|
Экономика толпы |
С экономической точки зрения результаты выборов трудно назвать шокирующими. Поражение правых и "Яблока" — факт для бизнеса, безусловно, неприятный, но, с другой стороны, на принятие ключевых решений эти партии и в прошлой Думе не особо влияли. Успех "Родины" и неудача коммунистов, если отбросить чисто политические моменты, не очень важны: то, что причудливая смесь, еще в 1992 году прозванная "красно-коричневыми", разделилась на фракции более четких расцветок, лишь прояснило ситуацию в стране. 11% для ЛДПР — сигнал, конечно, тревожный, поскольку свидетельствует о росте люмпенизации страны (причем, скорее всего, за счет подрастающего поколения), но в среднесрочной перспективе данный фактор едва ли сыграет существенную роль. Что же касается получения "Единой Россией" единоличного контроля над парламентом, то для тех, кто в ноябре хоть иногда включал телевизор, это, скорее всего, не стало особым сюрпризом.
Важно другое. Получив де-факто однопартийную Думу, а вместе с тем и контроль над законодательной властью, Владимир Путин создал себе, как всегда бывает в таких случаях, и некоторые проблемы. Теперь, чтобы уверенно контролировать "свою" партию и не попасть от нее в зависимость, ему будет необходимо поддерживать собственный рейтинг на крайне высоком уровне. Простейший способ добиться этого — использовать в президентской предвыборной кампании те же лозунги, которые принесли партиям успех на парламентских выборах, а еще лучше — действовать в духе этих лозунгов. В этом случае мы получим полную консолидацию законодательной и исполнительной ветвей власти: депутаты будут отрабатывать предвыборные обещания, а президент наращивать рейтинг. И другого пути по большому счету нет — все знают, кого поддерживал президент на парламентских выборах, поэтому за обещания депутатов теперь отвечать тоже ему.
А предвыборные обещания всех прошедших в Госдуму партий в сфере экономики, насколько я могу судить по тому, что видел на телеэкране, были весьма бесхитростными и сводились к идее восстановления социальной справедливости путем отъема денег у олигархов. Если же вспомнить, что еще весной правительство предлагало начать изъятие сверхприбылей нефтяников за счет увеличения экспортных пошлин (тогда депутаты завалили этот законопроект — видимо, для того, чтобы было что обещать народу во время избирательной кампании), понятно, что общий вектор развития ситуации практически предопределен. Как именно это будет сделано — введением различных рент, налогов или пошлин — вопрос, по сути, вторичный. В том плане, что он важен скорее для конкретных предприятий или отраслей, возможно, их работников, но не для экономики страны в целом.
С точки же зрения последствий новой экономической политики, которые точно коснутся всех граждан, важно не то, у кого из олигархов государство отберет деньги, а то, как оно их потратит. И здесь поле для маневра есть — откровенно популистские лозунги думской кампании наводят на мысль о том, что большая часть избирателей удовлетворит свои претензии к власти самим фактом отъема денег, не особо глубоко задумываясь об их дальнейшей судьбе.
Так что в принципе у властей есть два варианта — непосредственно раздать деньги пенсионерам и бюджетникам или попытаться все-таки "закачать" большую часть средств в реальный сектор. Первый вариант хорош немедленным политическим эффектом. Но у него есть и явные недостатки. Прежде всего, поскольку приток денег на потребительский рынок не будет обеспечен реальным ростом производства и вызовет резкий скачок цен. Что снизит эффективность повышения зарплат бюджетникам и реальные доходы населения, занятого во внебюджетных сферах. А заодно снизит конкурентоспособность отечественных товаров по сравнению с импортными, засильем которых традиционно возмущаются депутаты левой ориентации.
Поэтому более вероятным представляется второй вариант, в рамках которого опять-таки есть два решения. Первое — повысить, как предлагают коммунисты и "Родина", роль госзаказа и финансировать значимые, с точки зрения государства (читай — чиновников), предприятия. Такая система, конечно, напоминает социализм эпохи кооперативов, а потому закончится вместе с периодом высоких цен на нефть. Зато она опять-таки принесет политические дивиденды в виде голосов работников осчастливленных предприятий.
Второй способ доставки денег в реальный сектор — снизить налоги на оставшуюся часть экономики ровно на ту сумму, на которую возрастут поборы с экспортеров. Я, правда, не слышал, чтобы подобные идеи обсуждались, но, вообще говоря, это единственный способ поддержания экономического роста. В самом деле, последние два года экономика росла во многом за счет того, что экспортеры вкладывали свои сверхприбыли в смежные отрасли, выбирая наиболее конкурентоспособные. У государства есть лишь один способ столь же эффективно вкладывать средства — самоустраниться от данного процесса, снизив общую фискальную нагрузку. К бюджетникам и пенсионерам эти деньги довольно быстро вернутся, поскольку вызванный сокращением налогов рост производства приведет к увеличению поступлений в бюджет. Но это уже не вызовет всплеска инфляции, так как средства будут не просто изъяты, а "пропущены" через экономику, то есть обеспечены реальным товаром.
Сложность только в том, что для реализации описанного сценария союзу чиновников и депутатов придется пожертвовать своим правом решать, кому именно раздавать деньги. А значит, и сопротивление подобным нововведениям будет нешуточным. Тогда и выяснится, есть ли на самом деле у высшего руководства страны политическая воля для проведения реформ, или состоявшиеся выборы — лишь этап в установлении в стране диктатуры бюрократии.
ПЕТР РУШАЙЛО