Главный для мирового спорта процесс года, который пройдет в Спортивном арбитражном суде в Лозанне (CAS) и определит справедливость санкций, примененных по отношению к России Всемирным антидопинговым агентством (WADA), может пройти в необычном формате. WADA предложило сделать его публичным. Открытые процессы в CAS до этого проходили всего дважды. Первый состоялся еще в прошлом веке, а второй, с участием знаменитого китайского пловца Сунь Яна, совсем недавно, в ноябре прошлого года, и запомнился прежде всего возникшими сложностями с переводом. Некоторые эксперты считают, что экстраординарный формат — свидетельство уверенности WADA в своей правоте.
Фото: Denis Balibouse / Reuters
Фото: Denis Balibouse / Reuters
Во вторник Всемирное антидопинговое агентство объявило о том, что попросило придать процессу в Спортивном арбитражном суде, которому предстоит рассмотреть вопрос о правомерности санкций, примененных WADA по отношении к России, публичный характер. Объясняя позицию структуры, ее генеральный директор Оливье Ниггли заявил, что расследования, связанные с антидопинговыми нарушениями в российской спортивной отрасли, а также наиболее свежее событие в рамках общего российского допингового кризиса — лишение Российского антидопингового агентства (РУСАДА) статуса соответствия — «породили громадный интерес во всем мире».
Господин Ниггли добавил, что WADA и «многие его учредители» считают, что открытость слушаний гарантирует, что «каждый сможет услышать аргументы».
Речь действительно идет о крайне интересном из-за своей исключительной важности процессе. Его инициировал исполком WADA на заседании 9 декабря, лишив РУСАДА статуса соответствия из-за обнаруженных манипуляций с базой данных Московской антидопинговой лаборатории. Основными составляющими пакета санкций стали запрет на выступления под своим флагом на крупнейших соревнованиях в ближайшие четыре года и лишение права принимать и претендовать на значимые международные состязания. Кроме того, санкции предполагают, что российским спортсменам, желающим участвовать в Олимпийских играх в нейтральном статусе, придется, скорее всего, проходить жесткие фильтры. Из-за них состав сборной, которая, исходя из результатов ее представителей в состязаниях предыдущего летнего сезона, претендует на открывающейся в июле Олимпиаде в Токио на попадание в топ-тройку, может быть урезан.
Еще в декабре несогласие с санкциями, означающее намерение обжаловать решения исполкома WADA в CAS, продекларировал наблюдательный совет РУСАДА. К участию в будущем процессе наряду с РУСАДА, формально являющимся его основным фигурантом со стороны России, сразу же подключились в качестве третьих лиц, априори заинтересованных в исходе спора и допускающихся к нему автоматически, Олимпийский комитет России (ОКР) и Паралимпийский комитет России (ПКР). А позже, в январе, в CAS направили заявления о предоставлении статуса третьего лица целый ряд отечественных и даже международных спортивных федераций, а также российских спортсменов.
Просьбу WADA тоже можно назвать неординарной. Стандартная практика CAS — это закрытые для публики слушания. В 35-летней истории высшей спортивной арбитражной инстанции было всего два исключения из правила.
Первое имело место очень давно — в 1999 году, когда ирландская пловчиха, трехкратная олимпийская чемпионка Мишель Смит де Брюин, обвиненная в намеренной порче пробы путем вливания в нее алкоголя, пыталась опротестовать решение Международной федерации водных видов спорта (FINA) о четырехлетней дисквалификации. Успеха она не добилась и вынуждена была завершить карьеру.
Второе исключение — совсем недавнее. В ноябре CAS согласился рассматривать в открытом режиме громкое дело знаменитого китайского пловца — трехкратного олимпийского чемпиона, 11-кратного чемпиона мира Сунь Яна. Скандал вокруг него разгорелся осенью 2018 года, когда сотрудники антидопинговой службы прибыли к спортсмену домой для взятия проб. Сунь Ян долго отказывался пускать их в дом, потом — сдавать мочу в присутствии агента, но все-таки сдал кровь. После этого мать пловца потребовала уничтожить пробы, а требование осуществил охранник семьи, расколотивший пробирку с кровью молотком. Сунь Ян оправдывал свои действия тем, что агенты явились к нему домой с неверно оформленными документами. Этого оказалось достаточно, чтобы Международная федерация плавания (FINA) не стала открывать дело. WADA же настаивало на пожизненной дисквалификации Сунь Яна, пытаясь доказать в CAS как его, так и FINA (она выступала ответчиком) неправоту.
Вердикт по делу Сунь Яна должен быть объявлен в ближайшее время. Но про сами слушания уже можно сказать, что необычный формат никак не улучшил восприятия происходящего. Проблема заключалась в том, что реплики участников приходилось переводить с китайского на английский язык и наоборот. После окончания слушаний наблюдатели жаловались, что из-за сложностей с переводом так и не смогли уловить нюансы выступлений. А СAS даже пришлось в связи с жалобами выпускать специальный пресс-релиз с обещанием обнародовать вместе с вердиктом полную расшифровку прений и показаний сторон, завизированную их представителями.
В РУСАДА уже дали понять, что не видят причин пытаться заблокировать просьбу насчет публичности процесса. Заместитель генерального директора агентства Маргарита Пахноцкая сообщила «РИА Новости», что «для такого требования есть основания», поскольку «тема общественно значимая». «РУСАДА по своим делам, например, априори проводит открытые слушания, если нет каких-то обстоятельств»,— подчеркнула она, отметив, что открытые слушания «дают всем заинтересованным сторонам возможность понять, что происходит». Генеральный директор РУСАДА Юрий Ганус придерживается похожей точки зрения. Говоря про просьбу об открытости слушаний, он рассказал ТАСС, что «это желание не только WADA», так как «за публичные слушания выступает все международное спортивное и антидопинговое сообщество»: «В этой связи уход от них будет плохим знаком. Отсутствие транспарентности в этой среде будет считаться моветоном». Глава РУСАДА, однако, акцентировал внимание и на том, что «если у нас нет аргументов и доводов, то это может нанести удар по репутации».
Спортивный юрист Евгений Кречетов, имеющий успешный опыт участия в процессах в CAS, говоря о предлагаемом формате ключевых для российского спорта слушаний, сказал “Ъ”, что «любая открытость означает дополнительную ответственность — как для сторон, так и для арбитров: все видят, какие вопросы задаются, как на них реагируют».
Юрист, однако, заметил, что «решение все равно принимается в закрытом режиме» и «как именно к нему приходили арбитры, что обсуждали, никто не узнает». «В любом случае арбитраж должен оставаться беспристрастным, а определенное психологическое давление, связанное с открытостью, не должно приводить к неправосудным решениям»,— резюмировал Евгений Кречетов.
Спортивный агент Андрей Митьков в разговоре с “Ъ” заметил, что не сомневается в том, что «WADA само было заинтересовано в слушаниях в CAS, чтобы легализовать, закрепить свои решения». А его просьба о публичном их характере, по мнению эксперта, доказывает, что структура «абсолютно уверена в своей правоте»: «Если бы ее позиция была слабой, она бы на нем не настаивала».
