Снижение британской GlaxoSmithKline стоимости препарата долутегравир для лечения ВИЧ на 27% оказалось, по мнению пациентских организаций, недостаточным. «Коалиция по готовности к лечению» попросила производителя снизить цену еще почти вдвое, пригрозив в противном случае возможностью принудительного лицензирования аналога. Эксперты допускают, что организация может действовать в интересах «Фармасинтеза» Викрама Пунии.
Фото: Peter Nicholls / Reuters
Фото: Peter Nicholls / Reuters
«Коалиция по готовности к лечению» (проект группы активистов по защите интересов больных, зависящих от госзакупок лекарств) направила британской GlaxoSmithKline (GSK) обращение с просьбой снизить цену на препарат для лечения ВИЧ долутегравир, реализуемый под брендом «Тивикай». Это лекарство является одним из ключевых в стандартах терапии ВИЧ-инфекции. Осенью 2019 года GSK пообещала снизить стоимость долутегравира на 27%, если Минздрав обеспечит спрос (см. “Ъ” от 17 октября 2019 года). В январе 2020 года Минздрав объявил шесть тендеров на закупку долутегравира более чем на 5 млрд руб. против четырех на 3 млрд руб. годом ранее. Цена на аукционах 2020 года действительно оказалась ниже на 27%. По подсчетам «Коалиции», стоимость упаковки составила 7,1 тыс. руб., закупить предполагается 61,6 тыс. годовых курсов против 25,2 тыс., приобретенных в 2019 году.
Но и эту цену «Коалиция» считает необоснованной. В своем письме, копия которого есть у “Ъ”, приводится в пример рынок Бразилии, где реализующая долутегравир структура GSK — ViiV Healthcare — еще в 2016 году дала властям скидку 70%. В итоге стоимость упаковки составила 3,1 тыс. руб., закуплено 100 тыс. курсов. В «Коалиции» считают, что эта цена должна быть референтной и определяющей при принятии решения вопроса ценообразования на долутегравир в России. Там отмечают, что Россия и Бразилия входят в БРИКС, а также обе страны схожи как по классификации Всемирного банка, которую GSK использует в качестве основы для формирования политики по доступу, так и по масштабам эпидемии. В GSK на запрос “Ъ” не ответили.
Владимир Путин, президент РФ, декабрь 2019 года
Не думайте, что кто-то ориентируется на то, чтобы закрыть импорт (лекарств.— “Ъ”) только для того, чтобы дать кому-то наживаться на этом
Представители Минздрава уже сообщали, что ведут переговоры с GSK о снижении цены сверх указанных 27%, подчеркивает представитель «Коалиции» Денис Годлевский. При этом в своем обращении к производителю организация отмечает, что уже в 2017 году аналоги долутегравира были доступны в странах ЕАЭС по цене 325 руб. за упаковку.
Поэтому в «Коалиции» отмечают возможность добровольного или принудительного лицензирования выпуска аналогов.
Возможность выдачи принудительной лицензии на производство аналогов защищенных патентами препаратов обсуждается уже несколько лет. Изначально с этой инициативой выступала Федеральная антимонопольная служба. Ведомство предлагало сделать возможной выдачу принудительной лицензии, в том числе в случае установления на оригинальный препарат монопольно высокой цены, совмещенной с угрозой жизни и здоровью граждан. В ноябре 2019 года были предложены поправки к Гражданскому кодексу, согласно которым решение о выдаче принудительной лицензии сможет принимать правительство РФ. Сейчас это сделать может только суд. По данным господина Годлевского, долутегравир защищен несколькими патентами, срок действия большинства которых истекает в 2029 году, а остальных — в 2031 году.
Среди российских компаний за принудительное лицензирование выступал совладелец «Фармасинтеза» Викрам Пуния, напоминает гендиректор DSM Group Сергей Шуляк. При этом он не исключает, что «Коалиция» может действовать в интересах кого-либо из российских производителей дженериков, желающих получить долю на госзакупках долутегравира. Многие пациентские организации так или иначе связаны с фармкомпаниями, поясняет господин Шуляк.
Как заявил “Ъ” Викрам Пуния, цена на долутегравир не должна быть дороже 3 тыс. руб. В то же время сейчас нет катастрофической эпидемии ВИЧ, чтобы необходимо было применять механизм принудительного лицензирования, считает он. «Другое дело, что GSK должна думать не о прибыли, а о том, как обеспечить большую доступность препарата, и сама пойти на добровольную лицензию для российских производителей»,— рассчитывает господин Пуния.