Признаки прогноза

2019 год оказался, несмотря на некоторое замедление темпов роста сектора, довольно удачным для российской банковской системы — и это при слабом росте экономики страны. Банки заработали рекордную прибыль, вырос процент прибыльных кредитных организаций, число случаев отзыва лицензий резко сократилось. В текущем году из-за начавшегося мирового экономического кризиса прогнозы не столь оптимистичны.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Активный рост

Для российской банковской системы 2019 год сложился неплохо. Накануне кризиса банки показали хороший результат на фоне слабого роста экономики. «Ситуация в банковском секторе оставалась достаточно благоприятной на протяжении всего 2019 года, и свою роль здесь сыграла в том числе достаточно устойчивая и, что немаловажно, предсказуемая макроэкономическая конъюнктура»,— говорит член правления, финансовый директор Росбанка Александр Овчинников.

Суммарные активы российских банков, согласно статистике Банка России, за год выросли в номинальном выражении лишь на 2,7%, с 94,1 млн до 96,6 трлн руб., что заметно ниже прироста в 10,4% в 2018 году (по итогам 2017 года рост составил 6,4%, по итогам 2016-го было падение на 3,5%). При этом прирост активов банковской системы в прошлом году был ниже уровня инфляции, составившей 3%.

Вместе с тем в 2018 году доллар укрепился относительно рубля на 20,6%, что вызвало существенную положительную переоценку валютных активов, доля которых в общей сумме активов российских банков составляет примерно 20%. В 2019-м наблюдалась противоположная тенденция: курс доллара к рублю снизился на 10,9%. За вычетом фактора валютной переоценки, активы российских банков, по расчетам ЦБ, за прошлый год выросли на 5,2% против 6,9% в 2018 году (в 2017-м рост был 9,0%).

Корпоративное отставание

Наиболее значительный вклад в замедление темпов роста активов внесло корпоративное кредитование. В номинальном выражении портфель кредитов нефинансовым организациям российских банков за прошлый год вырос всего на 1,2% против роста на 10,5% в 2018 году. Правда, в данном сегменте очень велика роль валютной переоценки — с ее учетом, по данным ЦБ, рост составил 4,5% против 5,8% в 2018-м, то есть темпы прироста корпоративного кредитного портфеля упали примерно на 20%.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Причина замедления в корпоративном кредитовании прежде всего связана со слабым экономическим ростом, говорят эксперты. Существенно и замедление инфляции — это автоматически означает, что в номинальных значениях снижается динамика подобных показателей. Также сказался рост ставок в конце 2018-го и первые месяцы 2019 года — к их уровню особенно чувствительны крупные заемщики. И если оборотное кредитование этого практически не заметило, то инвестиционное в первом полугодии даже падало.

Регулятор тоже объясняет замедление темпов роста корпоративного кредитования «слабым спросом со стороны компаний», а также тем, что «крупные компании частично переориентировались на рынок корпоративных облигаций, позволяющий привлекать долгосрочное фондирование по низким ставкам» — рост объема рублевых корпоративных облигаций в обращении за 2019 год составил, по расчетом ЦБ, около 1 трлн руб. (прирост около 15%).

Замедление вызвано ростом конкуренции с долговым рынком, соглашается главный экономист банка «Открытие» Максим Петроневич. «Условия привлечения средств предприятиями продолжили улучшаться в пользу долгового рынка: с четвертого квартала 2018 года спред между ставками корпоративных облигаций и процентом по кредитам от 3 лет «перевернулся» и изменился с +4 б. п. до –170 б. п., что обусловило популярность размещений на долговом рынке»,— поясняет эксперт.

Кроме того, банкиры отмечают, что тормозящим фактором стало перманентное ужесточение регулирования в течение года, повышение коэффициентов риска по вновь выдаваемым кредитам, в первую очередь в сфере M&A-кредитования. Последнее при этом используется не только и не столько при проведении собственно сделок слияния и поглощения, но и при обычных сделках — например, когда для покупки производства необходимо покупать компанию, имеющую лицензию на соответствующий вид деятельности или участок и т. д. Все это с учетом роста коэффициентов риска в сегменте потребительских ссуд создавало давление на капитал банков, снижало их возможности кредитования.

Что касается перспектив рынка корпоративного кредитования в текущем году, то они пока туманны. «В 2020 году в базовом сценарии мы прогнозировали рост портфеля кредитов юрлицам на 5–7%,— рассказывает главный аналитик ПСБ Денис Монастыршин.— Основные драйверы: ускорение экономики, снижение ставок, регуляторное стимулирование — снижение коэффициентов риска по кредитам юрлицам, повышение по физлицам». Однако есть большой риск, что этот прогноз не реализуется с учетом быстрого распространения коронавируса и его негативного влияния на мировую экономику, добавляет эксперт. «Влияние данного фактора пока трудно оценить, но мы видим, что деловая активность в мире резко снижается, распространение коронавируса уже стало причиной падения цен на нефть и ослабления рубля. Если эта тенденция сохранится, есть риск недостижения прогнозных темпов роста российской экономики в 2020 году, и рост кредитного портфеля юрлиц может оказаться меньше 5%»,— поясняет он.

