|
Династическая болезнь генпрокурора |
Интересно, почему нет исследований о влиянии болезней на ход истории вообще и отдельных стран и династий в частности? О воздействии климата и дорог — сколько угодно, а недугов — почти ничего. А ведь тогда можно было бы найти ответ, например, на вопрос, почему Россия проиграла одну из войн Речи Посполитой. В 1634 году под стенами Смоленска случилась эпидемия. В русских войсках, пытавшихся отбить город у поляков (в Смутное время, в начале XVII века, им удалось его аннексировать), неожиданно распространилась болезнь, нареченная современниками "половой чумой". Этот недуг, известный сейчас как сифилис, в начале XVI века завезли в Испанию с Филиппин моряки Фернанда Магеллана. Разносчиками были, как правило, маркитантки — полковые дамы, занимавшиеся врачеванием и мелким снабжением войск. Так вот, осада Смоленска провалилась — дворянская конница и стрельцы в панике разбежались по зимним квартирам (город вернули России только в 1667 году).
Еще один известный пример — поражение Петра I под Нарвой в 1700 году от войск Карла XII. Если бы "потешные полки" Петра не поразила дизентерия, то вряд ли 10 тыс. шведов смогли бы разгромить 40 тыс. русских. Наконец, герцог Веллингтон одержал верх над Бонапартом, потому что последний накануне сражения под Ватерлоо заболел гриппом.
Продолжая эти историософские догадки, можно придти к выводу: Романовы погибли в подвале дома Ипатьева потому, что наследник Алексей был неизлечимо болен гемофилией, иначе называемой болезнью аристократов, склонных, как известно, к кровнородственным бракам. То есть династический недуг цесаревича привел к тому, что потерявший голову Николай II пренебрегал своими обязанностями и не проводил конституционные реформы. Что и вызвало революцию.
И вот спустя 85 лет гемофилия вновь стала политической проблемой. Вице-президент РСПП Игорь Юргенс как-то неожиданно заявил, что крупный бизнес готов одним ударом покончить с этой болезнью. Неужели заболевание поразило кого-то из властей предержащих или еще хуже — правоохранителей? Во всяком случае понятно, почему РСПП обещает также одним ударом обеспечить все сельские школы компьютерами. Этим уже давно занимаются и СПС, и ЮКОС, а страшных болезней много и без гемофилии.
Выбор сферы социальной ответственности РСПП несколько обескураживает. Но нисколько не удивительно, почему именно сейчас в РСПП стала модной тема общественного договора с властью. Президент Владимир Путин в недавнем интервью американским СМИ подчеркнул, что доверяет генпрокурору Владимиру Устинову. Олигархи получили сигнал, что нужно ускорить заключение общественного договора (во времена Джона Локка, а затем Дени Дидро и Жан-Жака Руссо его понимали как конституцию, сейчас — как капитуляцию олигархов перед силовиками). Причем обещаний, данных РСПП вместе с организациями, представляющими малый и средний бизнес ("Опорой России" и "Деловой Россией"), 21 июля в письме президенту, платить все налоги и не давать взяток теперь Кремлю явно недостаточно. Нужны социально (читай: предвыборно) значимые дела. Вот РСПП и озаботился борьбой с династической болезнью. О деле ЮКОСа при этом вслух говорить боятся, хотя господин Юргенс и признался, что эта проблема вынудила поставить вопрос о социальной ответственности бизнеса выпукло. Но ясно, что все думают именно о том, чтобы правоохранители не тронули их бизнес. Иными словами, дали общественный обет не пересматривать итоги приватизации.
Зря надеются. Генпрокуратура обетов не дает, она служит только закону (во всяком случае, президент уверяет, что не ему). Премьер Михаил Касьянов заявил сразу после ареста Платона Лебедева, что сажать в тюрьму до суда за экономические правонарушения — это перебор. И президент вначале даже с этим согласился. Но потом представитель Генпрокуратуры публично пожаловался, что премьер оказывает давление на следствие, и о переборах правоохранителей говорить перестали. Кстати, в РСПП предпочитают не вспоминать о своем первом письме президенту, переданном ему Аркадием Вольским 11 июля, в котором Генпрокуратуру обвинили в политической и экономической ангажированности и служении отдельным политикам. И только 20 депутатов Госдумы (из фракций "Яблока" и СПС) еще осмелились недавно написать письмо президенту с требованием разобраться на заседании Совета безопасности, почему следователи Генпрокуратуры нарушают закон, изымая документы у адвоката, защищающего подследственного Платона Лебедева.
Ответит ли президент депутатам, неизвестно. Хотя автор письма, депутат от "Яблока" Алексей Мельников, направил еще и запрос в Генпрокуратуру о правомерности обыска у его коллеги Владимира Дубова. Впрочем, два года назад обращение к Владимиру Путину одной Светланы Сорокиной привело к встрече президента с коллективом НТВ. Но его все равно разогнали.
КОНСТАНТИН СМИРНОВ