Человек гуляющий
Анна Толстова о том, как современное искусство учит нас правильно гулять
Прогулки официально разрешены, но коронавирус официально не побежден, так что гуляющим неплохо было бы соблюдать меры предосторожности. Тому, как гулять правильно, можно поучиться у современного искусства
Франсис Алюс. «Парадокс практики I: иногда что-то приводит к ничему», 1997
Фото: Francis Alys; publicdelivery.org
Франсис Алюс. «Парадокс практики I: иногда что-то приводит к ничему», 1997
Фото: Francis Alys; publicdelivery.org
По правде говоря, в том, что касается прогулок, современное искусство дает нам мало примеров для подражания, подходящих к текущему тревожному моменту. Судите сами. Романтическая фигура бодлеровского фланера, все еще вдохновлявшая дадаистов с их издевательскими «экскурсиями и визитами» в те места Парижа, «которым на самом деле совершенно незачем существовать», окончательно изгнана из современных критических художественных практик ввиду своего мелкобуржуазного гедонизма. Прогулка — как произведение искусства, выставка или музей под открытым небом — стала приобретать отчетливо политический характер, а всякая политика в ситуации нынешней эпидемиологический и прочей неопределенности — занятие рискованное.
Художественные демонстрации, шествия и парады, не прекращающиеся в современном искусстве с героической эпохи 1968 года, совершенно недопустимы, коль скоро и одиночный пикет рассматривается теперь как массовое мероприятие со всеми вытекающими пенитенциарными последствиями. Но дело не только в том, что предреволюционные «дрейфы» передовых отрядов Ситуационистского интернационала были объявлены прямым предшественником «оккупайских» движений. Безобидные, в сущности, эскапады банды Ги Дебора, пытавшейся выскользнуть из «общества спектакля» в «психогеографических» блужданиях по Парижу, сейчас никак не могут служить образцом для ответственного российского гражданина: сумбурные отчеты участников свидетельствуют о том, что маршруты этих подрывных променадов нередко пролегали от бара к бару, что в пандемической обстановке просто опасно, поскольку в барах трудно соблюдать социальную дистанцию, а алкоголь ослабляет иммунитет. Однако и самые аполитичные «коллективные действия», даже в оздоровительной форме «поездок за город», лучше отложить до зимы, ведь эпидемиологи утверждают, что вирус победит не жара, а время и строгая самоизоляция.
Впрочем, опасны и индивидуальные прогулки с политическим подтекстом, мастером которых является, например, Франсис Алюс, фланировавший по Мехико с пистолетом в руке, пока его не арестовывала полиция, и прошедшийся по Иерусалиму с дырявой банкой зеленой краски, чтобы буквально оставить за собой ту самую демаркационную «зеленую линию», что разделила город, страну, Ближний Восток и весь мир на два непримиримых лагеря. Не стоит лишний раз раздражать правоохранительные органы — у них, судя по российским новостям, нервы и так давно на пределе. Тем более что арест далеко не всегда входит в замысел художественной прогулки. Перформанс Тейчина Сье, шатавшегося по Нью-Йорку ровно год, с 26 сентября 1981-го по 26 сентября 1982-го, изрядно испортили полицейские, задержавшие его за бродяжничество: художнику пришлось провести несколько часов в участке, тогда как программа этого произведения предполагала, что автор пробудет все 365 дней на улице, ни минуты не находясь под какой-либо крышей.
И все же нам удалось отыскать в современном искусстве ряд прогулочных стратегий, позволяющих сформулировать универсальные правила для осмотрительного и безопасного гулянья.