Розничные ограничения

В 2019 году динамика розничного кредитования (+18,6%) была слабее, чем в 2018-м (+22,8%), причем замедление наблюдалось как в сегменте необеспеченных потребительских ссуд (НПС), так и по ипотечным жилищным кредитам (ИЖК).

В Центробанке замедление темпов роста портфеля необеспеченных ссуд объясняют применением ряда регулятивных мер — напомним, что в прошлом году были введены, в частности, повышенные коэффициенты риска по ссудам заемщикам, имеющим высокую долговую нагрузку.

«Мы связываем эту динамику с мерами ЦБ по охлаждению рынка необеспеченного потребительского кредитования — увеличения риск-весов в зависимости от полной стоимости кредита летом и внедрения показателя долговой нагрузки осенью 2019 года»,— соглашается руководитель управления кредитных рисков розничного сегмента Райффайзенбанка Алексей Крамарский. Он считает, что данные меры регулятора позитивны для рынка, поскольку быстрый рост долговой нагрузки в отсутствие роста реальных располагаемых доходов населения может привести к накоплению системных рисков.

Введение дестимулирующих регуляторных мер, с одной стороны, сделало высокорисковое необеспеченное кредитование более затратным с точки зрения капитала, с другой — стало стимулировать банки к работе с менее рисковыми клиентами, рассказывает зампред правления ОТП-банка Александра Васильева. При этом банки изменили кредитную политику по разному: кто-то стал отказывать клиентам, о которых нет информации об уровне долговой нагрузки (или есть информация о высоком уровне), кто-то стал кредитовать, закладывая большие требования к капиталу в финансовые модели, отчего ставки по кредитам незначительно выросли, а уровень одобрения высокорисковых клиентов снизился.

Динамика выдач НПС все еще остается в положительной зоне, однако резко замедляется под влиянием сдерживающих мер Банка России. Так, по информации ЦБ, больше половины необеспеченных потребительских ссуд, выданных в декабре 2019 года, подпали под повышенные коэффициенты расчета достаточности капитала, отмечает Максим Петроневич.

В ипотеке охлаждение, по мнению регулятора, отчасти носит технический характер ввиду проведения банками сделок секьюритизации (примерно 200 млрд руб. за 2019 год, 3% от портфеля ИЖК на начало года). Вместе с тем банкиры отмечают, что ставки по ипотеке в прошлом году в среднем были выше, чем в позапрошлом — из-за их существенного роста в конце 2018 года — первом квартале 2019 года, так что угасание энтузиазма интереса заемщиков выглядит вполне логичным.

«Благодаря мерам ЦБ в последние месяцы банки сократили темпы роста розничного кредитования,— говорит Александр Овчинников.— Наблюдалось замедление темпов роста ипотечно-жилищного кредитования — с 23,1% в 2018 году до 17,2% в 2019-м — и сокращение заключения новых договоров по ипотеке. Однако в абсолютном выражении рост розничного сегмента по итогам 2019 года даже выше, чем в 2018 году. В целом мы наблюдаем как ЦБ подталкивает банки к смещению фокуса с более рисковых сегментов, таких как необеспеченное потребительское кредитование, на более консервативные — залоговое потребительское кредитование и кредитование крупных юридических лиц».

«В целом по портфелю кредитов физлиц в 2020 году мы прогнозируем замедление темпов роста до 15%. По НПС рост портфеля может замедлиться до 13%, по ИЖК — до 17%. Основная причина — повышение коэффициентов риска и снижение базы качественных заемщиков в результате роста долговой нагрузки населения за последние три года»,— прогнозирует Дмитрий Монастыршин.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Что касается пассивной базы, несмотря на существенное снижение процентных ставок по вкладам в течение прошлого года, общий приток депозитов физлиц в 2019 году составил 10,1% против 6,5% в 2018-м (данные ЦБ с учетом валютной переоценки). При этом, как отмечает Максим Петроневич, опережающие рост рублевого кредитования темпы роста депозитов позволяли банкам снижать ставки рублевого фондирования даже ценой более медленного роста депозитной базы.

Текущий счет

Если смотреть на финансовый результат, то по итогам 2019 года российские банки заработали 2,0 трлн руб. до уплаты налогов, чистая прибыль составила 1,7 трлн руб., что на 73% выше показателя 2018 года и стало историческим максимумом. Как объясняет Центробанк, такой большой скачок связан с тем, что в состав прибыли 2019 года входит технический доход (около 0,4 трлн руб.) от части корректировок, связанных с внедрением нового стандарта учета кредитного риска МСФО 9, а также с тем, что в 2018 году банки под управлением Фонда консолидации банковского сектора показали значительный убыток (около 0,5 трлн руб.) из-за разового досоздания резервов по старым проблемным активам. Исключая влияние МСФО 9, чистая прибыль сектора в 2019 году составила 1,3 трлн руб., что на 11% ниже, чем в 2018-м.

