Писать о голливудских "звездах" — и легко и трудно одновременно. Легко —
потому что все они на виду: вот их фильмы, вот их роли, а в сплетнях об их
личной жизни нет недостатка и в газетах, и на телевидении. Трудно — потому,
что блеск софитов порой слепит, мешает за "звездой" увидеть личность, за
роскошными нарядами — элементарный человеческий страх, что тебя не пригласят
на следующую роль, за уверенным поведением, а часто и умышленным эпатажем
публики — с трудом скрываемую (черную или белую - это кому как нравится)
зависть к "друзьям-соперникам". Так или иначе, но за каждой знаменитостью уже
более или менее закрепился собственный имидж. В соответствии с таковым Дастин
Хоффман — это, конечно же, "Милашка".
Как известно, в Лос-Анжелесе, где прошло детство будущей кинозвезды Америки,
можно жить в разных районах. Так вот, семейство Хоффманов на Beverly-Hills
жило далеко не всегда. Его дед, выходец из Румынии, оказался в Америке в
начале двадцатых годов, знаменитых своей не вполне понятной, быть может, в
других странах, но чрезвычайно драматической борьбой между противниками и
сторонниками "сухого закона". Они, видимо, так увлеклись, что не заметили,
как внезапно грянул самый страшный кризис за всю современную историю страны.
"Великая депрессия" навсегда похоронила мечту первого из
Хоффманов-американцев начать счастливую жизнь: после разорения открытой было
собственной парикмахерской он кончил свои дни в психиатрической клинике.
Тогда-то отец Дастина Гарри Хоффман и решил перебраться в сказочную
Калифорнию, имея в качестве первоначального капитала сумму, явно
недостаточную для счастья — $50. Вскоре ему, правда, сильно повезло — он
получил работу землекопа на строительстве шоссейной дороги, ведущей к
Голливуду. Ему пришлось проработать и там — декоратором, однако на большее
его не хватило, и в один прекрасный момент он понял, что его судьба, увы,
лишь перепродажа мебели. Именно в семье торговца мебелью и родился 8 августа
1937 Дастин. Свое имя он, как и брат Рональд, получил в честь киноактера —
Дастина Фарнума (Dustin Farnum), популярного на заре "великого немого"
(Рональда назвали в честь Рональда Колмэна).
Детство Дастина протекало по-разному: во времена благополучные семья жила в
районах престижных, а в трудные моменты приходилось перебираться и в трущобы.
Нравы там были простые, и позже Дастин вспоминал: "С раннего детства я помню,
как меня загоняли в круг и потешались надо мной". Потом этот эпизод найдет
отражение в фильме "Марафонец" ("Marathon man", 1976). Да и звали его больше
не по имени, а Мусорщиком (игра слов: Dustin и слова dustbin — мусорный
ящик). Говорят, что Хоффман так до конца и не вышел из детства: то он
увлекается рекламированием хоккейного обмундирования (что делал с
нескрываемым, чисто мальчишеским удовольствием), то самозабвенно принимает
участие в создании мультипликационного "Dick Tracy". А раньше, бывало, он
многие часы проводил в магазинах игрушек.
В 4 года Дастин хотел стать пианистом, в 10 — теннисистом, но, окончив
консерваторский колледж в Санта-Монике, в 1957 году поступил в любительский
театр Pasadena Community Playhouse, каких было много по всей Америке.
Профессионалов они давали миру редко, но душу отвести позволяли — ибо как
еще иначе, кроме как огромной и чисто любительской тягой к искусству можно
было объяснить самоотрешенную работу на сцене за $65 в неделю. Дастин потом
говорил: "Я был готов играть стол, стул, пирожное — неважно что, главное,
чтобы это было правдиво. Это был какой-то кураж".
