О медицинском обслуживании высших должностных лиц регионов России “Ъ” рассказал председатель Московского научного общества терапевтов, завкафедрой факультета Медицинского института последипломного образования Московского государственного университета пищевых производств Павел Воробьев. Его отец академик Андрей Воробьев, экс-министр здравоохранения РФ (1991–1992), был одним из тех, кто заботился о сохранении и развитии лечебно-профилактического обслуживания номенклатуры в 1990-е годы. До недавнего времени Павел Воробьев работал советником губернатора Орловской области Андрея Клычкова по вопросам здравоохранения и, по его словам, «знает ситуацию изнутри».
Председатель Московского научного общества терапевтов Павел Воробьев
Фото: Павел Смертин, Коммерсантъ
Председатель Московского научного общества терапевтов Павел Воробьев
Фото: Павел Смертин, Коммерсантъ
— Где предпочитают лечиться российские высокопоставленные чиновники — в России или зарубежных странах?
— Губернаторы, вице-губернаторы и другие должностные лица лечатся в основном в своих регионах. В каждом из них есть вполне приличные профильные крупные больницы, которые располагают всем необходимым. Они вполне могут позволить себе почти любое лечение.
— Могут ли чиновники выезжать лечиться в зарубежные страны?
— За границу они не могут выехать без разрешения начальника. Чиновники очень ограничены в передвижениях за пределы России. Губернатор может куда-то двинуться только с разрешения Кремля, а вице-губернаторы — с разрешения губернатора. По возвращении чиновник должен представить отчет. Если есть сложности с онкологией, ищут, где лечиться, но в основном внутри страны.
— В России есть регионы, здравоохранение в которых финансируется слабее остальных. Неужели чиновничья элита там лечится?
— Это не играет роли. Какая разница, плохо или плачевно с медициной в регионе для населения? Чиновники лечатся в тех больницах, где хорошо. Крупные больницы, обеспеченные практически всем необходимым, есть в каждом из них. Как население себя чувствует — не имеет никакого отношения к тому, что чиновнику окажут квалифицированную помощь.
В декабре 2019 года «Новые известия» совместно с НИУ ВШЭ составили рейтинг годовых расходов на здравоохранение российских регионов. На первом месте оказалась Сахалинская область с 45,4 тыс. руб. расходов на душу населения. На втором месте — Чукотская область с 43,8 тыс. руб., на третьем — Ямало-Ненецкий автономный округ с 40,7 тыс. руб. В топ-10 также вошли Ненецкий автономный округ (34,7 тыс. руб. на душу населения), Магаданская область (24,5 тыс. руб.), Ханты-Мансийский автономный округ (23,5 тыс. руб.) и Камчатский край (22,6 тыс. руб.). Замыкают десятку Москва с 18 тыс. руб. расходов на душу населения, Санкт-Петербург с 15,4 тыс. руб. и Красноярский край с 14,1 тыс. руб. В то же время меньше всего на здравоохранение тратят в Забайкальском крае (1,9 тыс. руб. в расчете на душу населения), Чувашии (2,1 тыс. руб.) и Марий Эл (2,3 тыс. руб.). В целом десятка самых «щедрых» регионов тратит в среднем в 11,6 раза больше, чем десятка самых «скупых». А разница в расходах Сахалинской области и Забайкальского края составляет 24 раза.
— Насколько тщательно главы регионов следят за здоровьем?
— Я думаю, что не очень следят, потому что в среднем все достаточно молоды и не очень понимают, как и что. Система контроля за здоровьем чиновников сейчас не очень развита. Когда-то в Четвертом главном управлении Минздрава СССР она работала жестче и четче. Высшие чины, имеющие собственных врачей, проходят более полноценные обследования. А те, кто пониже, я имею в виду губернаторов,— у них ничего этого нет.