Упала и рентабельность капитала (ROE) — с 16,6% в 2018 году до 13,1% в 2019-м. Эксперты отмечают, что это примерно в два раза выше, чем средний ROE в Евросоюзе. Но одновременно обращают внимание на то, что основные доходы приходятся на крупные розничные банки, у них же и рентабельность значительно выше среднерыночной (у Сбербанка, например, ROE около 20%). Вместе с тем многие банки показывают отдачу на капитал меньше, чем приносят депозитные ставки в них же.

При этом капитал банковского сектора рос относительно активов опережающими темпами — на 6,9% против 2,7% (в 2018 году было 9,3% против 10,4%). Достаточность капитала сектора повысилась за год с 12,2% до 12,3%. Более существенно выросла достаточность базового и основного капитала: с 8,3% до 8,6% и с 8,9% до 9,3% соответственно.

Положительный финансовый результат до налогообложения показали 372 кредитные организации — 84% от количества действовавших на 1 января. Это значительно выше, чем в прошлые несколько лет (в 2018 году было 79%, в 2017-м — 75%, в 2016-м — 71,4%, в 2015-м — 75,4%), но все еще не дотягивает до уровня докризисного 2013 года (90,4%).

Одновременно в 2019 году резко замедлился процесс отзыва банковских лицензий — до 42 против 77 в 2018 году. При этом за 2019 год количество действующих кредитных организаций уменьшилось на 8,67%, что значительно меньше показателей 2015–2017 годов (12–15%), но также значительно превосходит уровни дефолтности 2011–2013 годов (2,2–3,5%).

Снижение количества отозванных лицензий связано с несколькими факторами, считает Максим Петроневич. Во-первых, расчистка банковской системы идет уже довольно давно — за последние шесть лет количество банков в России сократилось больше чем вдвое. Наиболее неэффективные или откровенно криминальные банки уже покинули рынок. Кроме того, макроэкономическая ситуация 2019 года была относительно благоприятна для банковского сектора: просрочка не росла, доходы населения и предприятий увеличивались, рост фондового рынка позволил получить рекордную доходность по торговому портфелю бумаг.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Консолидация сектора продолжается, но не такими темпами, как в предыдущие годы, говорит Александр Овчинников. Случаев крупных санаций или явного мошенничества почти не было, а покидали рынок в основном небольшие игроки, которым становится все сложнее конкурировать — они по-прежнему не могут соревноваться с большими игроками ни по цене, ни по эффективности, в первую очередь из-за меньшего масштаба деятельности, а технологическое отставание становится все более явным. Кроме того, с распространением обслуживания через удаленные каналы крупные банки могут вести уже почти любую деятельность в конкретном регионе, даже не имея там офиса, что также осложняет жизнь небольшим банкам, отмечает эксперт.

«Основная часть проблемных игроков уже ушла с рынка,— соглашается Дмитрий Монастыршин.— Тем не менее консолидация сектора в ближайшие годы продолжится. Топ-20 банков консолидируют около 85% активов всей системы. Небольшим банкам сложно конкурировать, особенно с учетом смещения бизнеса в цифровые каналы, где требуются новый уровень компетенции и большие инвестиции». При этом, по мнению господина Монастыршина, основные риски для банков в 2020 году связаны с резким падением цен на нефть, ослаблением рубля, падением фондового рынка и ожиданиями замедления российской и мировой экономики. В этих условиях есть риски фиксации убытков по портфелю ценных бумаг, увеличения потерь по кредитам, сокращения маржи (если вырастет стоимость фондирования), снижения достаточности собственных средств.

Отметим, что некоторые — пока, правда, предварительные — признаки того, что негативный для банковской системы России сценарий может реализоваться, уже появились на уровне официальных заявлений. 25 марта агентство Fitch Ratings выпустило пресс-релиз, в котором сообщило, что «напряженная экономическая ситуация, обусловленная распространением коронавируса и снижением цен на нефть, негативно сказывается на кредитоспособности банков в России и на рынках соседних стран и может привести к негативным рейтинговым действиям». Поэтому агентство пересмотрело на «негативный» прогноз по банковским секторам семи (из восьми оцениваемых) стран: России, Украины, Казахстана, Армении, Азербайджана, Белоруссии и Грузии.

Приведет ли кризис к снижению рейтингов банков, будет, в частности, зависеть от доступности поддержки со стороны государства или акционеров, а также от устойчивости рейтингов отдельных банков на текущих уровнях и в конкретной рейтинговой категории — например, банки с рейтингами в категории B, как правило, имеют более высокую устойчивость в случае ухудшения финансовых показателей, чем банки с рейтингами в категориях BB и BBB, отмечает Fitch.

Петр Рушайло