Но рано или поздно любой актер, мечтающий стать профессионалом, должен был
осознать, что играть пирожные в Пассадене — дело неблагодарное и надо
двигаться в центры покрупнее. Находившемуся поблизости Голливуду он предпочел
далекий Нью-Йорк — "Большое яблоко", как его называют в Америке. "Яблоко"
встретило нового искателя счастья, одетого в меховой жилет на голое тело и
сильно поношенные джинсы (так вот Дастин в то время одевался), неласково. Во
всяком случае, спать приходилось и на полу у приятелей, и в каком-то
рефрижераторе, а подрабатывать самыми разными способами — в психлечебнице
санитаром, в довольно дорогом супермаркете Macy's, в цветочном магазине. А
как еще было оплачивать занятия в знаменитой актерской студии Ли Страсберга
(Lee Strasberg), куда Дастин пробивался раз пять, но так и не поступил, попав
лишь на платные курсы студии. Страсберг работал по системе Станиславского, и
молодой Хоффман был уверен, что именно этому русскому принадлежат слова
"искусство требует жертв". Особенно, говорят, Дастину удалась "роль"
официанта в ресторане Radly, где он подрабатывал. Дастин, дабы потрафить
падким на все "европейское" нью-йоркцам, прикидывался французом с сильным
акцентом, что ему неплохо удавалось, и имел хорошие чаевые, особенно у
женщин.
Скитания по сценам многочисленных нью-йоркских театров вполне походили на
историю Майкла Дорси из "Tootsie": то он слишком высок, то слишком мал, то
его нос (7 сантиметров, между прочим) не годится, то вообще он весь какой-то
не такой. Поэтому приходилось соглашаться на все и играть везде, куда
приглашали: от пьес "В джунглях городов" ("Im Dickicht der Staеdte")
Бертольда Брехта (Bertold Brecht), "Конец игры" ("Endgame") и знаменитой "В
ожидании Годо " (Waiting for Gogot") Сэмюэля Беккета (Samuel Bekket) до
"Комнаты" ("The Room") и "Немого официанта" ("The Dumbwaiter") Харольда
Пинтера (Harold Pinter).
Постепенно имя Хоффмана примелькалось в афишах, рецензиях и памяти
режиссеров. Последние, впрочем, пока воспринимали его как неплохого, но все
же "характерного" актера. Пока, наконец, Фрэнк Гилрой (Frank Gilroy), не
рекомендовал его на главную роль в своей пьесе "Поговорим о розах" (Let Us
Talk about Roses), награжденной Пулитцеровской премией. И тут надо же было
случиться, что едва лишь начав репетировать... Короче говоря, Дастин сильно
обжегся в результате взрыва газа на кухне одного из своих приятелей, в гостях
у которого он как раз находился. Неделю он пытался скрыть случившееся, не
принимал лекарств, боясь, что они ослабят память. Он репетировал, держа руки
над головой, так как опустить их было нестерпимо больно. К добру это не
привело. Хоффман оказался в больнице с неутешительным диагнозом: заражение
крови. Выжил он чудом, а роль удержать не смог — ее отдали другому. Сидя в
зрительном зале на премьере, Дастин плакал. Но жизнь актеров переменчива, а
слезы сменяются смехом. Бывает, конечно, что и наоборот.
В октябре 1966 года театральный режиссер Майкл Николс (Michael Nichols),
только что дебютировавший в кино экранизацией пьесы Эдварда Олби (Edward
Olbi) "Кто боится Вирджинии Вульф?" ("Who's Afraid of Virginia Woolf?"),
случайно увидел Дастина в спектакле "Гм?" ("Eh?") по пьесе Генри Ливингса
(Henry Livings). Последовало приглашение на главную роль в фильме "Выпускник"
("The graduate"). "Выпускника" можно назвать "Героем нашего времени"
по-американски. Герой Хоффмана — почти изгой, он неразговорчив и зажат,
однако за маской внешней скованности чувствуется внутренняя энергия и
жизненная сила. Бенджамин Брэддок в исполнении Хоффмана делает то, что многие
"тихие американцы" мечтают сделать только во сне — а именно послать все к
черту. В то время как за него уже все решили — и насчет спокойной, но
благополучной карьеры, и насчет выигрышной "партии" в жизни, он набирается
мужества сказать "нет" и вырваться из колеи. Почему это вдруг? Ответ очень
прост — любовь. Ну кто раньше мог усмотреть в Дастине Хоффмане
героя-любовника? И, как говорят в таких случаях, после фильма он проснулся
знаменитым.
