Вирусное страноведение
Национальные особенности развития эпидемии
Распространение SARS-СоV 2 по планете создало общую для всех стран проблему. Но каждая страна боролась с вирусом по-своему — в зависимости от опыта, общественного устройства и возможностей национальной системы здравоохранения.
Фото: AP
Фото: AP
Восточная дисциплина и контроль
Первый случай заражения коронавирусом в Южной Корее был зафиксирован 20 января — через три недели после того, как о нем стало известно, и за 11 дней до регистрации первых случаев в Италии. Через месяц, с 21 февраля, в стране были запрещены массовые мероприятия, закрыты учебные заведения и общественные места. К 29 февраля заболеваемость COVID-19 достигла пика: за сутки было зафиксировано 909 новых случаев. Однако уже 5 марта этот показатель сократился до 438, к 22 марта суточный прирост числа заболевших замедлился до 64, в то время как в Италии в тот день было зарегистрировано 5,5 тыс. новых случаев. На 23 мая общее число инфицированных в Южной Корее составило 11,2 тыс. человек, скончались 266 пациентов (здесь и далее данные Университета Джонса Хопкинса).
Южная Корея показала пример того, как надо действовать, чтобы победить COVID-19. Первое — не ждать, пока болезнь спровоцирует кризис. Второе — проводить тесты на ранних стадиях, быстро и безопасно. Третье — тщательно отслеживать передвижение больного, изолировать его и следить за тем, как он соблюдает изоляцию. Корейцы отслеживали передвижения по платежным картам, через мобильные телефоны и по видеокамерам, а как только стало известно о первых случаях COVID-19, запустили круглосуточную систему экстренного реагирования. Наконец, четвертое — властям надо заручиться помощью общественности.
По тому же сценарию действовали Сингапур, Тайвань, Япония — этим странам также удалось успешно сдержать первую волну эпидемии. Одной из причин успеха было наличие у них опыта борьбы с другими эпидемиями — атипичной пневмонии, SARS-СоV, эпидемия которой в 2003 году распространилась на три десятка стран, и ближневосточного респираторного синдрома, MERS-СoV, в 2015 году. В этих странах помнили переполненные больницы, ежедневные сводки о числе заразившихся и умерших, панические закупки продовольствия впрок. Япония, например, многие годы следит за пневмонией, главной причиной смертности в стране, и является мировым рекордсменом по количеству томографов на душу населения.
Ближайший сосед Кореи Китай справился с COVID-19, запретив миллионам людей покидать жилища и продемонстрировав жесткий системный подход. Причем китайская система здравоохранения оказалась к встрече с вирусом неподготовленной — медицинская реформа 2009 года не дала ожидаемых результатов. Ключевые проблемы — низкие зарплаты медработников, трудности с доступностью первичной медпомощи, низкая квалификация терапевтов, разрыв в качестве медобслуживания между городом и деревней — не были решены.
«Инфраструктура здравоохранения города Ухань (провинции Хубэй) на первом этапе развития эпидемии не справилась с ней, ярчайшими подтверждениями чему стали нехватка коечного фонда и многочасовые очереди в медицинских учреждениях, способствовавшие еще более быстрому распространению вируса»,— отмечается в майском мониторинге, подготовленном экспертами Института экономической политики им. Е. Т. Гайдара и РАНХиГС.
Недостатки медицины Китаю с его системой партийно-государственного управления удалось устранить при помощи жесткой дисциплины, жесточайшего карантина с закрытием границ между провинциями и внутри них. 12-миллионный Ухань был разбит на сектора, перемещение по городу блокировалось, были введены пропуска и система идентификации контактов инфицированных, основанная на технологии больших данных и искусственного интеллекта. И все эти ограничения сопровождались тотальным сворачиванием деловой активности. В докладе специальной международной группы (совместной миссии) ВОЗ отмечалось, что Китай смог создать эффективную систему не только установления носителей COVID-19, но и идентификации контакта, ставшего причиной заражения.
Все эти меры дали результаты: Китай — одна из немногих стран, практически полностью победивших коронавирус. По данным на 23 мая, число инфицированных составило 84,5 тыс. человек, число умерших 4,6 тыс. Впрочем, справедливости ради надо сказать, что количество подтвержденных случаев зависит от национальной практики регистрации заболевания.
Европейская неспешность
В середине февраля центр пандемии переместился из дисциплинированной Юго-Восточной Азии в демократичную Европу, где темпы прироста случаев инфицирования выросли в десятки раз. Распространялась инфекция быстро — например, на севере Италии эпидемиологическая обстановка была очень тяжелой.
Итальянские власти отреагировали на происходящее не сразу: границы долго не закрывались, граждане свободно мигрировали по стране из более зараженных в менее зараженные районы. Активность в общественных местах на национальном уровне была ограничена только 10 марта, когда многие уже успели заразиться. По данным на 23 мая, в Италии 228,6 тыс. человек инфицированы COVID-19, 32,6 тыс. человек скончались.