Высшие чиновники РФ получают медицинскую помощь в учреждениях Главного медицинского управления — это самостоятельное подразделение управделами президента РФ. Оно организует и обеспечивает медицинское и санаторно-курортное обслуживание работников высших государственных органов законодательной, исполнительной и судебной власти России и членов их семей. Его структура включает пять больниц федерального значения, поликлиники, консультативно-диагностические центры, аптеки, санатории, оздоровительные комплексы, образовательные и другие организации.
Прототип «правительственного» управления был создан еще в 1600 году Борисом Годуновым. Тогда царский двор стали обслуживать «более десяти иноземных медиков с дипломами лучших европейских университетов». С тех пор история особенной «кремлевской медицины» прижилась, высших должностных лиц продолжали лечить высококвалифицированные врачи. Правительственная медицина сохранилась в России и после 1917 года. В 1919 году было создано Управление санитарного надзора Кремля, с 1928 года реорганизованное в Лечебно-санитарное управление (Лечсанупр) Кремля. В 1953 года Лечсанупр был преобразован в Четвертое управление (впоследствии — главное управление) Министерства здравоохранения СССР. К концу 1980-х годов Четвертое главное управление располагало 24 санаторно-курортными учреждениями на 5373 койко-места с хорошей материальной базой и современным медицинским оборудованием. В 1992 году на базе Четвертого главного управления был образован Медицинский центр при правительстве РФ, а с 1994 года — Медицинский центр управления делами президента РФ. Он представлял собой самостоятельный комплекс лечебных, санаторно-курортных, лабораторных, аптечных и других учреждений, которые обслуживали сотрудников федеральных органов государственной власти, а также научную и творческую элиту страны. В 2004 году Медицинский центр был ликвидирован, а на его базе образовано Главное медицинское управление.
— Государственные лица не обязаны отчитываться и публиковать информацию о состоянии своего здоровья?
— Такого нет у нас. При приеме на государственную службу соискатели проходят медосмотр и берут справку о состоянии здоровья. Справку, как вы понимаете, у нас можно получить любую. И совсем необязательно соответствующую тому, что есть. От всех, как и при приеме на работу учителя, при сдаче на водительские права, требуют справку из психдиспансера и наркодиспансера. Но эти справки носят формальный характер.
— Почему к этому такое формальное отношение? Ведь состояние здоровья соискателя на высокий пост может угрожать общественным интересам.
— Это предположение. Если бы хотя бы один такой случай был, можно было бы обсуждать. Насколько мне известно, пока таких случаев не зафиксировано. Человек, который дошел до определенного руководящего уровня, десятки раз проверен на прочность и с точки зрения физического здоровья, и с точки зрения психики. Должностное лицо ведь из ниоткуда не выплывает? У него есть определенный послужной список, бэкграунд. Если чиновник часто берет больничный бюллетень, его скорее всего повышать не станут.
— Например, в Белгородской области претенденты при трудоустройстве на госслужбу проходят психологические тесты. В других регионах такое используют?
— Я думаю, что это больше нигде не используется. Это нарушает права человека. Можно ведь и через полиграф пропускать, но это абсолютно бессмысленно.
— Почему бессмысленно, если результаты тестов на начальном этапе помогут избежать проблем?
— Каких проблем? Есть три диагноза: шизофрения, маниакально-депрессивный психоз и эпилепсия. Заболеть можно в любой момент. Эти заболевания могут развиться у каждого, никаких предвестников для них нет. У человека напряжение на работе, он сорвался, шизофренический шок. И что? Психологическое тестирование не может этого предугадать. Абсолютно антинаучный подход.
— Состояние региональной медицины совсем не коррелирует с медобслуживанием высших чиновников?
— В принципе не коррелирует. В регионах есть госпитали для ветеранов войн, региональные больницы, есть медицинское управление при президенте, им дается хорошее финансирование, они хорошо оснащены, там хорошие палаты, они прекрасно живут. И там местные чиновники местного и федерального значения и лечатся.