|
Коллекционер ручной сборки |
 |
| Фото: ДМИТРИЙ ЛЕБЕДЕВ |
Перед входом в этот офис ожидаешь, что встретит тебя не иначе как швейцар в ливрее. Однако меня встречает человек в фартуке автомеханика и бейсболке козырьком назад. Он первым делом подводит к бару и наливает чашечку кофе. Рядом с баром стоит сверкающий родстер 1950-х годов, словно из фильма "Как выйти замуж за миллионера" с Мэрилин Монро. В моторе деловито копаются двое механиков.
Человека в бейсболке зовут Никита Киселев. Он не автомеханик и не швейцар, а совладелец бюро Chromov Collection. Он очень не любит ездить на "шестисотом мерине", у которого нет души, только электроника, и вкладывает душу в старые Mercedes и Jaguar, чтобы дать груде металлолома новую жизнь. Для него автомобиль — не электронная игрушка, а эксклюзивный аристократический артефакт, наполненный человеческими эмоциями и харизмой.
К счастью, он может себе позволить заниматься любимым делом. Совместно с другим совладельцем — Олегом Хромовым он пытается привить богатым русским любовь и вкус к классическим автомобилям прошлого. Почему только богатым? Ну, просто потому, что хороший олдтаймер стоит на порядок дороже, чем его "шестисотый", а крупная коллекция таких олдтаймеров будет подороже, чем команда футболистов какого-нибудь именитого европейского клуба.
— Никита, а дорого — это сколько?
— В этом бизнесе нет стандартных цен. Каждый автомобиль неповторим, и его цена варьируется в зависимости от модели, его состояния, редкости и прочих факторов. Мы пытаемся принести в Россию бизнес, который давно развит на Западе: продаем легендарные, ставшие классическими автомобили, которые помогают владельцу ощутить свою индивидуальность, дать свободу самовыражения, уникальные эмоции от соприкосновения с прекрасным. Это вещи, которые дороже денег. Знаете, в Дании яйца от кур, живущих на воле, стоят на 20% дороже, чем от инкубаторных. Видимо, считается, что они полезнее, вкуснее. А может, тем самым датчане вносят свой вклад в поддержку свободы кур. Хотя, возможно, это лишь миф. Мы тоже в каком-то смысле продаем мифы, легенды, мечты, восхищение человеческой красотой и творением человеческих рук. Это красивый, несколько фанатичный бизнес.
— Хорошо, тогда что же такое классический автомобиль?
— Дать исчерпывающее определение термину "классические автомобили" нельзя, можно лишь указать на некоторые черты, которые подходят для определения автоклассики. Это, во-первых, достаточно редкие автомобили; во-вторых, несущие в себе выдающиеся технические достижения своего времени; в-третьих, имеющие историю или какую-то легенду — машины Джона Леннона, папы римского, Джона Кеннеди, Мэрилин Монро и т. д. Скажем, Mercedes-Benz 600 Pullman (W100) может кому-то нравиться или не нравиться, но одна из этих моделей принадлежала Джону Леннону — в ней он зачал своих детей, а затем дал ее на свадьбу Полу Маккартни. Этот автомобиль стоит в нашем европейском бюро в Гамбурге. Таких машин в мире мало, и находятся они в лучших частных коллекциях.
— Если говорить о технических достижениях, то можно ли удивить современного автомобилиста дизайном, мощью, мягкостью хода старого, даже отреставрированного, автомобиля?
— Да. Современные машины все похожи друг на друга — что немецкие, что японские, американские, корейские! А вы знаете историю создания Mercedes-Benz 230 SL Pagode? Вертикальные фары для Pagode создал знаменитый художник Поль Брак. Он служил в армии в Германии, любил машины и мечтал о плакате с Mercedes-Benz 300 SL. Однажды на мойке встретил топ-менеджера завода Mercedes и попросил его взглянуть на свои дизайнерские рисунки. Его пригласили работать на завод, но в это время случился конфликт на Суэцком канале, и его на 11 месяцев отправили в район боевых действий. Когда он вернулся, оказалось, что все это время его ждали. Поль Брак создал Pagode и 111-й, который принес спортивную славу гоночной команде Daimler-Benz в 1960-е.
— Хорошо. А вот, к примеру, "Фольксваген-Жук" — это классика или нет? Ведь сколько лет выпускалась эта машина, сколько людей сегодня покупают новых "жуков" из одной только ностальгии.