1. Гуляйте в одиночку
Ричард Лонг. «Протоптанная линия», 1967
Фото: © Richard Long, DACS 2015. Photo: Richard Long
Ричард Лонг. «Протоптанная линия», 1967
Фото: © Richard Long, DACS 2015. Photo: Richard Long
Все творчество бристольского концептуалиста Ричарда Лонга напоминает об одной из родовых черт британской культуры — обостренном пейзажном чувстве, выразившемся в английских садах, картинах Констебла и Тёрнера, поэзии «Озерной школы» и, конечно, в национальном культе прогулки. Прогулка и есть основной вид деятельности Лонга, но не только потому, что в ходе вылазок на природу добывается материал для его ленд-артистских композиций — камни, земля, песок или сучья, которые выкладываются аккуратными кругами, лабиринтами, мандалами и дорожками в музеях и парках скульптуры. В 1967 году, еще студентом Сент-Мартинс, он буквально проложил, точнее протоптал, себе дорогу в большую историю искусства: возвращаясь из Лондона в Бристоль, остановился в чистом поле где-то в Уилтшире и принялся ходить взад-вперед, протаптывая дорожку, пока в траве не появилась четкая прямая линия, которую он и сфотографировал. Тропинка моментально заросла, а «Протоптанная линия» в виде снимка вошла во все учебники как классический пример концептуального искусства — перформативный рисунок на теле Земли, который тут же исчезает, оставив по себе фото на память (и на продажу). След искусства, отпечатанный в траве, песке, снегу и даже вулканическом пепле, тянется за Лонгом по Сахаре и Долине Смерти, в Альпах и Гималаях, в Боливии, Перу и Исландии — в музеях выставляют фотосвидетельства этих очень дальних прогулок.
2. Соблюдайте дистанцию
Фото: © 2020 Vito Acconci
Фото: © Vito Acconci
Ежедневно с 3 по 25 октября 1969 года Вито Аккончи выходил на улицы Нью-Йорка, выбирал случайную жертву, и начинался очередной акт «Пьесы преследования»: художник, в ту пору двигавшийся от экспериментальной поэзии в сторону перформанса и видео, незаметно шел за прохожим, прекращая слежку, лишь когда тот перемещался из общественных пространств в частные, с ограниченным доступом. Иногда прогулка продолжалась две-три минуты — объект садился в машину, а Аккончи не успевал поймать такси. Иногда длилась часами — до тех пор, пока преследуемый не скрывался дома, в офисе или ресторане. Все это было сделано вовсе не по заказу ФБР, а в рамках проекта «Уличные работы» Архитектурной лиги Нью-Йорка: Аккончи, начитавшись трудов по социологии, антропологии и топологии, взялся исследовать, как тело ведет себя в городской среде, взаимодействуя с другими телами и пространством. Помимо фотографий, похожих на раскадровку шпионского триллера, от «Following Piece» остались диаграммы, расписанные по минутам маршруты и пространные авторские комментарии — возможно, все это концептуалистское богатство пригодилось Аккончи в 1980-е, когда он занялся архитектурой и дизайном.
3. Не торопитесь
Хэмиш Фултон. «Прогулка 2: морской бассейн в Маргейте», 2010
Фото: Hamish Fulton / Photograph by Dan Bass
Хэмиш Фултон. «Прогулка 2: морской бассейн в Маргейте», 2010
Фото: Hamish Fulton / Photograph by Dan Bass
Хэмиш Фултон, однокашник Ричарда Лонга по Сент-Мартинс, тоже гуляет, вернее, он только и делает, что гуляет, но в отличие от своего конкурента не оставляет следов в природе: не протаптывает дорожек, не собирает камушки и веточки, чтобы переместить их в «белый куб» галереи или музея. Главное в прогулке — не объект, а опыт, не устает повторять «гуляющий художник» Фултон в интервью. Вначале он гулял в одиночку, повествуя о своих путешествиях в эстетских черно-белых фотографиях и отпечатанных на виниле плакатах с текстами и графиками, но позже решил, что травелог — не единственный способ делиться опытом с публикой, и начал организовывать коллективные прогулки. Причем первая из коллективных была сделана вместе с Мариной Абрамович (1994), а самая знаменитая — в поддержку арестованного Ай Вэйвэя, когда гуляли по Турбинному залу Тейт Модерн (2011). Прогулки, которые обычно все же устраиваются не в музее, а на свежем воздухе и проходят по всему миру, от Канады до Японии, называются «Медлегуляниями» («Slowalk»): участники двигаются по расчерченным траекториям и в очень медленном темпе, тогда как художник, придумавший эту оригинальную форму искусства в общественном пространстве, командует парадом.
