избирательные штабы
Начиная с девяти часов вечера и до утра участники парламентских выборов следили за подсчетом голосов в партийных избирательных штабах. Корреспондент Ъ СЮЗАННА Ъ-ФАРИЗОВА побывала в каждом из них и пришла к выводу, что всех волновала судьба только двух партий — "Союза правых сил" и "Яблока". Волновала, впрочем, по-разному.
"Это конец демократии в России"
Первыми тревогу забили коммунисты. К одиннадцати часам вечера в штаб КПРФ в корпорации "Росагропромстрой" съехалось все руководство компартии. На лицах партийцев читались смятение и страх. К этому времени стало известно, что либеральные демократы, по предварительным результатам голосования, опережают коммунистов, и это знание было невыносимо. "Мы не можем признать результаты выборов законными",— уже к 23.30 заявил лидер КПРФ Геннадий Зюганов. То, что коммунисты не сомневались в выигрыше "Единой России", совсем не означало, что они не сомневались в собственном проигрыше ЛДПР. И хотя уже к часу ночи ситуация изменилась — КПРФ вышла на второе место, обогнав ЛДПР, именно ничтожный отрыв от партии Владимира Жириновского и блока "Родина" произвел на коммунистов крайне удручающее впечатление.
Однако пораженческие настроения вскоре прошли. К двум часам ночи в штабе появились предварительные данные о результатах голосования по СПС и "Яблоку" — 3,1% и 3,9% соответственно, и тут коммунисты поняли, что на самом деле легко отделались. "Это конец демократии в России,— сделал совсем уж несвойственное КПРФ заявление Геннадий Зюганов.— Власть сфальсифицировала выборы, превратив их в постыдный фарс". Как позже говорил секретарь по идеологии ЦК КПРФ Олег Куликов, по данным коммунистов (их наблюдатели вели свой подсчет голосов на основании протоколов избиркомов) СПС действительно не преодолевал пятипроцентный барьер, а вот партия "Яблоко" все-таки набирала чуть больше проходного минимума — 5,2% голосов. Но потом один из членов штаба "по секрету" признался мне: подсчет голосов коммунистами не выявил расхождений с официальными данными ЦИКа. К трем часам ночи работу штаба решили свернуть. Коммунистам надо было осмыслить происшедшее.
"'Родина' — это новая политическая сила"
Ночные бдения партийцев из "Единой России", ЛДПР и блока "Родина" больше напоминали генеральную репетицию Нового года. Партия власти устроила праздник в ресторане "Автограф" в центре Москвы, где даже предварительные результаты голосования служили только фоном для выступлений руководства. Председатель высшего совета партии Борис Грызлов, впрочем, как и сопредседатели Юрий Лужков (у него в эту ночь были свои выборы) и Сергей Шойгу, работу штаба проигнорировали, но их отсутствия никто не заметил. Не должны были приехать — и не приехали. "Мы много работали и получили заслуженный результат",— заявили ближе к полуночи члены генсовета партии Олег Морозов и Владимир Пехтин, не отказав себе в удовольствии лишний раз ударить по коммунистам. "'Родина' — это новая политическая сила,— не без удовольствия прокомментировал растущий результат блока Владимир Пехтин,— гораздо конструктивнее КПРФ"."Сила, конструктивнее КПРФ" в это время тоже праздновала. Когда я приехала в штаб, сопредседатель блока Дмитрий Рогозин как раз делал праздничные заявления: "Столь уверенная победа 'Родины' говорит о том, что люди нам поверили — они не сомневаются, что совершенно новая политическая сила, которая была сформирована недавно, сможет реализовать все то, что ею было заявлено в ходе предвыборной кампании". Сопредседателю Рогозину вторил сопредседатель Сергей Глазьев: "Мы не отбирали голоса — мы их заслужили своей работой". К трем часам ночи, когда результат блока достиг отметки в 8,7%, в штабе уже вовсю резвились партийцы. Дмитрий Рогозин и седьмой номер списка генерал Георгий Шпак разливали шампанское и с бокалами в руках рассказывали журналистам о своей непростой, как им казалось, победе. "Мы долго к этому шли, а те, кто пытался нам помешать, иных уж нет, а те далече",— с особым удовольствием констатировал господин Рогозин.
