Двадцать лет назад на прилавках появилась первая книга о Владимире Путине «От первого лица». Цитата, вынесенная в заголовок, — из нее. Из трех авторов книги двое — Наталия Геворкян и Андрей Колесников — были корреспондентами «Коммерсанта», а третья, Наталья Тимакова, руководила пресс-службой президента. Книга и сегодня убеждает в цельности натуры Путина, но очевидно, что некоторые его взгляды изменились существенно.
Обложка книги Наталии Геворкян, Андрея Колесникова и Натальи Тимаковой «От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным». «Вагриус». 2000 год
Фото: Издательство "Вагриус"
Обложка книги Наталии Геворкян, Андрея Колесникова и Натальи Тимаковой «От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным». «Вагриус». 2000 год
Фото: Издательство "Вагриус"
У книги была простая задача — ответить российскому избирателю на вопрос, так просто сформулированный на январском форуме того же 2000-го в Давосе американской журналисткой Труди Рубин: «Who is mister Putin?». Парадокс ситуации был в том, что на главный пост в стране избирали человека, большая часть жизни которого прошла в условиях принципиальной непубличности. Неудивительно, что даже после шести длинных разговоров эти страницы его биографии много яснее не стали. Три опытных интервьюера с разных сторон атакуют Путина вопросами, которые можно свести к одному: что же вы делали там, в ГДР? Им удается лишь выяснить общее «собирал информацию», на три размера поправился, пристрастился к пиву, жили в одном доме с коллегами из немецкой разведки…
Когда сегодня возвращаешься к этим двумстам книжным страницам, ощущение, будто хорошо знаком с ответами задачника, а сами задачи и условия, в которых они ставились, стерлись.
Чем дольше Путин правит, тем меньше он представляется сторонником перестройки и многих болезненных, но революционных перемен, ею принесенных.
Может быть, это и от того, что немецкая командировка и пришлась как раз на годы перелома жизни в СССР? «Перестройку,— вспоминала в книге Людмила Путина,— мы в Германии наблюдали только по телевизору. Поэтому о том воодушевлении, о том подъеме, который был у людей в те годы, я знаю только по рассказам. Для нас это все осталось за кадром».
Однако и 20 лет назад в ответах Путина была боль от того, что Советский Союз рухнул. Путин подробно рассказал лишь один эпизод своей жизни в Дрездене. Разгоряченные перестройкой немцы громили «штази», а позже окружили и здание, где работал майор Путин с коллегами. «Я позвонил в нашу группу войск и объяснил ситуацию. А мне говорят: "Ничего не можем сделать без распоряжения Москвы. А Москва молчит"». Потом через несколько часов наши военные все-таки приехали. Толпа разошлась. Но вот это "Москва молчит"… У меня возникло тогда ощущение, что страны больше нет. Стало ясно, что Союз болен. И это смертельная, неизлечимая болезнь под названием "паралич". Паралич власти».
Книга «От первого лица» впервые рассказала нам биографию будущего президента. Отец героически воевал, был ранен, мать тяжело работала, пережила блокаду… Единственная и неповторимая судьба и в то же время очень похожая на судьбы сотен тысяч детей послевоенного бэби-бума. Прочитав о дедах-прадедах Путина, уже тогда можно было представить, что он, возможно, будет не так остро, как его предшественники Горбачев и Ельцин — выходцы из семей репрессированных дедов, реагировать на Сталина и сталинщину. Семья жила тяжело, но никто не пострадал от репрессий, а дед по отцовской линии даже работал поваром на одной из сталинских дач.
Странно конечно, что эта книга была едва ли не первым и последним открытием для избирателя семьи российского президента. Тогда, решившись на разговор от первого лица, Путин и его консультанты, видимо, еще считали, что избиратель вправе иметь максимум информации, в том числе и личной, о кандидате на главный в стране пост. Кажется, Владимир Владимирович ничего не скрыл, рассказал даже о сорвавшейся своей свадьбе, когда были уже куплены и подвенечное платье, и кольца… Авторы задают жене и дочерям вопрос, что они испытали после того, как Ельцин назвал преемника?
Младшая дочь Катя: «Я обалдела, когда узнала, что папа стал исполняющим обязанности президента. Решила, что мама шутит. А потом поняла, что так она шутить не будет».
Людмила Путина: «Плакала целый день. Потому что поняла, что личная жизнь на этом закончилась».
Не стесняясь, Путин обозначает и круг своих самых близких соратников и друзей: Иванов (его он называет первым), Патрушев, Кудрин, Медведев, которого хотел сделать главным в Федеральной комиссии по ценным бумагам, а в результате взял в свою администрацию; друг по спорту Шестаков и, конечно, самый близкий приятель — виолончелист Сергей Ролдугин, который многое в книжке комментирует… Авторы не отстают с вопросами о соратниках: «А Сечин откуда взялся?» — «…Когда поехал работать в Москву, он попросился со мной. Я его взял».
20 лет — это, конечно, огромный срок, в том числе и для того, чтобы утвердиться в своих взглядах или поменять их. Например, в начале 2000-го он утверждал, что «мы — часть западноевропейской культуры». В ней плюс разнообразие России и есть «наша ценность, на самом деле». Тогда еще Путин был уверен, что «у нас должна быть государственная собственность в ограниченном масштабе, там, где это необходимо». Как едва ли не о первой задаче он говорил о гарантии прав собственности, о том, что у власти не должно быть фаворитов среди бизнесменов…
Вопрос о том, как долго можно находиться у власти, волновал, судя по книге, Путина и 20 лет назад. Нужен слишком тонкий анализ, чтобы понять, что сейчас повлияло на президента — состояние мира? страны? мнение ближнего круга или собственные размышления?
На невинный вопрос, не избавится ли он от тех, кто работал в Кремле при Ельцине, он отвечает неожиданно горячо: «Вы знаете, такая логика характерна для людей как раз с тоталитарным мышлением. Потому что так, по идее, должен был бы поступить человек, который хочет оставаться на этом месте всю жизнь. А я не хочу». В другом месте, комментируя скандал с канцлером Колем после отставки, Путин говорит: «От одного лидера за 16 лет устанет любой народ, даже такой стабильный, как немцы».
…Любая судьба — это в том числе и совпадение случайностей. Если бы политики всегда держали слово, у России в 2000-м появился бы совсем другой президент. Путин сам рассказал, как после проигрыша Собчаком выборов на пост мэра Петербурга в 1996 году Анатолий Александрович говорил о своем первом заме с Евгением Примаковым, тогда министром иностранных дел, и тот пообещал отправить Путина послом. Вместо заграницы наш будущий президент отправился покорять Москву. Для этого ему потребовалось чуть больше трех лет.
