Вчера в Бангкоке президент РФ Владимир Путин заверил корреспондента Ъ АНДРЕЯ Ъ-КОЛЕСНИКОВА, что тот может спать спокойно: в России за время их многодневного отсутствия не происходит ничего особенного. Владимир Путин мог позволить себе фотографироваться с коллегами и от души общаться с журналистами.
Вчерашнее утро началось с церемонии официального фотографирования участников саммита. Ей всегда придается преувеличенное значение на таких форумах. Выбираются расцветки, шьются костюмы, идут примерки, обеспечиваются рабочие места. В результате получается то, что мы наблюдали вчера.
Участники саммита съезжались на церемонию уже в тайских рубашечках всех цветов радуги с золотыми нитями. Надели они их еще в отелях. Как потом рассказывал господин Путин на встрече с российскими журналистами, он "открыл шкаф и обнаружил там все это".
— Что, даже и цвет не выбирали? — спросил я президента.
Президент был в голубой рубашечке с блестками.
— Нет, не выбирал,— признался он.— Я такие вещи давно уже не выбираю. Я выбираю генеральную политическую линию. Вот моя забота. Для этого, напомню, меня избирали.
Действительно, не для того же его выбирали люди, чтобы он выбирал рубашки. Но оставалась все же одна неясность.
— Так она ведь уже выбрана, линия, и, кажется, давно и надолго,— удивился я.
— Да,— легко согласился Владимир Путин.— Выбрана давно. Но ее ведь приходится время от времени корректировать.
Остается сказать, что эти рубашечки потом отчаянно бликовали под вспышками фотокамер и очень раздражали капризную мировую фотопрессу. Такие в Таиланде, говорят, с успехом шьют последние семьсот лет. Носят эти чудаки их почему-то на голое тело.
Президент России, правда, считает, что ему выдали не рубашку, а пиджак. Отвечая вчера еще на один вопрос по этому поводу, он был, казалось, неприятно удивлен:
— Вы думаете, это был не пиджак? Ну ладно, думайте как хотите. Пусть будет рубашка.
Может, из-за этой своей убежденности он допустил, по мнению аборигенов, ошибку, когда надел под эту рубашку еще одну, с галстуком.
Впрочем, так поступил не он один. Джордж Буш тоже пришел в двух рубашках. Может, так теперь и принято у сильных лидеров и две рубашки на голое тело отныне будут признаком особых амбиций на мировой политической арене.
Между прочим, господин Буш, когда начались переговоры в узком составе, тайскую рубашку зачем-то снял. Что он хотел продемонстрировать мировому сообществу? Остается только гадать.
А может, что-то было не так? Жало в плечах? Вряд ли. Не так уж они широки. Лично мне показалось, что рукава, конечно, коротковаты. Вот накануне два журналиста "кремлевского пула" сшили на заказ в одном местном магазине не то что рубашку, а по костюму, и нигде им не жало. И по деньгам нормально вышло: костюм в полосочку встал в $98, а без полосочки — в $60. И никаких амбиций на мировое господство. Просто люди освещают визит президента России и хотят выглядеть достойно.
Перед тем как сфотографироваться, Владимир Путин о чем-то напряженно говорил с президентом Перу Алехандро Толедо. Их американский коллега, войдя в зал, где стояли все остальные, не спешил к кому-то присоединиться. Он, видимо, был уверен, что все присоединятся к нему. Но этого не произошло. Люди были заняты разговорами. А может, даже делали вид.
Тогда господин Буш сам все-таки вынужден был подойти к одному из коллег (это был какой-то усатый лидер) и поднес свою руку к его руке. Он явно хотел сравнить расцветку. У коллеги рубашечка была потемнее. После этого господину Бушу, видно, надоело импровизировать для телекамер, и он надолго замолчал.
Когда господин Путин после фотографирования и заседания в узком составе приехал в отель Intercontinental поговорить с нами, я спросил, как прошли его встречи с господином Бушем (см. Ъ за 20 октября). Президент России рассказал, что они успели обсудить довольно много тем.
— Там такая обстановка — ко мне подходили, я подходил... О чем мы говорили с президентом США? Об Ираке, Иране, Северной Корее... Хотя надо сказать, что мы недавно виделись ведь в Кэмп-Дэвиде. Но все равно было полезно. Уточнили кое-что существенное.
Правда, Владимир Путин не уточнил, что же они все-таки там уточняли. Зато рассказал, что он два этих дня делал на саммите организации Азиатско-Тихоокеанского экономического сотрудничества (АТЭС). Собственно, информацию об этом больше получить было не у кого. Заседание было закрытым.
Господина Путина заинтересовал разговор о либерализации торговли. Он выступал на заседании по этому поводу. По его словам, все в АТЭС очень любят говорить о либерализации. Такими разговорами, похоже, Россию в свое время и заманивали в эту организацию. А потом, по словам господина Путина, выяснилось, что, вступив, мы, наоборот, теперь сталкиваемся с внетарифными ограничениями в торговле. Прежде всего речь идет об импорте металлопродукции. Или, например, речь заходит о безопасности на транспорте. И оказывается, что России пытаются навязать огромное количество дополнительных услуг "в нагрузку". Например, можно бесконечно маркировать грузы. Это один из ключевых моментов в обеспечении безопасности, который очень дорого стоит.
Возникает вопрос: зачем же тогда вообще состоять в этой странной организации? Может, проще выйти? Нет. Гораздо труднее. Больше того, оттуда еще никто не вышел.
В результате теперь все ближайшие саммиты придется посвятить процессу реформирования АТЭС.
Господин Путин на встрече с журналистами не рассказал ничего принципиально нового о позиции России по иранской и северокорейской проблеме. В этом можно отыскать даже плюсы.
До сих пор не дает покоя история с десятой сессией организации "Исламская конференция". Осадок, как говорится, остался. Владимир Путин, правда, считает, что "решение приехать на сессию было правильным и уже приносит результаты. Исламский мир лучше понимает, что происходит в Чечне. И мы уже чувствуем поддержку в этом вопросе".
Как бы только теперь не лишиться поддержки Запада в этом же вопросе.
Под конец президента спросили, со спокойной ли душой он так надолго оставляет Россию. Все-таки такого продолжительного зарубежного турне в его практике не было.
— Со спокойной,— ответил он с еле заметной улыбкой.— Страна живет в условиях стабильности. Я несколько раз в день разговариваю с руководством правительства, с главой администрации, с министром обороны, с главой ФСБ...
— Ну и как там сейчас? — не удержался я.— Все тихо?
Этот вопрос не был праздным. Когда так долго не чувствуешь непосредственной связи с Родиной, когда находишься в такой дали от нее, есть, на мой взгляд, реальная опасность однажды лечь спать, а утром проснуться без исторических корней. И вот мне хотелось услышать что-то такое, от чего я хотя бы почувствовал себя как дома.
— Спите спокойно,— ответил президент.
Помедлив, он добавил:
— И работайте спокойно. Выполняйте свой долг перед читателями.
А я что делаю?
АНДРЕЙ Ъ-КОЛЕСНИКОВ, Бангкок