дело ЮКОСа
Мосгорсуд рассмотрел вчера в закрытом заседании жалобу защиты на арест Михаила Ходорковского. Судьи требовали от обвиняемого письменных доказательств того, что он ушел с поста главы ЮКОСа. Его собственного признания в этом оказалось недостаточно, и ему продлили арест до конца года.
Ровно в четыре часа дня судебный пристав в лейтенантских погонах отворил перед толпой журналистов дверь зала заседаний. В углу зала стоял большой телевизор Philips, с экрана которого глядел сидящий на скамье Михаил Ходорковский. С короткой стрижкой — как армейский новобранец. По-домашнему одетый: в двуцветный свитер ручной вязки с капюшоном. Сосредоточенный, немного растерянный. Как и предсказывал Ъ, самого его в суд не привезли, а устроили телемост с "Матросской Тишиной", специально переведя его туда из соседнего здания специзолятора ГУИНа. На своем телеэкране господин Ходорковский видел лишь трех женщин в судейских мантиях.
— Так, пожалуйста, все успокоились,— прервала стоящий в зале гул председательствующая на суде Марина Селина.— Это вы Ходорковский Михаил Борисович?
— Я,— ответил он, не вставая с места.
— Дата вашего рождения? — решила судья свериться с документами из уголовного дела.
— 26 июня 1963 года,— четко произнес обвиняемый.
Далее госпожа Селина по заведенному порядку должна была спросить у господина Ходорковского адреса проживания и регистрации. Но она сформулировала вопросы так, чтобы его полные адреса присутствующие не узнали:
— Зарегистрированы в Москве?
— Совершенно точно.
— Проживаете в Московской области?
— Совершенно точно.
— Ваше место работы? — поинтересовалась председательствующая.
— До последнего времени работал членом совета директоров компании ЮКОС,— отчеканил арестант.
— Ранее судимы?
— Нет.
— Спасибо,— сказала, обращаясь к телевизору, судья Селина.— У прокурора имеются ходатайства?
С места поднялся надзирающий прокурор Генпрокуратуры Валерий Лахтин. Во вчерашнем номере Ъ описывал предполагаемый ход данного процесса: встанет господин Лахтин, который добился 25 октября ареста олигарха Ходорковского в Басманном суде, и наверняка заявит, что на суде будут затрагиваться вопросы, связанные с тайной предварительного следствия, а потому никого из посторонних на заседании быть не должно. Так и вышло. Помимо тайны следствия прокурор также сослался на затрагиваемые в ходе суда "интересы безопасности участников судебного заседания":
— Соучастники обвиняемого Ходорковского находятся на свободе, принимают активные меры связаться с ним и оказать влияние на ход следствия. Кроме того, не исключено присутствие в зале соучастников Ходорковского.
— Хорошо, обсудим,— отреагировала судья Селина, предоставив слово защите — адвокатам Антону Дрелю и Елене Львовой.
— Считаю, что это (закрытое рассмотрение.— Ъ) нарушает принцип гласности судебного разбирательства,— заявила госпожа Львова.— Так можно все судебные заседания закрыть по мотивам разглашения следственной тайны. По закону о гостайне сведения, относящиеся к защите конституционных прав и интересов граждан, не могут быть гостайной. Об этом прямо сказал Конституционный суд в одном из своих постановлений. Замечу, что в обжалуемом постановлении Басманного райсуда говорится: доказательства виновности господина Ходорковского прокуратурой представлены не были. К тому же постановление о привлечении нашего подзащитного в качестве обвиняемого было опубликовано Генпрокуратурой на сайте "Интерфакса", поэтому никакой тайны из себя не представляет. Что же касается доводов прокурора об обеспечении безопасности участников процесса, то, насколько мне известно, господин Лахтин не обращался в правоохранительные органы с заявлениями об угрозах в свой адрес.
Затем встал адвокат Антон Дрель, потрясая перед сидящим напротив прокурором тоненькой книжицей:
— У меня в руках Конституция РФ, являющаяся основным законом нашей жизни. Решение о закрытости слушаний противоречит Конституции.
В этот момент пристав открыл дверь зала заседаний и впустил запыхавшегося замруководителя думской фракции "Яблоко" Сергея Иваненко. Но все скамейки в зале уже были заняты, и депутат остался стоять в проходе.
— Я поддерживаю позицию защиты,— сказал судьям господин Ходорковский. Он также хотел открытых слушаний по жалобе на его арест. Но председательствующая судья Селина, шепнув по два слова сидящим по обе стороны от нее членам коллегии (которых сама она представила сторонам как "Чиркова и Тимофеева"), объявила:
— Суд, совещаясь на месте, определил: учитывая, что открытое судебное разбирательство может привести к разглашению тайны предварительного следствия, охраняемой федеральным законом, провести его в закрытом режиме.
О том, что происходило за закрытыми дверями, тщательно охраняемыми от журналистов приставом, им позже вкратце рассказал адвокат Дрель. Прокурор, естественно, настаивал на отклонении жалобы на арест, напомнив судьям, как Михаил Ходорковский в 20-х числах октября, перед самым своим арестом, не явился на допрос в качестве свидетеля (он был в командировке), что в Генпрокуратуре расценили как вопиющий факт. В свою очередь, защита заявила, что никуда обвиняемый от следствия не сбежит, так как загранпаспорта он уже сдал в прокуратуру, счета его в банке "Траст" арестованы, он дает показания следователю. К тому же за господина Ходорковского поручились перед судом 40 депутатов Госдумы и 300 членов трудового коллектива НК ЮКОС — документы об этом адвокат Дрель передал суду. Защита также предложила суду определить сумму денежного залога, однако городские судьи, как и ранее судья Андрей Расновский в Басманном суде, отказались обсуждать этот вопрос.
Вместе с тем защитник Дрель не стал рассказывать о том, как в суде обсуждался нынешний должностной статус Михаила Ходорковского. Как стало известно Ъ, прокурор Лахтин сказал, что на свободе господин Ходорковский может повлиять на своих подчиненных по ЮКОСу, являющихся свидетелями по его делу. Адвокаты обвиняемого заметили, что он уже сложил с себя полномочия главы ЮКОСа, поэтому сотрудники компании больше не находятся в его подчинении.
— А есть ли у вас документальные доказательства его отставки, кроме не имеющих доказательной силы сообщений в СМИ? — спросила защиту судья Селина. Таковых у адвокатов не было, за исключением стоящего в углу телевизора, с экрана которого господин Ходорковский подтверждал: да, я ушел в отставку. Да и не могло у защиты быть каких-либо письменных заявлений обвиняемого, весь согласно тюремным порядкам все они должны передаваться через администрацию СИЗО, чего в данном случае не было.
Резолютивная часть решения суда была оглашена в присутствии журналистов — в зале заседаний негде было яблоку упасть. Судья долго перечисляла статьи, пункты и подпункты УПК по каждому эпизоду обвинения господина Ходорковского. Ключевые же слова "постановление Басманного райсуда об аресте оставить без изменения" председательствующая Селина произнесла в гробовой тишине.
Чуда не случилось. На лице телевизионного Михаила Ходорковского, стоя выслушавшего решение суда, не дрогнул ни один мускул. Защитник Дрель сразу же сказал, что у него не было иллюзий. И что адвокаты готовы обжаловать арест господина Ходорковского и далее: в Верховном суде, а затем в Европейском суде по правам человека. На последний у защиты осталась единственная надежда.
ЕКАТЕРИНА Ъ-ЗАПОДИНСКАЯ