4. Не теряйтесь
Фото: Stanley Brouwn / Konrad Fischer Galerie
Фото: Stanley Brouwn / Konrad Fischer Galerie
Стэнли Браун родился в Парамарибо, но его тянуло на родину предков и 22 лет от роду он репатриировался в Амстердам. Не то чтобы Браун плохо ориентировался в городе — он просто очень хорошо ориентировался в современном искусстве: его работа «Туда Браун» («This Way Brouwn», 1961–1964) — один из самых ранних образцов образцового концептуализма. Он выходил на улицу и спрашивал случайных прохожих, как пройти туда-то, изображая полное непонимание, и тогда добрые люди, сжалившись над бестолковым застенчивым парнем, принимались рисовать на бумажке линии, кружочки и стрелочки. В итоге Браун собрал целый архив наивной картографии Амстердама — каждый листок с каракулями проштампован печатью «This Way Brouwn». Сохранились также забавные фотографии — перформанс исподтишка снимал Инго Кёйперс.
5. Не переживайте
Марина Абрамович и Улай. «Любовники. Прогулка по Великой Китайской стене», 1988
Фото: Marina Abramovic & Ulay; Image: publicdelivery.org
Марина Абрамович и Улай. «Любовники. Прогулка по Великой Китайской стене», 1988
Фото: Marina Abramovic & Ulay; Image: publicdelivery.org
Лучше всего изучать науку расставанья по легендарной работе Марины Абрамович и Улая «Любовники. Прогулка по Великой Китайской стене». Бывшие партнеры в искусстве и жизни, они три месяца — с начала апреля по конец июня 1988 года — шли навстречу друг другу по Великой Китайской стене, он — с запада, от пустыни Гоби, она — с востока, от Желтого моря. Шли, чтобы встретиться посередине и расстаться навсегда. Стараниями Марины Абрамович этот перформанс приобрел малоприятные мелодраматические оттенки: она до сих пор рассказывает, какими мексиканскими страстями и глубокими переживаниями были наполнены ее 2,5 тыс. км пути. Улай же вынес из своих 2,5 тыс. км роскошный концептуалистский проект, начинающийся с бюрократической переписки с китайской компартией и правительством и заканчивающийся картами, фотографиями, дневниками, книгой художника и музыкальным альбомом.
6. Смотрите, слушайте, фантазируйте
Фото: Janet Cardiff
Фото: Janet Cardiff
Если вы видите на улице странную группу людей в наушниках или с каким-то портативным приемником, но не видите перед ней экскурсовода с флажком, то, скорее всего, это спектакль-променад, мода на который в России утвердилась окончательно и бесповоротно — и во многом благодаря Rimini Protokoll. Создатели Rimini Protokoll говорят, что, изобретая свои экспериментальные формы, находились под сильным впечатлением от «аудиопрогулок» канадской художницы Джанет Кардифф: с начала 1990-х публика, доверившаяся ее голосу, обследует разнообразные территории — леса, парки, городские ландшафты, здания музеев, театры или вокзалы. Зритель и слушатель Джанет Кардифф, получивший цифровой плеер с наушниками и набором фотографий или же планшет с аудио и видео, проходит маршрутом какой-то таинственной пьесы, составленной из шумов, фрагментов исторических записей, обрывков чьих-то фраз и музыки. Сценарий вроде бы имеет самое непосредственное отношение к тому конкретному месту, где происходит прогулка, будь то Центральный парк в Нью-Йорке или поле Йенской битвы, но почему-то не совпадает с ним, образуя лакуны и разрывы. И, замечая, что контрапункт окружающей реальности и аудиовизуального сопровождения распадается, аудиогуляющие начинают что-то понимать о природе памяти и воображения. Прогулка, как известно, отличный способ развития того и другого.