"Пока не посчитали Москву и Петербург, шансы есть"
Намек на катастрофический результат партий СПС и "Яблоко" (на тот момент 3,2% и 4,1% соответственно), который так веселил сопредседателя "Родины", большинство журналистов не оценили. За демократов пресса переживала особенно, и, чтобы не войти в состояние ступора, решено было переместиться в штаб ЛДПР. К моменту приезда журналистов лидер Владимир Жириновский как раз предлагал сыграть на тотализаторе. Ставки были вполне денежные, поэтому аппарат партии играл с особенной страстью. В кулуарах тем временем партийцы говорили корреспонденту Ъ, что, конечно, на 15% (а именно такой результат на тот момент давал ЦИК) они не рассчитывали, но все-таки чего-то в этом роде ожидали. Владимир Жириновский, который, к слову, праздновал победу без грамма алкоголя, пообещал журналистам "устроить в Думе хорошую жизнь", после чего уехал. С этой минуты оттягивать момент встречи с демократами стало почти невозможно.Когда эта встреча наконец состоялась, разум верить в увиденное отказывался. В штабе "Яблока" обстановка была почти праздничной. Аппарат и партийцы разливали вино, рассказывали анекдоты и, казалось, предварительным результатом были довольны. "Хотелось бы, конечно, чтобы мы прошли,— объяснял лидер 'Яблока' Григорий Явлинский при отметке в 4,2%.— Нам будет чем в Думе заняться". "Вы теперь понимаете, почему СПС так хотело объединиться? — доверительно продолжали общение члены 'Яблока'.— У них результат совсем плохой. Мы не злорадствуем, но факт есть факт". "Если бы мы все-таки объединились,— предположил Григорий Явлинский,— мы бы и этих процентов не набрали". Настроение штабных, слова лидера, поведение партийцев — все свидетельствовало о том, что "Яблоко" в победе почти не сомневается. "Пока не посчитали Москву и Санкт-Петербург, шансы есть",— говорили они. И даже когда голоса двух столиц были подсчитаны, "яблочники" все еще на что-то надеялись.
Уже под утро в штаб к Григорию Явлинскому приехал советник президента по экономическим вопросам Андрей Илларионов. "Я приехал просто как друг",— коротко бросил он, хотя казалось, что он сейчас будет предлагать лидеру "Яблока" какую-то должность. Через час советник Илларионов из штаба уехал. Результат по-прежнему оставался 4,2%. Руководство "Яблока" все так же сидело в штабе и совершенно не выражало обеспокоенности происшедшим.
"Что-то новое, а?"
Оказалось, что вся обеспокоенность сконцентрировалась в штабе Союза правых сил. Развернутая во всю стену таблица результатов голосования за СПС в 89 субъектах федерации так и осталась пустовать до утра. "Заполнять почти нечем",— констатировали правые. И это было начало. Когда в СПС поняли, что в Думу им, скорее всего, не попасть, у партийцев начали сдавать нервы. "Борис Ефимович,— обращался тележурналист с лидеру правых,— прокомментируйте предварительный результат..." "Уже сто раз комментировал",— отмахивался господин Немцов. Понять его было можно — результат твердо застыл на отметке 3,2%. "Я в шоке!" — шептала окружающим Ирина Хакамада. Один Анатолий Чубайс старался держаться. "Несмотря на полное изменение политического курса, а об этом уже можно говорить, война не окончена,— парировал любые вопросы сопредседатель СПС.— Мы еще не закрыли вопрос об объединении с 'Яблоком', и, несмотря на то что результаты выборов можно назвать драматическими, это определенно не конец демократии". Конечно, Анатолий Чубайс нервничал куда меньше Бориса Немцова — у него и без Думы было много работы.Уже к часу ночи все комментарии правых напоминали слова прощания. "Ни Петербург, ни Москва нам уже не помогут",— констатировал Борис Немцов. И в этот момент он уже верил в провал. Однако, переместившись к двум часам в ресторан "Колбасофф" и еще наблюдая за результатами выборов по телевизору, правые постепенно начали приходить в себя. "В конце концов, может, мы и сами виноваты,— признавались они.— Да еще и молодежь не пришла голосовать, хотя мы старались сделать все, что могли. Теперь надо этот проигрыш осмыслить". Осмыслить проигрыш неожиданно вызвался музыкант Сергей Галанин, который пришел поддержать правых. "Я далек от политики,— объяснял он мне.— Я вообще за панков и рок-н-ролл. Но может, и лучше, что они вообще не прошли в Думу, чем если бы прошли еле-еле и ничего не смогли бы там сделать? Что бы они противопоставили? А так четыре года пролетят на ура, за это время они исправят ошибки, и в них снова возникнет потребность. А в сегодняшней ситуации ведь все-таки есть какая-то фишка! Что-то новое, а?"