После выхода на экраны "Выпускника" Хоффману предложили подписать контракт
сразу на шесть фильмов. Они не были оговорены заранее, то есть надо было
играть, что дадут. Дастин проявил строптивость, заявив, что если его заставят
сыграть то, что он не хочет, "он может лишиться рассудка", и что он согласен
работать вообще бесплатно, лишь бы самому выбирать роли. Он уже имел право на
разборчивость, он завоевал его сам и готов был его отстаивать: в конце
70-х Дастин возбудил даже иск на $33 млн против кинокомпаний First Artist и
Warner Bros., борясь за право на творческий контроль в работе над фильмами
"Точное время" и "Агата".
В фильме Джона Шлезингера (John Schlesinger) "Полуночный ковбой" ("Midnight
Cowboy", 1969) его героем стал обитатель нью-йоркских трущоб Энрико Риццо, по
прозвищу Крыса. Одинокий калека, ютящийся в развалинах и промышляющий мелким
жульничеством, он юрок, суетлив и все время пытается кого-то обжулить. Он
мечтает о счастье, но оно возможно только во сне: это там он здоров и любим и
может бегать по залитому солнцем песчаному пляжу (не оттуда ли этот уже
ставший штампом кинематографический прием?). Актерский дуэт Хоффмана и Джона
Войта (John Voyt) был великолепен. Это фильм стал одним из заметных всплесков
волны американской контркультуры — позже мало кто из режиссеров рискнет
эпатировать публику слишком ярким контрастом туберкулезного бродяги с
вызывающим шиком нью-йоркской Times Square. Придут новые времена.
Роль в фильме-вестерне Артура Пенна (Artur Penn) "Маленький большой
человек" ("Little big man", 1970) еще приумножил славу Дастина Хоффмана. Это
был даже не совсем вестерн. Если к американскому кинематографу периода
вьетнамской войны, когда страна окончательно запуталась в моральных
терзаниях, вообще применимо слово "намек", то это был именно такой "толстый
намек". Джека Крэбба (Дастин Хоффман) еще ребенком похитили индейцы,
воспитавшие его и прозвавшие мальчика "Маленьким большим человеком". Он
словно "заигрался" с судьбой — бесконечно борясь за существование на Диком
Западе, путаясь в собственной личной жизни, теряя друзей и близких. Но он так
и не понял главного в конце своей столетней жизни: ради чего, собственно, все
это происходит. Всякий раз на то, чтобы загримировать 33-летнего Хоффмана под
столетнего старца, на воспоминаниях которого и построен фильм, требовалось
около пяти часов, и неподражаемая маска казалась с экрана "слепком истории".
В начале 70-х зритель стал ходить "на Хоффмана". Дастин уже знал, что такое
слава. О нем писали. Правда, порой почему-то созданный им на экране имидж
провоцировал журналистов на создание портрета актера как искателя приключений
и женщин. Что, впрочем, не совсем соответствовало действительности, ибо
Дастин в то время уже был примерным семьянином. В 1968 году он женился в
первый раз. Его избранницей стала Энн Бирн (Ann Birn), танцовщица
филадельфийского балета, бросившая карьеру и ради мужа переехавшая в
Нью-Йорк. Чего, наверное, делать все же не следовало, так как жертва эта была
для нее чрезмерной. Как мы узнаем в дальнейшем, она о ней никогда не забыла.
В 1972 году на экраны выходят "Соломенные псы" ("Straw Dogs") режиссера Сэма
Пекинпа (Sam Peckinpah). Успехом в американском прокате фильм не пользовался.
