные прогнозы предполагают темпы в 1,3–1,4%. Аналитики ЦБ утверждают: с большей вероятностью в первом полугодии ожидается «постепенное ускорение роста ВВП до темпов, соответствующих потенциалу». Это отчасти противоречит ожиданиям Минэкономики, заявлявшего о «высокой вероятности сохранения слабой динамики в промышленности в первые месяцы 2020 года», а также обращающего внимание на слабые ноябрьские результаты в промышленности («минимальный за последние два года уровень»), и осеннему снижению активности в обработке.

В логике же ЦБ во втором полугодии 2019 года рост ВВП был ниже потенциала, и он постепенно восстанавливается — вслед за госрасходами.

Нестандартно низкая инфляция в этот период — результат многих факторов, отчасти разовых. В отдельных моментах инфляция не выглядит снижающейся вне предположений ЦБ, в целом ее динамика с августа лишь немного ниже уровней, соответствующих «четырехпроцентной» траектории, вычисляемой из показателей инфляции 2019 года. Рост реальных располагаемых доходов, вызванный в том числе низкими значениями индекса потребцен, начался в 2019 году относительно поздно (он стал заметен в октябре—ноябре), предположительно некоторое ускорение инфляции в нерегулируемых услугах с осени это отражает. Наконец, низкая продовольственная инфляция 2019 года — следствие не только хорошего урожая, но и конкуренции на рынке агропродукции, именно в этом году насытившей рынок предложением, в будущем конкуренция наиболее эффективных производителей может приводить к вытеснению с рынка убыточных и возможному росту цен. Отметим, сверхнизкие показатели инфляции по непродовольственным товарам уже обсуждались в декабре аналитиками «ВТБ Капитала» — они довольно убедительно показывают, что особенности российских методик расчета цен на непродовольственные товары могут существенно занижать эти цифры,— а последний комментарий «ВТБ Капитала» ставит вопрос о том, что этот же эффект могут теоретически вносить в цифры инфляции и цены на автомобили.

Декомпозиция агрегированных оценок промышленного роста ЦБ по октябрю (ноябрьские цифры, отметим, хуже) позволяет говорить о росте базовых отраслей, кроме транспорта,— в них в октябре достигнута «наилучшая динамика с октября 2018 года». По ноябрю ЦБ анализирует только опережающие индикаторы — в первую очередь индекс PMI (ухудшился в обработке, улучшился в сфере услуг). Плохие настроения в обработке ЦБ, как ранее ЦМАКП, относит скорее к «пессимизму компаний-экспортеров» и отмечает, что оценки компаний в РФ в 2019 году редко совпадали с фактическими показателями выпуска. В свою очередь, ЦМАКП, комментируя слабость индексов PMI, которые часто находятся в противофазе с выпуском, делает даже более широкое обобщение: «Скорее всего, в основе таких оценок лежит сочетание самого "привыкания" к условиям кризиса и разочарования в излишне стабилизационной, не дающей пока значимого эффекта для экономического роста политике государства».

Отметим, в ЦМАКП, как и в ЦБ, ожидают относительно благополучного следующего полугодия с выходом промышленности из стагнации на «неожиданно низкие темпы» роста.

«Сложилось прочное недоверие субъектов экономики к росту»,— замечают аналитики: идея ЦБ заключается в том, что в следующем полугодии эти настроения не помешают росту немного ускориться. Технически же многое будет зависеть от конъюнктуры — из данных и Банка России, и ЦМАКП, и Минэкономики вполне следует, что осеннее ощущение депрессии в экономике может быть отнесено к трем большим факторам: стагнации в нефтедобыче и металлургии (связанной с договоренностями ОПЕК+ и конъюнктурой), прекращению ЦБ бума в сфере кредитования физлиц и ожиданиям скорее внешнего, чем внутреннего финансового кризиса (последнее сильно вмешивается во внутриэкономические ожидания). При этом перспективы более долгосрочного роста, отметим, менее определенны и сильнее зависят от по-прежнему низкой инвестактивности (см. «Мониторинг» на этой странице).

Дмитрий Бутрин