— В принципе "жука" можно отнести к классике, это не обязательно должна быть супердорогая машина. Но, с другой стороны, восстанавливать "жуков" неинтересно: возни много, а стоимость его по определению не может быть высокой — их за все годы 20 млн наштамповали, это не такая уж редкость.
— Еще есть люди, которые с нежностью относятся к старым советским машинам...
— И есть фирмы, которые специализируются на их восстановлении. Например, фирма "Молотов гараж" реставрирует "Победы". А у французов чувство ностальгии вызывают старые "ситроены"; у американцев особо теплое отношение к "корветам", "мустангам", мотоциклам Harley--Davidson. Но у настоящих коллекционеров американская классика может лишь вызвать улыбку: качество заокеанских машин не сравнится с немецким. Японские машины, слов нет, практичные, но автоклассики у них нет. Про наши говорить не будем. К классическим в первую очередь относятся немецкие машины (Mercedes-Benz, Porsche, BMW) и английские (Jaguar, Aston-Martin, Rolls-Royce, Bentley) — в силу традиционно высокого качества сборки. Но из почти 40 моделей Jaguar в разряд классических попадают всего четыре.
— Но если нет четкого определения классического автомобиля, кто решает, какую модель принимать в классику, а какую нет?
— Это решают коллекционеры, специализированные ателье, которые занимаются реставрацией — словом, те эксперты, которые вращаются в этом мире и, собственно, формируют этот мир, его вкусы и моду. Сейчас специалисты готовятся взять в автоклассику Mercedes-Benz SL (W107), выпускавшийся с 1971 по 1989 год, нужно лишь некоторое время, чтобы модель состарилась. Свою роль в поддержании моды на автоклассику играют и заводы-производители — именно на фундаменте исторического прошлого строятся сильные брэнды, такие как Jaguar или Mercedes. Заводы оказывают реставраторам информационную поддержку, а также поставляют запчасти для своих старых моделей. Например, Classik Center в Штутгарте продолжает производить резинки и другие запчасти для старых Mercedes. Многие ведущие реставраторы имеют и собственные производственные базы, где выпускают запчасти, передают их заводу-производителю, тот ставит на них свое клеймо и продает как оригинальные. Между прочим, для завода это еще и источник дохода. Ведь стоимость старой машины, отреставрированной до состояния новой, может достигать сотен тысяч, а то и нескольких миллионов долларов. Поэтому этот бизнес хотя и тихий, малозаметный, по своим оборотам сопоставим с оборотами мирового автомобильного рынка: это примерно 8 млрд евро в год. Подчеркну, это только купля-продажа, сюда не входит продажа запчастей и аксессуаров (резинок, кожаных салонов, перчаток, дорожных чемоданов и проч.). Общий же объем этого рынка достигает 11 млрд евро.
— Если отреставрированная машина стоит таких денег, сколько же стоят запчасти для нее?
— Стоимость деталей очень высока. Для примера: резинка для современного 220-го кузова (то, что у нас называется 600-й Mercedes) стоит 30 евро, а на послевоенный Mercedes-Benz 300 SL — 3,5 тыс. евро. Зеркало на "шестисотый" стоит 100 евро, а на 300-й SL — 30 тыс. евро.
— Откуда вообще пошла мода на коллекционирование старых автомобилей?
— Она насчитывает уже более полувека. После второй мировой войны Германия лежала в разрухе, и немцы не имели средств покупать дорогие машины. Но автозаводы по-прежнему были способны выпускать качественную продукцию, и новыми покупателями дорогих авто стали американцы. В то время много машин ушло за океан. Со временем у отдельных богатых американцев вошли в моду респектабельность, консерватизм, аристократизм, и старые европейские автомобили выступали символом этих качеств, как часы Breguet и прочие дорогие вещи. Часто машины реставрировали прямо в Америке. Но, когда после реставрации они попадали в Германию, немцы плакали от боли — я сам видел. Американцы склонны к экспериментам, стремятся усовершенствовать то, что уже является совершенством, и тем самым размывают классическую сущность автомобиля. Машины после американской реставрации в Германии подвергаются полной разборке и повторной реставрации. Простой пример: американцу в голову не придет ободрать весь кузов до металла, чтобы определить степень износа каждого сантиметра поверхности. Надо также отметить, что американцы практически не делали автомобилей ручной сборки. Они специалисты по конвейерному, массовому производству. Лучшие же немецкие и английские автомобили — это прежде всего ручная сборка. Эти культурные и инженерные традиции сохранились и у современных немецких реставраторов. Если деталь изготавливалась вручную, а потом хромировалась женскими руками, а потом руки изготовителя ставили на задней поверхности свою подпись, то и сегодня это будет делаться так же.
