В российский онлайн-прокат вышел первый англоязычный фильм Малгожаты Шумовской «Приди ко мне» (The Other Lamb). Оставив на время родную Польшу с ее реалиями, на новой для себя территории постановщица решила опереться на самые универсальные образы, понятные без перевода, но в результате, как показалось Юлии Шагельман, провалилась в банальности и бесконечное пережевывание общих мест.
Фото: Rooks Nest Entertainment
Фото: Rooks Nest Entertainment
В некотором царстве, в неведомом государстве, в темном-темном лесу живет большая семья. Муж и отец — его еще называют Пастырем — здесь, как полагается, один: это красивый мужчина с длинными волосами и бородой, неслучайно напоминающий пригламуренного Христа (голландец Михиль Хаусман, известный широкой публике по роли одного из возлюбленных Дейнерис в «Игре престолов»). Остальное семейство составляют сплошь женщины — жены, одетые в красное (кто сказал «Рассказ служанки»?), и дочери, соответственно, в синем. Для проповедей, на которых Пастырь вещает об опасностях и грехах внешнего мира и о любви, на которой построена община, они переодеваются в белое. Белыми же шерстяными нитями, символизирующими границу, разделяющую эти два мира, опутаны деревья в лесу. Шерсть, также не метафорических, а самых настоящих агнцев, дают овцы, за счет которых семья кормится и одевается (баран в стаде, разумеется, тоже единственный).
По ночам Пастырь одаривает очередную избранницу среди жен своей милостью, по прошествии заложенного природой срока количество дочерей пополняется, а достигнув зрелости, дочери сами становятся женами. Что происходит, если вдруг рождается мальчик, до поры до времени не раскрывается, но догадаться в общем несложно. Как и о том, что ждет Пастыря и его стадо к финалу картины — достаточно встретить полный внутренней ярости взгляд Селы (Рэффи Кэссиди), одной из дочерей, как раз стоящей на пороге женского взросления. Первая менструация, которую Пастырь, вполне в духе всех традиционных религий, считает признаком нечистоты тела и духа, приходит к ней одновременно с сомнениями в правильности того замкнутого миропорядка, в котором живут она и ее сестры.
Дополнительным толчком к переосмыслению служит также первое вмешательство наружной цивилизации — в зачарованный лес является полиция и требует, чтобы Пастырь с его подопечными убрался подальше. В этот момент мы понимаем, что действие все-таки происходит более или менее в наше время и, кажется, в Америке, но ничего нового это знание к происходящему не добавляет. Община отправляется в путь по бесконечным просторам, сколь поразительно красивым, столь и суровым (снимался фильм в Ирландии, а за камерой стоял постоянный оператор Шумовской Михал Энглерт), и в дороге, сопряженной с многочисленными трудностями уже вполне бытового порядка, становится окончательно ясно, что Пастырь-то совсем не добрый.
Основной посыл картины, как и ее символизм, предельно прост, доходчив и прямолинеен. Конечно, это аллегория патриархата вообще, в котором облеченные властью мужчины подавляют, ограничивают и насилуют, а женщины страдают морально и физически, пока наконец не находят в себе смелость взбунтоваться. Не то чтобы в 2020 году это было каким-то откровением. Однако Шумовска и сценаристка Кэтрин С. Маккаллен (это ее дебют в полнометражном кино) не пытаются исследовать и анализировать эту систему, а просто констатируют, сопровождая это набором незамысловатых иллюстраций, что ничего хорошего от нее ждать не приходится. В том числе и тем, кто создал и возглавил эту порочную иерархию,— молодец, как говорится, среди овец, а против молодца и сам овца.