Мало какое событие оказывается для российского общества столь важным, как происшедшее за тысячи километров от него — в Вашингтоне. Любое высказывание, любая инициатива, если в них хотя бы вскользь упомянута Россия, заслуживают обсуждения и в конечном итоге неизменного осуждения.
Обозреватель “Ъ” Алексей Наумов
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Обозреватель “Ъ” Алексей Наумов
Фото: Дмитрий Лебедев, Коммерсантъ
Последний пример — нашумевшая «резолюция с осуждением нарушений прав человека в России», которую внесли в американский Конгресс. Новость об этом на сайте крупного российского информационного агентства набрала почти 350 тыс. просмотров и тысячи гневных комментариев.
Резолюция предлагает Палате представителей осудить практику преследования политических заключенных, а госсекретарю и министру финансов — ввести санкции против лиц, виновных в этом предосудительном поведении.
Проект резолюции вызвал бурное негодование в соцсетях на тему американской «русофобии» и резкое осуждение в Госдуме.
Вот только отношения к реальной жизни эта резолюция не имеет практически никакого. Она предназначена исключительно для того, чтобы выразить точку зрения политика или политиков, а в идеале — всей Палаты представителей. Резолюция мало того что не имеет шансов стать законом (это даже не предполагается), но с большой долей вероятности не будет «проголосована» и не получит даже формального одобрения.
Схожая ситуация с антикитайским законопроектом, который накануне внес на рассмотрение Конгресса сенатор Линдси Грэм — автор, кстати, так и не введенных (чувствуете тенденцию?) антироссийских санкций «из ада». Предложенный им документ заслужил критику со стороны китайского МИДа и вызвал гром в соцсетях, хотя за последние месяцы таких законопроектов разной степени вербальной грозности появилось уже три.
При этом ни резолюция, ни законопроекты, которые хотя бы формально имеют шансы стать законами, в текущей ситуации не меняют ровным счетом ничего.
Право введения санкций принадлежит Дональду Трампу, который не любит, когда ему что-то указывают сенаторы и конгрессмены. В руках союзников Дональда Трампа — республиканцев — находится Сенат, и никакой «санкционный законопроект» без их одобрения (и одобрения самого президента) принят не будет. Так что как решал Дональд Трамп вопрос о санкциях, так и продолжит решать.
Почему все это делают американские политики? Потому что они находятся в конкурентной политической системе. Тот же автор «антироссийской резолюции» Эллиот Энджел на своем сайте прямо в его шапке сообщает, что с гордостью работает для жителей Бронкса и Уэстчестера в 16-м округе штата Нью-Йорк.
Ему нужно отчитываться перед своими избирателями и перед руководством Демократической партии и, соответственно, демонстрировать активную работу. Он помогает жителям своего округа противостоять коронавирусу и борется за всеобщую медстраховку, принимает делегацию школьников из Уэстчестера в Вашингтоне (работает для избирателей), а как глава комитета по международным делам ругает Дональда Трампа за его внешнюю политику (работает для партии). И еще, безусловно, отстаивает свои собственные идеологические позиции.
То есть для самого господина Энджела и его карьеры его резолюция куда важнее и влиятельнее, чем для российско-американских отношений. А мы, тиражируя этот бесполезный, по сути, листок, лишь помогаем конгрессмену делать его работу и увеличиваем его влиятельность.
Все эти бесконечные законопроекты и разговоры о злой России и злом Китае, как удачно сформулировал мой уважаемый коллега программный директор клуба «Валдай» Иван Тимофеев, похожи на шум дождя. Вот только для чего мы жадно припадаем ухом к земле, изо всех сил прислушиваемся к этому шуму, а затем хором начинаем ругать дождь — вопрос уже к нам с вами.
Обратная сторона медали — любовь к похвале из-за границы и бешеная популярность новостей вроде «В США сочли танк "Армата" лучше танка "Абрамс"» или «Итальянский депутат призвал отменить санкции против России».
И не важно, что новость о танке дало издание, сделавшее бизнес на информационном обслуживании доверчивых любителей русского оружия, а депутат оказался ничего не решающим избранником местного горсовета.
В Советском Союзе было принято ругать «низкопоклонство перед Западом», под которым понималась любовь к заграничной культуре, одежде, технике и образу жизни. Бессмысленность такой критики, пожалуй, поняли уже все — но вот вставшее в полный рост информационное низкопоклонство перед Западом мы, кажется, полностью проморгали.