— Сколько времени может занять реставрация?
— Mercedes-Benz 300 Adenauer Limousine мы восстанавливали четыре с половиной года. Довоенный Horch восстанавливается семь лет. Понимаете, есть пять степеней реставрации. Пятая, низшая степень — это металлолом, который является лишь объектом для дальнейшей работы. Степень вторая — это реставрированный автомобиль на 75%. Если какие-то детали выглядели и работали хорошо, то их не трогали. В первой — разбиралось и реставрировалось буквально все. С точки зрения владельца, вторая — это машина для вождения, первая — коллекционный экспонат. Это самое надежное вложение, так как покупатель вкладывает деньги в ручную работу. Именно такие автомобили предпочитают коллекционеры. На примере Mercedes Pagode — разница в цене между первой и второй составляет примерно $50 тыс.
— На чем зарабатывает ваше бюро?
— Наше бюро специализируется на предоставлении заказчику классических послевоенных автомобилей 1950-1970-х годов, отреставрированных до степени один — состояния нового автомобиля. Заказчик оговаривает в бюро условия, опции, цвет, сроки. Затем немецкое отделение Chromov Collection, находящееся в Гамбурге, начинает искать по всему миру заказанный автомобиль — через интернет, специализированные журналы, коллекционеров. Ареал поисков — от Сингапура и Японии до Америки. На поиск могут уйти месяцы. За все эти работы бюро берет с клиента предоплату. Получив согласие клиента, бюро выкупает автомобиль у прежнего владельца, помещает его в реставрационное ателье и в дальнейшем контролирует его работу. Серьезное ателье может заниматься лишь одной моделью и реставрировать всего шесть машин в год до состояния один. Остальная его работа сосредоточена на сервисной поддержке старых заказчиков. Вся проблема в том, что если заказчик — настоящий коллекционер, то ему нужна машина, в которой каждая деталь — до последней резинки! — аутентична. И тут все серьезно. Заказчику мы обязаны передать пухлую стопку документов: реставрационная ведомость с указанной стоимостью, технический отчет по каждой позиции и прочая и прочая. Каждая деталь фотографируется с номером. Все работы делаются, естественно, за деньги клиента. И процент комиссии бюро варьируется в зависимости от цены автомобиля, объема работ, а также от договоренности с клиентом, так что строгого процента комиссии не существует.
— Распространяется ли гарантия на старые автомобили?
— Chromov Collection входит в шестерку мировых брэндов, предоставляющих гарантию в один год на все свои автомобили. Если западные коллеги проводили лишь определенные работы над кузовом или двигателем, то и гарантия будет распространяться лишь на эти работы. Наше же бюро гарантирует машину целиком и полностью.
— Встречаются ли подделки на этом рынке?
— Много подделывали Mercedes 300. Всего было выпущено 1400 штук, серия была закрытой и стала легендой. Ее стали подделывать — появилось более 6 тыс. новоделов, поэтому предложения можно найти в любом каталоге. Цены начинаются от $250 тыс. Практический совет: если цена ниже $370 тыс., то предложение можно не рассматривать. На новоделе могут быть оригинальные части, но это все равно не оригинал, и продать ее будет невозможно — на аукцион ее не допустят. То есть это выброшенные деньги.
— В каких странах наибольший спрос на классические автомобили?
— В 1970-е и примерно до середины 1980-х основными покупателями были американцы. Затем арабы. Сейчас японцы. Но в ближайшее время можно ожидать бума в России. Что значит "бум"? Если хотя бы пять машин за этот год уйдет в Россию, во всем мире резко подскочат цены: запахнет новым рынком сбыта. Для сравнения: не самый крупный немецкий дилер продает более полутора сотен коллекционных автомобилей в год. Но в Германии сейчас не блестящая экономическая ситуация, в США — тоже, и российские состоятельные люди вполне могут образовать новый рынок сбыта. Другое дело, что хотя европейский рынок классических автомобилей и подвержен спадам и подъемам, он весьма устойчив: там развит вторичный рынок — люди покупают автомобили, создают коллекции, затем перепродают или обмениваются ими.
— Очевидно, что в России таких традиций нет. Не боитесь ли вы, что пафос вашего бизнеса просто не поймут?
