Президент Франции Эмманюэль Макрон назвал вероятную дату выхода из карантина — 11 мая. Как бы ни оплакивали французы свою судьбу, многие ожидали худшего. В посыле «завершить нельзя продолжить» президент поставил скорее оптимистичную запятую. Пора думать о том, что произойдет в мае, когда все это завершится. Корреспондент “Ъ” во Франции Алексей Тарханов прогулялся по французской столице на 29-й день карантина.
Фото: Reuters
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов / купить фото
О весеннем Париже 2020 года я буду рассказывать внукам. Он никогда не был так архитектурно прекрасен, вся людская пена смыта с его мостовых. Пусты газоны Люксембургского сада, ни одного студента перед Сорбонной, на набережных Сены ни машин, ни букинистов, ни влюбленных. В таком городе любая встреча — событие. На богатой улице седьмого округа стоит скорая, и пара «космонавтов» в скафандрах стучится, как чумные доктора, в высокие ворота. Раз вызвана скорая, дело плохо, парижан французским языком просят не перегружать больницы и ждать до последнего перед тем, как набрать «15» — телефон отчаяния. Люди боятся уехать в реанимацию и не вернуться, потому что к больным, даже умирающим, не пустят родственников. Об этом тоже говорил в понедельник вечером президент Макрон, потребовав от руководителей больниц и домов престарелых, чтобы человеческое прощание наконец-то стало возможным.
Когда все сидят по домам, стали еще заметнее бездомные. Кто-то из них ловит кайф в солнечном пустом городе — вроде дамы, вышедшей голышом мне навстречу на бульваре Сен-Жермен, или пары веселых пьяных поляков, свивших себе гнездо на опустевшей террасе кафе. Другие болеют и нуждаются в помощи. Обычно в дни зимних холодов или изнурительной жары по улицам ездили добровольцы, помогавшие SDF (sans domicile fixe — это как «бомж», но без презрительного оттенка) обрести на несколько дней еду и крышу. Сейчас многим добровольцам путь на улицу закрыт, этим занимаются государственные службы.
При мне специальная бригада из трех человек, заметив лежащего на скамейке старика, стала разбираться, как он себя чувствует и какая помощь ему нужна. Когда я подошел поближе, меня попросили убрать фотоаппарат: «Месье может быть неприятно, что его снимают». Кто бы ты ни был и как бы ты ни выглядел, ты все же имеешь право быть «господином». Для размещения бездомных месье и мадам используют пустующие школьные здания, свободные казармы. Чтобы не увеличивать их количество в городах, до 31 мая продлен запрет на выселение неплательщиков.
Стариков и хронических больных просят не выходить на улицу без особой необходимости. Магазины отводят для них специальные кассы и выделяют время посещения, в аптеках пропускают вне очереди. Но многие из них остались без присмотра: во Франции разные поколения редко живут вместе. «Убивает не только вирус — одиночество тоже опасно»,— говорил об этом накануне президент. У церкви Святой Клотильды я увидел пару, отчаянно махавшую шампанским в сторону смеющейся старушки на балконе. «У мамы день рождения,— сказал мне мужчина.— Простите, если мы здесь пошумим».
На одном окне висит плакат с благодарностью «врачам, полицейским и священникам», на соседнем окне — другой плакат с перечислением претензий к правительству.
Две простыни с кратким списком проклятий и третья с призывом «Вывешивайте на окнах ваш гнев!». Вот ведь люди — и это вместо благодарности! Тем не менее понятно, что выпустить французов на улицы — значит выпустить их и на демонстрации, которые, несомненно, ознаменуют собой конец карантина, даже если профсоюзный праздник весны и труда 1 Мая перенести на 1 сентября.
К тому же профсоюз профсоюзу волк. Председатель Союза предпринимателей Medef Жоффруа де Безьё заявил в интервью газете Le Figaro, что для перезапуска экономики «рано или поздно придется задаться вопросом о продолжительности рабочего времени, праздничных днях и оплачиваемых отпусках». Глава Medef слишком рано обнаружил намерение заставить французов отказаться от своих прав, чтобы оплатить кризисные счета, и это вызвало шквал негодования не только у профсоюзов, объединяющих рабочих, но и у политиков как левого, так и правого толка. Это стало напоминанием и без того заваленному срочными делами правительству о том, что надо думать о будущем, предвидеть, каким станет «мир на следующий день».
Во время своего телевыступления президент Макрон перед слушавшей его рекордной аудиторией в 36,7 млн французов объявил, что ведется работа над планом выхода из кризиса. Он пообещал, что в течение двух недель отдельные пункты плана станут известны французам. Однако от президента ожидают куда большего. И он это понимает.
По некоторым сведениям, в Елисейском дворце готовы ради социального спокойствия и поддержки населения отказаться, хотя бы временно, от некоторых важных реформ, вроде пенсионной, за которую правительство яростно сражалось до эпидемии. Новшествам придется подождать, ближайшими задачами для правительства станут сохранение экономики, защита государства «всеобщего благосостояния», борьба с социальным неравенством и срочная модернизация системы здравоохранения.
Интересна ситуация, в которой оказался Эмманюэль Макрон. На середине своего президентского срока, храбро пустившись в реформы, победив противников, справившись с профсоюзами и «желтыми жилетами», потратив огромные силы и средства, поколебав спокойствие в стране, он вынужден практически вернуться на исходные позиции. Оказалось, что политика тоже заперта на карантин.