Отсутствие главы РАО ЕЭС на съезде РСПП (см. Ъ от 15 ноября) заметили все. Многие сочли, что РСПП фактически раскололся и Анатолий Чубайс при этом расколе проиграл. Сам он в интервью корреспонденту Ъ АЛЕНЕ Ъ-КОРНЫШЕВОЙ утверждал прямо противоположное.
— В пятницу, когда большинство членов Российского союза промышленников и предпринимателей собралось в Колонном зале Дома союзов на свой съезд, а заодно и на встречу с президентом, вы были в Нижневартовске. Неужели присутствие на пуске второго блока Нижневартовской ГРЭС для вас было важнее появления на съезде?
— Для меня как для руководителя РАО "ЕЭС России", конечно же, безусловным приоритетом является ввод сверхмощного энергоблока — кстати, это крупнейший ввод за последние десять лет. Это событие поистине историческое. Неслучайно на эти торжества приехал председатель правительства страны. Так что для меня альтернативы не было, и я надеюсь, что у моих коллег по РСПП тут и обид никаких не было и быть не должно. Сам факт того, что съезд состоялся и на него пришел Путин, я оцениваю положительно. Я считаю, что именно это может стать поворотной точкой в разрешении того самого вопроса, который был заявлен РСПП после ареста Ходорковского. Я думаю, что одним из итогов съезда может стать восстановление диалога бизнеса и власти, что можно только приветствовать. В то же время съезд — это такое собрание, очень важное, но очень большое. Вряд ли мое присутствие там на что-то могло существенно повлиять.
— Не кажется ли вам, что это был съезд побежденных?
— У меня была однозначная позиция: я считал, что если президент не приходит на съезд РСПП, то тогда сам съезд теряет смысл. Я считаю, что все равно бизнес должен искать возможности для диалога.
— На ваш взгляд, дело ЮКОСа не раскололо РСПП?
— Нет, раскола нет. Хотя у лидеров бизнеса разные позиции по отношению к этому делу. РСПП же создавался как бизнес-союз, а не как политический союз.
— Если уж речь зашла о политике: вы неоднократно предлагали лидеру "Яблока" Григорию Явлинскому объединиться. Но объединения не произошло. Ситуация зашла в тупик?
— Выход есть из любой ситуации. Сейчас мало кто помнит, что на выборах 1999 года в теледебатах с Явлинским (а они были острые и боевые) я подчеркнул, что все равно нашей задачей является сближение и объединение наших партий. Такие предложения "Яблоку" делались много раз только в этом году, первый раз в январе, причем в достаточно технологичной и всеобъемлющей форме, последний раз — неделю назад, в моем письме Явлинскому. Ответа я не получил, но мы заранее предупредили Григория Алексеевича, что считаем недельный срок для ответа достаточным; значит, мы получили отказ. Я считаю, что это историческая ошибка Явлинского лично и историческая ошибка его партии. Вопрос стоял так: что важнее — интересы своей партии, которые, естественно, дороги и Явлинскому, и мне, или интересы страны? "Яблоко" дало ответ — интересы партии для них выше. В современной России такая позиция тупиковая, она ведет к исчезновению с политической арены. К сожалению, "Яблоко" выбрало этот путь.
— Вы не считаете, что разрыв с Явлинским — это проигрыш всего демократического блока?
— Вы абсолютно правы: это проигрыш не только "Яблока" и СПС, но и всего демократического фронта страны. Тем более на фоне событий, которые происходят в России. Наши действия? Первое: задача объединения демократических сил от этого не потеряла своей актуальности, и мы все равно будем ее решать. Второе: после выборов будут отброшены любые сомнения (если они были раньше), что объединение является абсолютно детерминированным. Без всяких вариантов, независимо от того, что по этому поводу будут говорить те или иные политические лидеры. Поэтому к теме объединения придется вернуться еще раз и реализовать ее в тех реалиях, в которых мы окажемся после 7 декабря. Видимо, это придется сделать более жестко.
— Возвращаясь от большой политики к РАО ЕЭС: вы предложили Александру Волошину штатный пост председателя совета директоров РАО ЕЭС. Что он вам ответил?
— Теперь можно определенно сказать, что это предложение поддержано практически всеми акционерами холдинга, и уж во всяком случае всеми членами совета директоров компании. Окончательное решение будет принимать не менеджмент РАО, а совет директоров. Теперь слово за самим господином Волошиным. Думаю, если он скажет "да", то значит — "да". Но ему нужно все как следует обдумать, и мы ждем от него ответа.
— В деятельности РАО ЕЭС есть и другие, чисто политические составляющие. Еще недавно вы выступали за повышение тарифов для РАО ЕЭС. Теперь говорите прямо противоположное, предлагая на 20% снизить энерготарифы в четырех российских регионах. Чего здесь больше — экономики или политики?
— Я прогнозировал, что с введением конкурентного рынка цены на электричество будут снижаться. С 1 ноября, с того момента, как конкурентный рынок был запущен, динамика цен на сайте Администратора торговой системы впервые в истории энергетики России показывает, что рыночные цены на 5-8% ниже, чем регулируемые энерготарифы. Это рыночная основа возможного снижения тарифов, а дальше появляется уже наше сознательное решение. Мы говорим директорам энергосистем: экономию, которую вы получили от покупки электроэнергии, направьте целевым образом на одну группу потребителей — на население. Поэтому в снижении тарифов для населения есть содержательная логика: с 1 ноября введен рынок — с 1 ноября у нас появилась возможность снижения тарифов. В то же время мы не говорили, что сразу всем снизим тарифы. Мы предлагаем другое — трехлетнюю программу поэтапного сдерживания роста тарифов. Расчет простой: правительство в середине этого года объявило 13-процентный рост энерготарифов на весь будущий год. Мы говорим: если на 2004 год — 13%, то на 2005-й — 9-10, на 2006-й — 6-7%. Причем темпы снижения таковы, что в 2006 году рост тарифов сравняется с инфляцией или будет ниже нее.