— Мы видим свою задачу в том, чтобы создать в России инфраструктуру этого рынка. Мы открыли шоу-рум, играющий роль одновременно и клуба для общения, и выставки, и сервис-центра. Но главное — создать коммуникацию с рынком. Сейчас мы делаем упор на просвещение рынка, открыли сайт с обратной связью, цель которого — создать сообщество таких людей-фанатов, место общения для единомышленников. Но поскольку бизнес этот несуетный, мы действуем не спеша. Наш стиль коммуникаций должен соединять классические ценности с современным профессионализмом. Здесь важны мелочи. Например, есть идея шить специальные костюмы для клиентов, в которых они могли бы повозиться в автомобиле вместе с нашими механиками или со своими сыновьями, как это бывало раньше, или выдавать куски кожи — прикрывать колонки, если клиент захочет поставить звук. Нужно, чтобы выражение "авто от Хромова" несло в себе заряд того консерватизма, высокого качества и респектабельности, что свойственны автомобильной классике.
— Сколько людей работает в вашем бюро?
— Вместе с механиками восемь человек. Наш сервис только для своих клиентов, и это не для заработка, а лишь как дополнительная услуга.
— Какие выгоды вы намерены предложить своим клиентам в случае приобретения коллекционного автомобиля?
— Это просто самовыражение. Знаете, вы еще можете поразить приятеля каким-нибудь "брабусом", "майбахом" или "гелендвагеном". Но если вы приедете на такой машине встречать своего немецкого партнера в Шереметьево, он, скорее всего, подумает, что вы бандит или хотите пустить ему пыль в глаза. Это как бы дурной тон. Для него пусть будет лучше машина среднего класса или... олдтаймер. Ведь есть автомобили, которые узнают знатоки в любом уголке мира. Есть модели, ставшие брэндами сами по себе, вроде 300 GullWing.
— А в материальном смысле насколько ценно такое приобретение?
— Инвестиционная ценность классических автомобилей может заметно различаться, но она стабильна. Скажем, довоенный и послевоенный ряды — разные вещи. Довоенные — это раритеты, очень дорогие и редкие. С точки зрения инвестиций наиболее надежен именно довоенный ряд, так как эти машины не подвержены влиянию моды вообще. В этом сегменте больше инвесторов, а не коллекционеров. В нашем, послевоенном сегменте процент рентабельности ниже, но свои 15% гарантированы ежегодно. Дело в том, что цены на запчасти устанавливаются заводом-изготовителем. Так, у Mercedes это Classic Center, который во все мире занимается обслуживанием классических автомобилей и продажей запчастей к ним. У этого центра железное правило: поднимать цены на 15% ежегодно.
Еще одна составляющая — мода. В прошлом году неожиданно в лидеры вырвались Mercedes-Benz Ponton Cabrio и 111-й Cabrio — цена подскочила на 40% в любом состоянии.
— Но согласитесь, что, как бы вы ни реставрировали машину, все равно она изначально создавалась по старым технологиям. Долго ли проживет машина, купленная за огромные деньги?
— Хоть в те времена и не было современных технологий, но машины живут по 20-25 лет после реставрации. Кроме того, сегодня есть климатические установки в гараже, позволяющие оберегать кузов и детали от климатического воздействия. Да, придется в ходе эксплуатации еще инвестировать — например, в резинки. Но не забывайте, что через 20-30 лет стоимость такой машины еще больше возрастет.
— То есть вторичный рынок сбыта — это рынок коллекционеров. Насколько он устойчив?
— Это достаточно узкий мир. Здесь все друг друга знают. Есть частные коллекционеры, у которых десятки и даже сотни таких машин. Среди них Хьюго Босс, Элтон Джон, барон Фальц-Фейн. Есть и организации. Например, один из крупнейших коллекционеров — Deutsche Bank. Еще в Европе есть колоссальное количество клубов. Это особый сегмент рынка. Там проводятся мероприятия, где собирается масса людей, заключаются сделки. Есть спортивные мероприятия — ралли. Самое пафосное — Mille Miglia. Там очень жесткие требования к автомобилям и владельцам. В России тоже есть ряд подобных мероприятий, одно из которых проводит Chopard, есть также Classic Club. Коллекционирование старых машин, как и любое другое коллекционирование, сверхтяжелый наркотик — и важная культурная потребность. Это можно сравнить с коллекционированием марок, монет. Еще есть коллекционеры, которые собирают военную технику времен второй мировой войны. Во дворе одного немца я видел двигатель от мессершмита — очень дорого стоит.
ВЛАДИМИР ГЕНДЛИН