Администрация США ведет подготовку ежегодного саммита «группы семи», который станет самым непредсказуемым в ее истории. Из-за пандемии саммит перенесен на сентябрь, и до сих пор неясно, сможет ли «семерка» собраться в полном составе. Главную же интригу внесло предложение обсудить «будущее Китая», пригласив ряд не входящих в G7 государств, включая Россию, в 2014 году исключенную из клуба мировых демократий. Несмотря на примирительный жест Дональда Трампа, участие в саммите Москвы маловероятно, учитывая антикитайскую направленность инициативы Вашингтона. Однако опрошенные “Ъ” эксперты не исключают, что в случае переизбрания Дональда Трампа Россия может стать посредником между США и Китаем.
Президент США Дональд Трамп
Фото: Yuri Gripas, Reuters
Президент США Дональд Трамп
Фото: Yuri Gripas, Reuters
Планировавшийся на 10–12 июня саммит «группы семи», который в этом году должен пройти в стране—председателе G7 — США, остается уравнением со многими неизвестными. Впервые с момента создания неформального элитного клуба семи ведущих западных демократий не определены ни время, ни точное место, ни формат, ни число участников и гостей. Не объявлена и повестка встречи, которую страна-хозяйка обнародует заранее.
Беспрецедентные для саммитов G7 неопределенность и неразбериха вызваны не только пандемией.
В условиях, когда подготовка к саммиту G7 проходит в разгар президентской гонки в США и неблагоприятной эпидемиологической ситуации, которая вывела Америку в мировые лидеры по числу зараженных, администрация Трампа делает все новые громкие противоречивые заявления по поводу саммита, запутавшие политиков и экспертов.
Так, в конце марта заместитель пресс-секретаря Белого дома Джадд Дир заявил, что планировавшаяся на июнь в загородной резиденции президента в Кэмп-Дэвиде очная встреча лидеров G7 отменяется и вместо этого саммит пройдет в формате видеоконференции. Однако в прошлый четверг пресс-секретарь президента США Кейли Макенэни сообщила: Белый дом вовсе не отказывается от очного формата июньской встречи, уточнив, что местом ее проведения должен стать не Кэмп-Дэвид, а Вашингтон.
«Это может произойти, скорее всего, к концу июня. Мы защитим мировых лидеров, которые приедут сюда, так же, как мы защищаем людей в Белом доме»,— заверила госпожа Макенэни.
Однако внезапно возникшая идея очного июньского саммита в Белом доме прожила всего два дня. Уже в субботу американское предложение не приняла старожил саммитов G7 канцлер Германии Ангела Меркель.
Вежливый отказ Берлина представитель германского правительства сформулировал так: «Федеральный канцлер благодарит президента Трампа за приглашение на саммит "группы семи" на конец июня в Вашингтоне. По состоянию на сегодняшний день, принимая во внимание ситуацию с пандемией, она не может согласиться на личное присутствие, то есть на поездку в Вашингтон».
В свою очередь, президент Франции Эмманюэль Макрон сообщил, что может поехать в Вашингтон в июне только в том случае, если там «будут лично присутствовать все остальные».
Учитывая возникшую на решающем этапе пробуксовку, президент США Дональд Трамп в итоге взял паузу до осени, при этом попытавшись подогреть интерес к встрече и резко поднять ставки. «Я переношу саммит на более поздний срок, потому что я считаю, что G7 точно не отражает то, что происходит в мире. Это очень устаревшая группа стран»,— изложил он новую версию проведения саммита, который теперь планируется на сентябрь.
Перечисляя страны, которые он хотел бы видеть на форуме в качестве гостей, Дональд Трамп назвал Россию, Южную Корею, Австралию, Индию, однако не упомянул вторую экономику мира и главного конкурента США — Китай.
Как разъяснила директор Белого дома по стратегическим коммуникациям Алисса Фара, встреча G10 или G11 «сведет вместе наших традиционных союзников, чтобы поговорить о том, как иметь дело с будущим Китая».
Первую российскую реакцию на предложение Дональда Трампа высказал в воскресенье глава комитета Совета федерации по международным делам Константин Косачев, который дал понять, что американское предложение нуждается в разъяснении.
