Суд и судьба

На «Первом канале» стартовал сериал «Заступники» режиссера Владимира Котта — о советских адвокатах, которые защищали в том числе и диссидентов. Несмотря на сценарные упрощения, обозреватель «Огонька» все же отмечает, что впервые героями российского сериала стали инакомыслящие в СССР.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Андрей Архангельский

Сериал создан, как обычно, «по мотивам» — на этот раз воспоминаний Дины Каминской (1919–2006), одной из главных защитниц советских диссидентов на процессах 1960–1970-х годов. Те, кто был знаком с ней лично, пишут об обидном «сужении личности» на экране — до усредненного «типа» или даже функции. Дела, которые показаны в первых двух сериях, не упоминаются в воспоминаниях Каминской («Записки адвоката»); но даже тем, кто более или менее знаком с реалиями тех лет, они сразу покажутся наивной выдумкой. Вот дело комсомольца, «случайно сдавшего» (!) в макулатуру библиотечное собрание сочинений В.И. Ленина. Подобные случаи действительно были, но скорее в 1970-е, когда макулатуру можно было обменивать на дефицитные книги. Однако ни о каких наказаниях за это, а уж тем более процессах в 1960-е годы доподлинно неизвестно. В итоге дело на экране напоминает скорее советскую страшилку, которыми пугали друг друга после отбоя в пионерском лагере: «Один человек отнес в макулатуру собрание сочинений Ленина. И вдруг перед ним появляется черная рука…» Что же до другого дела (двух советских подростков обвинили в работе на американские спецслужбы за то, что они фотографировали якобы секретный объект), то это уже явно плод позднейшей, постсоветской фантастики. Все эти нелепости бросаются в глаза сразу, как и то, что авторы создают по ходу еще одну «Оттепель» (был такой нашумевший сериал на том же канале в 2013 году), то есть рисуют в целом счастливую картину советской жизни при отдельных ее недостатках (в каждом доме стационарный телефон — это в середине-то 1960-х! а также собственные «Волги» у адвокатов).

Чтобы избежать критики, авторы сериала, как обычно, называют героиню по-другому и заодно делают ее моложе примерно лет на 15. Героиню тут зовут Нина Метлицкая (Мари Ворожи). «Нина — молодой, амбициозный адвокат — берется за самые сложные дела. Девушке выпадает шанс перевестись в Филиал № 1 — самое сильное адвокатское бюро Советского Союза» — так пишут в пресс-релизе. Ну конечно, разве может стать героиней российского сериала женщина 40, 50 лет (если только это не сериал о Фурцевой)? Нонсенс. Только молодая, только амбициозная, только модельной внешности, словно сошедшая с обложек заграничных журналов 1960-х. Конечно, и такая героиня имеет право на существование, но в таком случае история Каминской вообще теряет смысл. Дело в том, что такие, как Дина Каминская, шли в 1960-е в адвокатуру, уже имея за плечами опыт работы в юриспруденции, именно поэтому им и удавалось что-то сделать.

У нашей же героини вообще «нет прошлого», и это очень типично для российского сериала. Его героине или герою может быть и 25, и 30 лет, но у вас всегда возникает стойкое ощущение, что они «рождены» прямо здесь, на съемочной площадке — «из ничего» — одним усилием воли режиссера и сценариста.

Эта одномерность персонажей объяснима технически (сценаристу не нужно придумывать «целую жизнь», а лишь ее фрагмент) и, вероятно, в других случаях не так уж и значима. Однако, когда речь идет о социально значимых профессиях или известных персонах, без прошлого, точнее без его отражения, никак нельзя обойтись. Если речь идет о людях 1960-х, пусть даже и молодых, нужно понимать, что их судьбу во многом определяют два важнейших события: репрессии и война. Без этого трагического опыта нет, так сказать, советского человека 1960-х. Почему подлинная Каминская требует соблюдения закона, почему берется за безнадежные дела, ради чего идет на конфликт с силовыми структурами, почему, наконец, защита становится для нее делом всей жизни? Потому что она, как и лучшие представители ее поколения, получила мощный импульс надежды после ХХ съезда партии, на котором был осужден сталинизм. Конкретно в адвокатуру такие, как Каминская, шли, чтобы «искупить вину за бездействие юристов в 1937 году» (так писала она сама). Без этого невозможно понять ни мотивацию героев, ни их амбиции, ни саму «атмосферу 1960-х» — и ее, эту атмосферу, нельзя воссоздать лишь с помощью интерьеров, аксессуаров и предметов быта того времени, которыми каждый кадр сериала обычно напичкан, как экспозиция московского музея «Гараж».

