В первом квартале 2020 года экспорт сырой нефти в годовом выражении снизился на 17%, а нефтепродуктов — на 20%, свидетельствует опубликованная ЦБ первая оценка платежного баланса. На фоне пока неизменного импорта и того, что эти два товара занимали 40% стоимости всего экспорта, профицит внешней торговли сжался за первый квартал на 32%. До конца года снижение энергетического экспорта только усилится — как на фоне низкого спроса, так и на фоне сокращения добычи нефти в рамках сделки ОПЕК+. Состояние спроса прогнозировать адекватно сейчас невозможно, но сделка сама по себе будет стоить РФ, по разным оценкам, 1–2 процентных пункта ВВП.
Фото: Andrey Rudakov / Bloomberg / Getty Images
Фото: Andrey Rudakov / Bloomberg / Getty Images
По оценке платежного баланса, в первом квартале профит счета его текущих торговых и финансовых операций в годовом выражении сжался более чем на треть — до $21,7 млрд. Основная причина — сокращение положительного сальдо внешней торговли на 32% «за счет снижения экспортных поставок энергоносителей на фоне негативной ценовой конъюнктуры на мировых сырьевых рынках при сохранении на сопоставимом уровне товарного импорта», поясняют в ЦБ. Экспорт и импорт услуг снижались синхронно (на 5% и 6% соответственно). В то же время Россия оставалась чистым кредитором остального мира, погашая внешние обязательства и увеличивая финансовые активы (профицит внешних финансовых операций частного сектора в январе–марте составил $17 млрд против $24 млрд год назад),— прямые же инвестиции нерезидентов в небанковский сектор в квартале составили $0,2 млрд — в 52 раза меньше, чем год назад.
Особое внимание обращает на себя динамика энергетического экспорта (нефти, нефтепродуктов и газа): в первом квартале он занимал 46% стоимости всего экспорта товаров и услуг. За квартал она снизилась фактически на треть, отражая падение цены нефти и спроса. С апреля же на динамику экспорта нефти и нефтепродуктов будут влиять не только цены и внутренний и внешний спрос, но и достигнутые договоренности в рамках ОПЕК+: РФ нужно будет снизить добычу на 1,8 млн баррелей в сутки. Неблагоприятная ситуация со спросом «сохранится минимум до конца года», заявил вчера глава Минэнерго Александр Новак.
Хотя экономисты расходятся в оценках влияния такого сокращения на динамику экспорта и экономику РФ, оно во всех вариантах значительно.
Более того, Сергей Пухов из Центра развития ВШЭ замечает, что, если бы соглашения удалось достичь в конце марта, цена нефти Urals оказалась бы выше на 5% (по оценке главы Стокгольмского института переходных экономик Торбьерна Беккера, каждые $10 за баррель дают России 1,4 процентного пункта ВВП), а волатильность рынка — ниже. По оценке аналитиков Райффайзенбанка, с учетом предположения о том, что добычу газового конденсата (не учтенного в сокращениях) удастся увеличить на 1 млн б/с, по итогам года общая добыча нефти снизится на 7,3%. Экспорт сократится слабее — из-за снижения на 15% внутреннего спроса на нефтепродукты. «Суммарный экспорт нефти и нефтепродуктов может сократиться на 6,4% год к году в физическом выражении. От такого падения зарубежных продаж нефти и нефтепродуктов совокупные объемы российского экспорта в целом при прочих равных сократятся на 2,8 п. п., что выразится в негативном вкладе в ВВП на уровне 0,9 п. п.»,— считают в Райффайзенбанке.
Сергей Пухов, в свою очередь, не уверен, что при низком спросе и падении добычи газа России удастся существенно нарастить добычу конденсата, оценивая падение добычи нефти на 14%. «Впрочем, наши будут выкручиваться как угодно»,— замечает он. Дмитрий Полевой из РФПИ оценивает общее снижение физического энергетического экспорта за счет договоренностей ОПЕК+ на 15–20% во втором–четвертом кварталах по сравнению с 6,5–7% в первом квартале 2020 года, что «может само по себе стоить российской экономике около 2 п. п. в ВВП». «Безусловно, его частично или полностью компенсирует сокращение импорта, однако по сравнению с минус 0.7 п. п. от всего экспорта в 2019 году такое снижение выглядит ощутимым»,— уточняет он.