Борьба с коронавирусом может серьезно осложнить бизнес российских рыбопромышленников. Роспотребнадзор сообщил о необходимости введения карантина на 14 дней для судов, вернувшихся из азиатских портов. Меры ставят под угрозу добычу до 250 тыс. тонн минтая общей стоимостью до $350 млн и могут обернуться для некоторых компаний потерей квот.
Фото: Олег Климов, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Олег Климов, Коммерсантъ / купить фото
О том, что у российских добытчиков минтая могут возникнуть сложности с промыслом из-за введенных в связи с распространением коронавируса ограничений, “Ъ” сообщил источник в отрасли. Роспотребнадзор проинформировал Росрыболовство о необходимости проведения полного санитарно-карантинного контроля российских судов, которые заходят в порты страны, включая дезинфекцию, обследование и наблюдение за членами экипажа. Копия документа есть у “Ъ”.
Кроме того, если экипаж посещал Китай и Южную Корею за 14 дней до прохождения контроля, весь персонал должен пройти карантин в течение двух недель.
В Роспотребнадзоре отказались от комментариев.
Минтай — основной ресурс, который добывается российскими компаниями. По данным Росрыболовства, с начала 2020 года на 18 марта общий объем вылова вырос на 8%, до 1,16 млн тонн год к году. Более 700 тыс. тонн пришлось на минтай. При обязательном карантине на 14 дней для судов, следующих из азиатских портов в район промысла, возникает серьезный риск фактически досрочной остановки промысла минтая в Охотском море, подтвердил президент Ассоциации добытчиков минтая Алексей Буглак. По оценкам источника “Ъ”, недополученный улов может быть до 250 тыс. тонн. При средних ценах на эту рыбу около $1,2–1,4 тыс. за тонну недополученную выгоду компаний можно оценить до $350 млн.
Управляющий директор ГК «Доброфлот» Александр Ефремов говорит, что в отношении одного добывающего судна группы, вернувшегося из Кореи, был введен карантин на 16 дней в порту Находка. По его словам, за сезон «А», который заканчивается в апреле, в Охотском море в среднем добывается 650–750 тыс. тонн минтая, а траулеры-рефрижераторы делают до пяти рейсов за три месяца. Двухнедельный карантин в таких условиях грозит выбытием до 25% всех рефрижераторных мощностей, указывает господин Ефремов. Остановить работу в Охотском море может и добывающий флот, а до окончания основного промыслового сезона минтая остается три недели, вторит Алексей Буглак.
Общий допустимый улов минтая в Охотском море на 2020 год установлен на уровне 1,2 млн тонн. Для сохранения квот рыбопромышленникам необходимо освоить 70% этого объема или всего 840 тыс. тонн. Как поясняет Александр Ефремов, если какая-то компания не успеет до конца сезона «А» выловить 70% выделенной квоты, то может лишиться прав на добычу. Хотя во второй половине 2020 года еще будет сезон «Б», когда освоение квот можно попробовать нарастить, но это менее рентабельно — нагрузка на каждое судно увеличится за счет необходимости освоения квот сельди, рассуждает он.
Глава ГК «Доброфлот» в целом считает отправку судов на карантин избыточной мерой.
«Более изолированного помещения и так придумать трудно. Экипажи между судами общаются дистанционно, а перегружается рыба в изолированных трюмах»,— объясняет он. Ассоциация добытчиков минтая уже предложила Росрыболовству организовать тестирование экипажей транспортных судов на вирус COVID-19, чтобы сократить срок обязательного карантина, рассказывает господин Буглак. Как надеется он, мера позволит компаниям завершить сезон с меньшими потерями. По словам источника “Ъ”, проблема будет обсуждаться в четверг на совещании под руководством главы Росрыболовства Ильи Шестакова. В самом агентстве сообщили, что рабочие совещания проводятся регулярно.
Это не первые сложности, с которыми могут столкнуться российские рыбопромысловые компании из-за распространения коронавируса. Как ранее сообщал президент Всероссийской ассоциации рыбопромышленников Герман Зверев, из-за вспышки инфекции в Китае и падения спроса объем экспорта российского краба за первый квартал 2020 года может снизиться до 7–8 тыс. тонн, а выручка от экспорта уменьшиться больше чем в два раза — до $60–70 млн. В долгосрочном плане масштаб потерь может превысить $150 млн, подсчитывал он.
