Невозможно предсказывать объем прямых расходов и потерь от противоэпидемических мер: сейчас они незначительны в масштабах бюджета, но могут резко вырасти при введении жестких карантинных мер, как это показано на вполне катастрофической экономической статистике КНР за февраль (см. “Ъ” от 17 марта). Сейчас можно лишь констатировать, что «расширенное правительство» считает макроэкономическую стабильность в РФ реальностью (девальвация рубля до уровней 74–75 руб./$ выглядит пока как равновесный уровень, диктуемый прогнозами платежного баланса при сохранении режима инфляционного таргетирования). Выступление главы ЦБ Эльвиры Набиуллиной на совещании в стенограмму не попало, что, очевидно, объясняется необходимостью сохранения режима «недели молчания» накануне пятничного заседания совета директоров Банка России по ключевой ставке: несмотря на вполне чрезвычайные обстоятельства, режим соблюдается, при этом глава ЦБ проведет внеочередную пресс-конференцию (в онлайн-режиме) в пятницу по итогам совета.
Аналитики вчера очень осторожно склонялись к тому, что ЦБ на мартовском заседании оставит ключевую ставку (6% годовых) неизменной: проинфляционный «эффект переноса» и дефляционное сжатие спроса в экономике в ближайшие месяцы будут уравновешивать друг друга, инфляция будет возвращаться к таргету ЦБ в 4% годовых, но вряд ли стоит ждать от аналитиков ЦБ уверенных прогнозов в условиях самой сильной волатильности на мировых рынках за последние два десятилетия.
Отметим, Банк России ранее уже объявлял, что поддержит условно дерегуляционные усилия Белого дома в банковской сфере снижением требований по резервам по отдельным видам кредитов и сходными решениями. Впрочем, эти меры воздействуют на экономику, скорее, среднесрочно.