Реставрация парижского собора Нотр-Дам, едва не погибшего год назад в пожаре, задерживается в связи с объявленным во Франции карантином. Рабочие не смогли приступить к работам, намеченным на март. Специалисты спорят о том, реально ли открыть возрожденный Нотр-Дам в 2024 году, как пообещал президент Эмманюэль Макрон. Рассказывает корреспондент “Ъ” во Франции Алексей Тарханов.
Фото: Алексей Тарханов, Коммерсантъ
Фото: Алексей Тарханов, Коммерсантъ
Восстановление собора Нотр-Дам останавливается уже во второй раз. Летом прошлого года медики потребовали увезти рабочих с площадки из опасения, что она заражена свинцом. Свинец вплоть до XIX века использовался для гидроизоляции крыши, тонкими листами свинца был покрыт шпиль. Огонь расплавил металл и вместе с дымом разнес его частицы по окрестностям, задав работу подразделениям гражданской обороны.
22 июля префектура запретила стройку. Чтобы добиться разрешения на продолжение работ, реставраторам потребовалось создать систему защитных шлюзов, ввести смену одежды и обязательные процедуры по ее обеззараживанию. Но теперь в противоречие с ними вступили карантинные ужесточения, не позволяющие людям встречаться в замкнутом пространстве и без специальной защиты.
Архитекторы уверяют, что стены и своды несущей способности не потеряли. Конструкция выдержала и аномальную жару прошлого лета, и зимние дожди.
Сейчас верхний ярус аркбутанов опирается на временные арки, по верху стен переброшены деревянные мостки, над алтарем появился стеклянный навес. Проемы в стенах закрыты пленкой, потому что стекла сняты и увезены. Огонь, к счастью, пощадил витражи, которых в соборе насчитывается более 1 тыс. кв. м. Удалось демонтировать все три готические розы, сейчас они находятся на реставрации и специалисты обещают вернуть их на место еще более прозрачными и яркими. В любом случае, напоминают они, эти работы предполагалось провести в рамках плановой реставрации, обернувшейся в итоге пожаром.
Однако время поджимает, начало основных работ запланировано на 2021 год, так что подготовка к ним должна была проходить в течение всего 2020-го, оказавшегося слишком богатым на неожиданности. На прошлой неделе планировалось начать демонтаж нависших над собором строительных лесов — сотен тонн металла, частично расплавленных и деформированных огнем. Работы прекращены. До начала карантина леса успели только дополнительно закрепить, чтобы они не обрушились. Этого приходится опасаться до сих пор, хотя за состоянием собора наблюдают постоянно, правда, в автоматическом режиме.
Датчики укреплены на стенах, на сохранившихся элементах перекрытия и пока что ни один из них не подал сигнала тревоги — за исключением случая, когда полиция обнаружила в церкви двух охотников за сувенирами.
Промедление с реальными работами вновь оживило виртуальные — в том числе и дискуссии архитекторов, историков, реставраторов о том, как следует восстанавливать собор. Спорят о том, какой должна стать новая конструкция кровли вместо исчезнувшего в огне «леса» деревянных балок. Есть сторонники современных материалов, стали или даже пластика, который предлагает, например, известный архитектор Жан-Мишель Вильмотт. Пока одерживают верх сторонники аутентичной конструкции.
Ремонтные работы по восстановлению сгоревшей крыши собора
Фото: Алексей Тарханов, Коммерсантъ
Ремонтные работы по восстановлению сгоревшей крыши собора
Фото: Алексей Тарханов, Коммерсантъ
Конечно, трудно будет найти необходимое количество строевого дуба, немало времени уйдет на его просушку, работать с деревом строители разучились, да и пожарная опасность никуда не исчезнет.
Однако сторонники деревянной кровли отвечают, что далеко не вся она была скроена из столетнего дуба, понадобится лишь несколько уникальных деревьев, владельцы которых дали предварительное согласие на то, чтобы их леса послужили благой цели.
Пусть даже придется работать в основном топором и долотом (именно с помощью этих инструментов был собран «лес» деревянных балок), артели плотников, обладающих необходимым средневековым ремеслом, все еще существуют во Франции. Проблема пожарной опасности решается совершенной системой датчиков. В пользу дерева говорит и то, что незадолго перед пожаром были выполнены компьютерные обмеры конструкции и создана ее трехмерная модель, по которой крышу можно будет заново собрать как «лего».
Не решено до конца, восстанавливать ли все дополнения, привнесенные в XIX веке фантазийной реставрацией Эжена Виолле-ле-Дюка. И если никто не покушается ни на химер (также добавленных талантливым декоратором), ни даже на его собственный портрет (архитектор представил себя в виде святого Фомы в группе апостолов у основания шпиля), то о судьбе самого шпиля нет единодушного мнения. За восстановление иглы в ее прежних материалах и формах выступает руководитель службы исторических памятников архитектор Филипп Вильнёв, и делает это столь активно, что это едва не вызвало настоящий скандал.
Дело в том, что на строительстве введена военная дисциплина. Президент Макрон не просто пообещал восстановить собор к 2024 году, то есть через пять лет после пожара, но и доверил руководство комитетом по восстановлению своему комиссару.
Жан-Луи Жоржелен, бывший начальник Генерального штаба, 71-летний отставной генерал армии, не терпит нарушений субординации и на парламентском обсуждении приструнил архитектора, как настоящий отец солдатам: «Я ему сто раз говорил, чтобы он заткнулся, мы будем продвигаться разумно, чтобы выбрать лучшее для Нотр-Дам, Парижа и всего мира». Архитекторы ужаснулись, но генерал уверяет, что они с Филиппом Вильнёвом остались в наилучших отношениях. Жан-Луи Жоржелен верит в то, что приказ верховного главнокомандующего будет выполнен, но не любой ценой. «Мы не станем спешить только для того, чтобы уложиться в эти пять лет, мы не будем работать небрежно. Мы будем строить на века,— пообещал он на слушаниях в Сенате.— Вы услышите в соборе Te Deum, но это не означает, что все будет закончено, далеко не так».
Фотогалерея
Пожар в соборе Парижской Богоматери
Фото: AP
Фото: Reuters / Benoit Tessier
Фото: AP / Thibault Camus
Фото: Reuters / Benoit Tessier
Фото: Reuters / Benoit Tessier
Фото: Reuters / Benoit Tessier
Фото: AP / Michel Euler
Фото: Reuters / Philippe Wojazer/Pool
Фото: Reuters / Charles Platiau
Фото: Reuters / Benoit Tessier
Фото: Reuters / Benoit Tessier
Фото: Reuters / Benoit Tessier
Фото: Reuters / Charles Platiau
Фото: AP / Thibault Camus
Фото: AP / Francois Mori
Фото: Nicolas Liponne/NurPhoto via Getty Images/Fotodom
Фото: AP / Thibault Camus
Фото: Reuters / Julie Carriat
Фото: Reuters / Benoit Tessier
Фото: Reuters / Charles Platiau
Фото: Nicolas Liponne/NurPhoto via Getty Images / Fotodom
Фото: Reuters / Charles Platiau
Фото: Reuters / Philippe Wojazer
Фото: Reuters / Philippe Wojazer
Фото: Reuters / Philippe Wojazer
Фото: AP / Thibault Camus
Фото: Reuters / Philippe Wojazer/Pool
Фото: Reuters / Benoit Tessier
Фото: Reuters / Charles Platiau
Фото: Reuters / Benoit Tessier
Фото: Reuters / Philippe Wojazer/Pool
Фото: Reuters / Philippe Wojazer
Фото: AP / Kamil Zihnioglu