Зато был большой резонанс за рубежом — фильм некоторые восприняли почему-то
как антиамериканский. Советская же критика писала о нем как об "апологии
насилия" и, конечно же, "американского индивидуализма". Дастин Хоффман — это
застенчивый математик, который выказывает недюжинные качества благородного
мстителя за поруганную честь собственной жены. Роль Рэмбо 70-х Хоффману
вполне удалась, но, вопреки утверждению некоторых, это не выглядело апологией
насилия. Победу своего героя Дастин сумел сыграть, показав при этом, сколь
она ему горька; ибо не физической силой должен быть силен человек и не
инстинктами должен он руководствоваться. Чем же? Ну, не будем требовать
слишком многого от одного актера: ответа Хоффман-"математик" не дает.
Затем следуют другие фильмы: "Альфредо, Альфредо" ("Alfredo, Alfredo") Пьетро
Джерми (Pietro Jermi), "Ленни"("Lenny", 1974) Боба Фосса (Bob Fosse), "Вся
президентская рать" ("All the President`s Men", 1976) Алана Пакулы (Alan
Pakula) и, наконец, "Крамер против Крамера" ("Kramer vs. Kramer", 1979)
Роберта Бентона (Robert Benton). За последний фильм Дастин получил приз
"Оскар" американской Ассоциации киноискусства. Всего этот фильм получил сразу
пять "Оскаров", принеся в прокате $60 млн прибыли его создателям. О чем этот
фильм? Почти ни о чем. Да, в нем не происходит ничего особенного. Ну,
разводится супружеская пара (Хоффман играет с Мэрил Стрип), препирается в
суде из-за имущества и сына — история, каких миллион. Но все-таки, проводя
аналогию с известным произведением Джозефа Хеллера (Joseph Heller), зритель
понимает, что "что-то случилось". Развод подается как распад, а выход из
жизненного тупика зависит только от самого человека. Не потому ли в Америке
70-х "Крамер против Крамера" оказался столь популярен, что еще раз подтвердил
— так называемый "средний человек" может преодолеть все, если становится
индивидом.
Другого "Оскара" Хоффман получил в 1982 году за роль Майкла Дорси в фильме
Сиднея Поллака (Sydney Pollack) "Милашка" ("Tootsie"), также, как и
очаровательная Джессика Ланж (Jessica Lange). В образе безработного и не
вполне удачливого актера Хоффман чувствовал себя как рыба в воде, ибо играл
он самого себя, только двумя десятилетиями раньше. Любопытно, что даже
трудные отношения актера с режиссером Сиднеем Поллаком нашли в фильме свое
отражение. Дастин как-то сказал ему: "Сидней, между нами уже столько всего
произошло, что роль эта будет частью наших отношений". Насколько удачен
оказался образ Дороти в исполнении Хоффмана-Дорси — судить зрителю. Самому
актеру роль запомнилась тем, что приходилось раз шесть на дню бриться, отчего
возникло раздражение кожи, а многие досужие кинокритики заподозрили, что
Дастин потому так блестяще справился с ролью, что он гомосексуалист.
После "Тутси" Дастин появился на экране лишь спустя шесть лет в фильме
"Человек дождя" ("Rain Man"). Замысел родился в 1986 году, когда режиссер
Бэрри Морроу (Barry Morrow) познакомился с одним умственно отсталым
человеком, Кимом П., отличавшимся фантастическими математическими
способностями. Он и стал прототипом "Человека дождя". Это история двух
братьев, один из которых — Чарли Бэббит — способный на все делец, другой —
Рэймонд — умственно отсталый человек-арифмометр. При ближайшем рассмотрении
внимательный зритель все же не может отделаться от навязчивого чувства, что
он уже не понимает, кто из братьев более нормален.
