Почему мальчишки продолжают играть в войну, а мы варим солдатскую кашу и поем военные песни.
Фото: Коммерсантъ / Ольга Михальчук
Фото: Коммерсантъ / Ольга Михальчук
Фото: Коммерсантъ / Ольга Михальчук
Фото: Коммерсантъ / Ольга Михальчук
Фашисты разместились в домах, отобрали продуктовые запасы, позволяя женщинам с детьми укрыться в погребцах. Мужчин убивали.
Бабушка рассказывала, что прадедушке чудом удалось спастись. Его уже вели на расстрел, но он — бухгалтер местного лесничества — хорошо знал деревенские буераки, сумел скатиться в овраг, петляя от пуль, и укрылся в чаще. Не иначе как чудом дважды осталась в живых и ее сестра Саша: один раз Лена с мамой прятали ее в колодце на журавле, боясь нападения офицера, положившего глаз на 15-летнюю девчонку. В другой она отказалась отдавать солдату свои валенки, тот вскинул ружье, но вдруг расхохотался и не стал стрелять: его насмешило, как убегавшая девочка по-заячьи подпрыгивала, застревая в глубоком снегу.
Фото: Коммерсантъ / Ольга Михальчук
Фото: Коммерсантъ / Ольга Михальчук
Бабушкин же детский подвиг позволил выжить в оставшиеся годы войны всей семье. Проиграв битву за Москву, гитлеровцы отступали и сжигали все деревни на своем пути. Озерна загорелась в январе 1942-го, поднесли факел и к сараю Терешатовых, где были овцы, куры, коровы. Испуганных животных вывести через огонь порой не под силу и взрослому, но 12-летняя Лена, в слезах, обжигаясь и задыхаясь, спасла свою любимую Розку. Так, с коровой на веревке, обмороженным и еле живым от голода отцом девочки с матерью пешком шли 30 километров до ближайшего города — Кондрова. Там они встали на постой и продолжили работать на нужды фронта: копали, сажали, строили.
В Озерну бабушка вернулась только спустя 20 лет. Скучая по своей родине, уговорила родственников продать новую избу, потому что на старом месте — Лысой горе — уже жили другие люди. В этой избе проводили все лето мои сестры и я. Когда шли по ягоды — находили солдатские каски, гильзы.
Теперь на даче в 200 километрах от Москвы проводит каникулы следующее поколение детей. А 9 мая традиционно собирается вся семья — устроить праздник для бабушки Лены, которой в прошлом году исполнился 91 год.
Фото: Коммерсантъ / Ольга Михальчук
Фото: Коммерсантъ / Ольга Михальчук
Варим на костре солдатскую кашу, поем военные песни, слушаем рассказы трех поколений. Несколько лет назад сделали традицией «Бессмертный полк»: прабабушку с детьми и правнуками провозим на украшенной машине по деревне.
Популярность «Бессмертного полка» породила в медиа полемику о воспитании и памяти, об уважении и хайпе. Известные актеры, журналисты рассуждают о том, как плохо романтизировать войну и наряжать в камуфляж детей.
Фото: Коммерсантъ / Ольга Михальчук
Фото: Коммерсантъ / Ольга Михальчук
Фото: Коммерсантъ / Ольга Михальчук
Мои племянники Матвей Карпычев, Ваня и Костя Бакаевы, однажды увидев репортаж о праздновании Дня Победы, попросили к следующей дате пилотки и для себя. Папа Дима даже выпилил им из досок винтовки. А я задумалась, правильно ли мы, взрослые, делаем, позволяя детям в игровой форме обращаться к серьезной теме войны.
Ответ дала фотокамера: целый день я следовала за мальчишками, снимала каждый их шаг. Надевая пилотки, стреляя из деревянного оружия, братья, конечно, ничего не знали о полемике в обществе. Сегодня они играют в войну, как их предки за сотни лет до, как будут играть их дети. Но фотография стала свидетелем: в каждом не игровом движении, в стремлении к познанию, в заботе о близких, в любви — они выбирают мир.