Чин чина потешай

Близится к завершению показ сериала Романа Волобуева «Последний министр», снятого специально для онлайн-кинотеатра «Кинопоиск HD». По мнению Михаила Трофименкова, он стал не только главным кинособытием карантинных времен, но и этапом в истории отечественной комедиографии.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Комедия как никакой другой жанр способна стать «энциклопедией русской жизни» той или иной эпохи. Мелодрамы, психологические и прочие производственные драмы остаются честными и частными свидетельствами времени, а сжатый до афористичности образ, скажем, конца 1960-х годов дает все-таки «Бриллиантовая рука». Образ 1990-х — «Особенности национальной охоты». Образ «эпохи стабильности» сохранит именно «Последний министр».

Это очень странно, потому что комедия — стихийный жанр, вульгарный, низовой. А Роман Волобуев, в прошлом блестящий кинокритик, зарекомендовал себя в режиссуре («Холодный фронт», «Блокбастер»), скорее, как конструктор, рациональный, холодноватый и умный. Режиссерский ум как раз и должен был стать непреодолимой преградой для съемок комедии о человеческой глупости.

А «Последний министр» — комедия именно о глупости в ее высшей — бюрократической — форме развития.

И хотя герой — министр перспективного планирования и развития социально-экономической политики РФ Евгений Александрович Тихомиров (Ян Цапник), комедия эта вполне универсальна, как универсальна бюрократия.

В конце концов не в России, а в Канаде еще в 1968-м был сформулирован педагогом Питером Лоуренсом легендарный «принцип Питера»: «В иерархических системах каждый индивидуум имеет тенденцию подниматься до уровня своей некомпетентности». Экс-браток Евгений Александрович блестяще иллюстрирует этот принцип, вырастая от мэра городка Малая Пышма (благополучно исчезнувшего с карты мира за какую-то неделю его правления) не только до министра, но и до главы РФ, пусть и на какие-то двадцать минут.

Впрочем, Волобуев — безусловный социальный пессимист, отлично понимающий, что от перемены мест слагаемых сумма не меняется.

Достаточно вспомнить его дебютный фильм — пилот несостоявшегося сериала «Завтра» (2015). Там в кабинеты таких вот Евгениев Александровичей и прочих людей с «набережной» и с «площади» приходили «люди со светлыми лицами». И что? Да ничего. Через несколько часов в России, как во «Времени волков» Михаэля Ханеке, просто гас свет, возможно, что и навсегда.

Глупость, тем более властная, не должна бы вызывать у умного режиссера ничего, кроме брезгливости, ан нет. Весь ужас этой комедии заключается в том, что все министерские герои-антигерои — хорошие люди. И суровая замминистра Нечаева с феерическим комплексом ненависти к Агнии Барто (Ольга Сутулова), и похожие на «бабароботов» Дина Скотч и Даша Луч (Дарья и Екатерина Носик) с их загадочной сексуальной жизнью. И в буквальном смысле слова затраханный Дударь (Алексей Золотовицкий), никем в школе стать не мечтавший и реализовавший свою «немечту» в стенах министерства. И даже карьерист Викентьев (Сергей Епишев), превратившийся, побывав в заложниках у безумного фермера и его хряка, в саблезубого хоругвеносца. И даже зловещий Максим Максимович (Сергей Степин), то ли начальник пожарной охраны, выдающий себя за чекиста-ликвидатора, то ли в натуре ликвидатор на пенсии, но в любом случае единственный человек, умеющий хоть что-то делать.

Тихомиров с его младенчески небесными глазами — особая статья. Наверное, на данный момент это лучшая роль Цапника (как и Нечаева — лучшая роль Сутуловой), ухитрившегося именно на чисто комедийном материале опровергнуть свою одиозную репутацию комика. Тихомиров — этакий сибирский чудик, шукшинский «странный человек» в его историческом развитии, получивший волей истории возможность применять свои оригинальные затеи по облагодетельствованию человечества на практике. Милый, незлой и беспомощный, живущий, сам того не замечая, в сюрреалистическом мире, где можно расквасить лоб, врезавшись в суперсекретный вертолет-невидимку, раскланяться на московской улице с мокнущим под дождем жалким Гитлером или подвергнуться нападению двух гигантских котиков-гопников.

Велико искушение эффектно сформулировать мораль фильма как «благими намерениями вымощена дорога в ад», но это было бы нечестно. Если в «Последнем министре» и есть какая-нибудь мораль, то, скорее, такая вот: «Гуманность законов в России компенсируется необязательностью их исполнения».