В Италии реализовался классический европейский сценарий: сначала власти говорят населению, что бояться нечего, и отрицают серьезность болезни, а потом заболевшие переполняют больницы. Примерно так же развивалась эпидемия в Великобритании, Испании, Франции. Европа медлила с введением карантина: 11 марта на режим самоизоляции перешла Дания, 14 марта — Испания, 16 марта — Австрия и Чехия, 22 марта — Германия.
Американское бедствие
В США эпидемия стала набирать силу с середины марта, но долгое время для ее сдерживания не принималось практически никаких мер. Только с 21 марта губернаторы Нью-Йорка, Калифорнии и некоторых других штатов организовали карантинные мероприятия: были остановлены предприятия и введен запрет на передвижения. Была принята стратегия flatten the curve — растянуть эпидемию во времени, чтобы не перегружать больницы пациентами в тяжелом состоянии. Американская система здравоохранения оказалась не готова к огромному наплыву пациентов, особенно в густонаселенных городах, принявших основной удар эпидемии, поэтому медучреждения перепрофилировались.
В Нью-Йорке пик госпитализаций превышал 1,5 тыс. человек в день и пришелся на начало апреля, больницы не справлялись с наплывом пациентов. Ситуация осложнялась тем, что многие американцы не имеют медицинской страховки, поэтому обращались за медпомощью в крайнем случае и попадали в больницу в экстренном порядке. В середине апреля президент США Дональд Трамп впервые в истории страны ввел режим крупного бедствия. США остаются самой пострадавшей от коронавируса страной: на 23 мая там выявлено около 1,6 млн инфицированных, умерли больше 96 тыс. человек. Исследователи из Колумбийского университета подсчитали, что власти могли бы предотвратить смерть более 50 тыс. жителей, если бы санитарные меры в стране начали вводить на две недели раньше.
Шведский здравый смысл
Полная изоляция — стратегия, к которой пришло большинство стран, сумевших остановить распространение коронавируса, оказалась востребованной не у всех. В Швеции, например, выбрали путь приобретения коллективного иммунитета, который вырабатывается после болезни либо при вакцинации.
Правительство, которое фактически исполняло решения Агентства общественного здравоохранения, полностью положилось на «чувство здравого смысла шведов». По сути, самоустранилось, ограничившись рекомендациями гражданам работать удаленно, избегать контактов с пожилыми. В Швеции не вводили жестких ограничений для сдерживания пандемии: не закрывались границы, как у соседних Норвегии и Дании, в стране работали (хотя и с некоторыми ограничениями) рестораны и фитнес-клубы, дети ходили в школы (начальная школа) и детсады. Стратегия основывалась на сознательности граждан, выполнении ими рекомендаций, а не на запретах. В Швеции не было никакой слежки за больными, тесты на коронавирус проводили только тем, у кого явные симптомы заболевания, и тем, кто возвращается из-за границы.
Главный идеолог такого подхода и архитектор стратегии главный эпидемиолог страны Андерс Тегнелль прогнозировал, что перед достижением общего иммунитета коронавирусом переболеет до 50% населения, но многие перенесут инфекцию легко, а самые уязвимые — пожилые — будут под постоянным контролем медиков (был введен запрет посещать дома престарелых). Но защитить стариков шведы не смогли. К середине апреля на шведские дома престарелых приходилось около трети смертей от COVID-19. Высокий уровень смертности заставил вирусологов бить тревогу. В середине апреля 22 ученых подписали открытое письмо с требованием немедленно ввести карантин, как в соседних странах. Никакой реакции не последовало. На 23 мая в Швеции на 32,9 тыс. заболевших приходилось 3,9 тыс. смертей.
По шведскому пути пошла Бразилия, президент которой Жаир Болсонару был решительным противником карантинных мер. И хотя крупные города все-таки прибегли к социальному дистанцированию, страна с населением 209 млн человек на 23 мая занимала третье место в мире по числу инфицированных — 330,9 тыс. человек, 21 тыс. больных скончались.
Уроки карантина
В России пик заражения пришелся на середину мая. Власти, учтя опыт Китая и Европы, ввели в регионах страны режим самоизоляции и контроль за передвижениями граждан — более или менее строгий в зависимости от числа инфицированных в регионе. Россия находится в группе лидеров по заболеваемости, занимая второе место в мире по числу инфицированных — 335,9 тыс. человек. 3,4 тыс. заразившихся умерли.
Каждая страна формирует комплекс мер противодействия эпидемии исходя из своих ресурсов, возможностей здравоохранения, организованности и сознательности населения. Полученный в этой борьбе опыт очень ценен не только потому, что эпидемия продлится, пока не будет проведено массовое вакцинирование, но и потому, что человечеству следует быть готовым к вспышкам новых, неизвестных болезней.