По словам господина Косачева, несмотря на готовность общаться во всех форматах, роль статиста Москву не устраивает и возобновление прерванного взаимодействия с G7 возможно «при непременном условии равенства участников и, главное, равных возможностей влиять на принимаемые решения».
Отношения России и семи ведущих западных демократий знали взлеты и падения и по иронии судьбы окончательно зашли в тупик в 2014 году, после присоединения Крыма, когда Россия была председателем G8. Планировавшийся тогда в Сочи саммит «группы восьми» так и не состоялся: западные партнеры вместо Сочи собрались в Брюсселе, уже без России, которая после начала украинского кризиса была исключена из клуба ведущих западных демократий.
Как складывались отношения России и G7
При этом если во второй половине 1990-х — начале 2000-х годов в Москве гневно отвергали любые попытки поставить под сомнение целесообразность российского членства в элитном клубе, которые на первом этапе инициировала группа влиятельных американских конгрессменов во главе с главным идеологом изгнания России Томом Лантосом, то уже после разрыва риторика резко изменилась. В Москве заговорили о G7 как об устаревшем и во многом бесполезном объединении, противопоставив ему G20 — группу двадцати ведущих экономик как западного, так и незападного мира, в которую также входит Китай.
«Несмотря на то что формальным водоразделом в отношениях России и "семерки" стал 2014 год, эти отношения изначально складывались непросто. Попытки встроить "демократическую Россию" в западную систему координат и противопоставить ее "авторитарному Китаю" были обречены на провал»,— сообщил “Ъ” генеральный директор Российского совета по международным делам Андрей Кортунов, принимавший участие в подготовке сорванного саммита в Сочи.
В августе прошлого года президент Трамп впервые заявил о возможности возвращения России в G7, сообщив, что он даже обсудил эту идею с президентом Франции Эмманюэлем Макроном, который был хозяином прошлогоднего саммита G7 в Биаррице. Это заявление вызвало новый всплеск интереса к подзабытой теме отношений Москвы с клубом ведущих западных держав.
Между тем опрошенные “Ъ” эксперты оценивают возможность российского участия в саммите G7 весьма сдержанно.
«Если такое предложение будет официально направлено российскому руководству, у Москвы будут веские основания его отклонить,— говорит главный научный сотрудник Института США и Канады Владимир Батюк и поясняет: — Во-первых, это предложение не означает восстановления российского статуса полноправного члена G8 — РФ сможет лишь участвовать в массовке G7, где-то между Австралией и Южной Кореей. Принять такое приглашение значило бы продемонстрировать готовность пойти на любое унижение, лишь бы иметь возможность для контактов с лидерами Запада, даже на правах "младшего партнера". Однако до сих пор Москва настаивала, что диалог с Западом может быть лишь на условиях равенства и равноправия. Во-вторых, принятие этого предложения было бы крайне негативно воспринято в Пекине. В условиях новой американо-китайской холодной войны этот саммит будет воспринят китайским руководством как антикитайский сговор с участием Москвы, какие бы заявления в поддержку Китая ни делал российский лидер публично». «Понятно, зачем саммит нужен Трампу: избирательная кампания в сентябре выйдет на финишную прямую, и он может попытаться представить избирателям встречу в расширенном формате как еще одно доказательство того, что 45-й президент США "сделал Америку снова великой". Но непонятно, зачем в этом участвовать Владимиру Путину»,— резюмирует господин Батюк.
Схожего мнения придерживается и Андрей Кортунов. «По сути, это попытка реанимировать старую идею США и Запада о том, чтобы оттянуть Россию от Китая, которая лежала в основе G8. Однако даже о гипотетическом торге Москвы с Вашингтоном вокруг Китая говорить неуместно, учитывая, что Дональд Трамп только ждет шагов от России, но сам не может ничего ей предложить — ни по Украине, ни по Сирии, ни по другим направлениям. Поэтому, рискуя оттолкнуть Китай, мы теряем многое, но не приобретаем ничего»,— считает господин Кортунов.
Впрочем, по мнению эксперта, учитывая, что между Дональдом Трампом и Владимиром Путиным сложилась большая личная химия, чем между президентом Трампом и председателем КНР Си Цзиньпином, в случае переизбрания господина Трампа на второй срок «при определенных обстоятельствах Москва могла бы стать посредником между Вашингтоном и Пекином».