Хоффмана очень заинтересовала эта роль, что очень удивило многих, более
выигрышной считавших другую — роль младшего брата. По первоначальному
сценарному плану братья должны были быть ровесниками. Но, по мнению
голливудских стратегов, дабы фильм смог заинтересовать более широкий круг
зрителей, необходимо было сделать одного из них более молодым. Роль молодого
бизнесмена отдали Тому Крузу (Tom Cruise). До этого Дастин и Том практически
не знали друг друга. Вот как вспоминает Дастин их встречу: "Помню, однажды он
пришел ко мне за кулисы. В нем было что-то очень домашнее. Он уже тогда
относился ко мне как к старшему брату, хотя вполне мог бы относиться ко мне и
как к отцу".
Соединить Круза и Хоффмана было действительно блестящей идеей. Морроу
познакомил Хоффмана с Кимом. А Дастин буквально не спускал с Кима глаз,
пытаясь в точности скопировать каждый его жест. Вот что говорит об этом
режиссер: "Я смотрел, как руки Хоффмана повторяют движения рук Кима. Он не
сводил с него глаз целый день. Он как-то по-особенному обращался к нему —
ведь обычно люди, разговаривая с больными, чувствуют себя предельно неловко".
Когда съемки фильма закончились, Дастин послал Киму режиссерское кресло со
своей подписью и автографами всех актеров. Весь процесс съемок занял 65 дней
и обошелся в $22 млн. Гонорар Хоффмана составил около $5 млн.
Сегодня Дастин входит в десятку самых популярных актеров в мире. Вышедший на
экраны в начале прошлого года фильм Стивена Спилберга (Steven Speelberg)
"Хук" ("Hook") по мотивам сказки Джона Барри (John Barrie) "Капитан Хук",
"Питер Пэн" ("Peter Pan") окончательно утвердили его, бывшего сорванца
лос-анжелесских предместий, положение в американской кинематографической
элите. У Хоффмана большая квартира в Нью-Йорке, а также особняк в
Лос-Анджелесе, где он проживает со своей второй женой Лайзой (Lisa) и
четырьмя детьми: одиннадцати, девяти, восьми и пяти с половиной лет. У него
есть еще и две дочери от первого брака, а со своей первой женой Энн Бирн
Хоффман развелся довольно давно. Причиной разрыва стали, так сказать,
"творческие разногласия" актерской супружеской пары: в 1975 году во время
съемок фильма "Вся президентская рать" Хоффману пришлось вместо решившей
временно — так некстати — вернуться на сцену жены целиком погрузиться в
домашние заботы и даже отклонить несколько заманчивых предложений. Отношения
двух людей, из которых никто не хотел уступать, были безнадежно испорчены,
последовал разрыв. Накануне бракоразводного процесса Энн спросила у Дастина,
помнит ли он, где у его дочери находится родимое пятно. Он, как и его герой в
"Крамер против Крамера", не помнивший, в каком классе учится его сын,
ответить не мог.
В феврале нынешнего года Хоффман вместе с женой Лайзой отправился в Париж.
Правда, не только для того, чтобы еще раз полюбоваться Эйфелефой башней, а
чтобы присутствовать на показе своей последней работы "Герой помимо
собственной воли". Всего за неделю до приезда Дастина неугомонный Париж
чествовал Роберта Редфорда (Robert Redford), не успев к тому же оправиться от
феерического турне Мадонны двумя днями раньше. Но гостеприимства парижан,
видимо, хватает на всех. Хоффман был встречен цветами и шампанским. А по
окончания премьерного показа французы окрестили его "звездой помимо
собственной воли". Фильму, снятому на студии Columbia Pictures Стэфаном
Фрирсом (Stephen Frears), прочат большой успех. Дастин Хоффман получил
$7 млн. Он опять сыграл роль мелкого жулика, спасшего помимо собственной воли
54 пассажира загоревшегося самолета. Он полон творческих планов, которыми он
не спешит делиться. Ну что же, поживем — увидим!
АННА Ъ-ШЕСТОПАЛОВА, ГЕОРГИЙ Ъ-БОВТ