Авторы не объясняют, каково положение советского адвоката, защитника в структуре советского общества. А ведь оно совершенно уникально! Желая продемонстрировать формальную независимость адвокатуры от государства, советская власть как бы вывела адвокатов «за рамки социализма»: достаточно сказать, что советские защитники не получают зарплату от государства, в отличие от 99,99 процента советских служащих (хотя с них и вычитают налоги). Они фактически живут на гонорары, которые складываются из взносов, уплаченных по прейскуранту посетителями коллегии адвокатов. Авторы сериала всеми силами пытаются показать, что вне работы героиня — типичный советский человек. Но это как раз ошибка. Каминская пишет, что уникальное социальное положение адвоката в СССР оказывало влияние на его мировоззрение; денег не всегда хватало на жизнь, но зато адвокат чувствовал себя в гораздо меньшей степени зависимым от государства, что, естественно, побуждало его к более независимому поведению и суждениям также и в обычной жизни.

Андрей Архангельский о сериале «Магомаев» на Первом канале

Ничего этого нет, повторим, и отсутствие глубины сильно портит впечатление от сериала. Однако, несмотря на это, отметим: «Первый канал» выбрал в качестве главного героя сериала не привычного уже в сериальном потоке «правильного и честного» правоохранителя, а представителя «негероической» профессии, причем такого, кто берется за заведомо провальные дела — защищает граждан от системы. И поэтому главными темами последующих серий будут громкие процессы над диссидентами — Владимиром Буковским (дело о демонстрации 22 января 1967 года), Юрием Галансковым («процесс четырех», 1967), Анатолием Марченко (1968), Ларисой Богораз и Павлом Литвиновым (дело о «демонстрации семерых», 25 августа 1968 года), Мустафой Джемилевым и Ильей Габаем (1969-1970). А через весь сериал сквозной темой проходит так называемое дело мальчиков (подросткам было предъявлено обвинение в изнасиловании и убийстве одноклассницы), целиком сфабрикованное следствием. Эта действительно громкая история своего времени (о ней писали известные журналисты и писатели, в частности Сергей Смирнов) в наши дни прозвучит впервые.

Стоит отдельно отметить роль литературного редактора в сериале: герои тут разговаривают не на офисном волапюке 2000-х, а на удивление «правильно», в соответствии с эпохой, и это заметно по мельчайшим деталям. Например, на предложение сахара к чаю героиня отвечает «песку не нужно» — да, сахар почему-то советские люди предпочитали называть в быту «песком». «Вы разберитесь там со своей морально-половой жизнью» — да, именно так и могла посоветовать не слишком образованная судья мужу и жене, желающим развестись. А фразы-то тут какие звучат: «концепция незаконного закона», «антисоветское — понятие оценочное», «чувствовала себя как в цирке — только в конце кого-то убивают» — говорит героиня о советском суде. Вероятно, телеканал вынужден сознательно упрощать характеры и ситуации, чтобы подготовить зрителя к встрече с гораздо более сложными темами, чем обычно, ведь речь в итоге будет идти о тех, кто боролся «за вашу и нашу свободу». В прежних сериалах о том времени диссиденты обычно выглядели жалко и комично (разве что за исключением сериала «Однажды в Ростове», 2012). Но здесь это явно не так. А то, что авторы взялись за не самую «народную тему», делает им честь.