В БКЗ "Октябрьский" выступил знаменитый композитор-минималист Филип Гласс (интервью с ним Ъ опубликовал вчера). Он представил свою звуковую дорожку к фильму "Коянискацци" (Koyaanisqatsi), снятому 20 лет назад американцем Годфри Реджио. На первом в России концерте знаменитости в петербургском БКЗ "Октябрьский" побывал ЯН ЛЕВЧЕНКО.
В "Коянискацци" музыкальная терапия дополняет визуальную. Когда-то Годфри Реджио не стал католическим монахом, выбрав не менее идейный светский путь. Сложно найти другого такого же моралиста в неигровом кино. В переводе с языка индейцев хопи название фильма означает "мир, лишенный гармонии", "мир, потерявший равновесие". Годфри Реджио работает по принципу аналогии и контраста: облака, горы, поля и реки нечеловечески прекрасны, трубопроводы, небоскребы, танки и карьерные самосвалы удручающе отвратительны. В общем, природа — рай, цивилизация — ад. Там хорошо, где нас нет. Человечество ошиблось, прельстившись выгодами технического прогресса. Последствия ужасны. Они демонстрируются со знанием дела и с нескрываемым упоением. Выходит нечто среднее между Дзигой Вертовым и "Международной панорамой" эпохи позднего застоя.
Послание человечеству — жанр утомительный и обязывающий. Проповеднический пафос по инерции проникает в музыку, и ее однообразная пульсация уже не воспринимается в отрыве от идеологии и техники фильма. Филип Гласс добивался того, чтобы музыка слилась с изображением. Так и вышло. Только концерт Филипа Гласса в сопровождении ансамбля тут совершенно ни при чем. Стилизация под фонограмму, услуги эксклюзивного тапера — да, но не более. Незначительные изменения в аранжировке и более активное по сравнению с оригинальным исполнением внедрение сэмплов сделали звук еще более плоским и судорожным. Филип Гласс воздвиг памятник своим 1980-м с их вызывающей искусственностью и неустранимым налетом эстрадности.
Продвинутая часть зрителей была довольна и лицезреть Филипа Гласса среди присутствующих на сцене исполнителей. Зрители, которые его никогда доселе не видели и не слишком всматривались в билет с его изображением, имели все основания обознаться: как настоящий хозяин музыкальной части проекта вел себя аранжировщик и ассистент маэстро Майкл Рисман. Последним вышел на сцену, последним воссел, во время поклонов характерным образом разводил руки, намереваясь объять своих подопечных. Но, поскольку поклоны закончились столь же стремительно, как и скупые недоуменные аплодисменты, триумф Майкла Рисмана была недолгим. Филип Гласс вел себя так, как будто все происходящее его не касается. В этом угадывался умысел, так и оставшийся загадкой. Возможно, композитор решил, что пришло время спрятаться в тени своей славы. А возможно, он так ведет себя всегда.