Уран-патриотические настроения
Владимиру Путину рассказали о том, как и куда рванула атомная отрасль во время пандемии
17 июня президент России Владимир Путин встретился с главой «Росатома» Алексеем Лихачевым, и специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников считает эту встречу беспрецедентной, если даже брать все встречи президента за все коронавирусное время,— и прежде всего в связи с тем, что так хорошо, как сейчас в атомной отрасли, дело, как выяснилось, не обстояло до сих пор нигде и никогда, в том числе и в самой атомной отрасли.
Владимир Путин (на фото) и Алексей Лихачев показали себя, в основном друг другу
Фото: пресс-служба президента РФ
Владимир Путин (на фото) и Алексей Лихачев показали себя, в основном друг другу
Фото: пресс-служба президента РФ
— Устойчивость станций в этом году,— без промедления объяснил Алексей Лихачев,— примерно в два раза выше, чем в предыдущем. Она постоянно улучшается, травматизм снижается. Не было ни промышленных, ни пожарных аварий в этом году на предприятиях отрасли!
Это было хорошее начало, и теперь разговор должен был уйти, видимо, в русло реальных проблем отрасли. Это было бы логично. Но только на первый взгляд.
— Мы вошли в новый год с хорошим настроением! — продолжал Алексей Лихачев.— В целом выполнение карты КПЭ (ключевых показателей эффективности.— А. К.) — 104%! И установлены максимальные рекордные показатели практически по всем ключевым направлениям деятельности! Особенно важно подчеркнуть, что это выручка: выручка по новым продуктам, выручка по зарубежным проектам и выручка в целом госкорпорации!
Можно было бы и не ставить восклицательные знаки в конце каждого из этих предложений. Но как же не ставить, когда такое происходит с огромным механизмом на глазах современников!
— 1 трлн 200 млрд руб. мы пересекли в прошлом году! — восторженно сообщил Алексей Лихачев.— Средний рост у нас чуть меньше 11% (только вот тут чуть не дотянули, но до чего? До суперрекорда, так как рекорд, тем не менее, налицо.— А. К.). Мы ощутили в этом году, особенно в мае и апреле, сжатие платежей, потеряли примерно 11% выручки за пять месяцев, но сделали все планы компенсирующих мероприятий, и в текущем году главная наша задача — превысить показатели прошлого года!
Владимир Путин слушал собеседника сначала с вниманием, потом с поощрительным вниманием, а теперь уже даже кажется — с недоверием: да не может быть так все хорошо, когда все так плохо!
— Стабильны,— рассказывал Алексей Лихачев,— где-то на уровне 250 млрд, наши внутренние инвестиции. Бюджетные инвестиции тоже имеются, но они кратно меньше, чем те налоги, которые мы платим! Они растут, вы их видите, опережающим образом: и в федеральный, и в муниципальные бюджеты. И будут также продолжать расти
— В этом году вы прогнозируете тоже увеличение? — президент, казалось, готов был растеряться.
— Да,— в каком-то смысле даже беспечно подтвердил Алексей Лихачев,— где-то до 220 млрд в бюджеты разных уровней будут перечислены. По сравнению с 70 млрд бюджетных средств, которые мы получаем, из них треть — на нацпроекты. В общем, действительно, эта цифра практически перекрывает в три раза бюджетные ассигнования.
Хотелось уточнять и уточнять: а что еще? Да, этого человека хотелось слушать бесконечно.
— Растет средняя заработная плата,— не подводил он.— В этом году планируем превысить 88 тыс. руб. на человека, это примерно 6% в год.
Еще ведь и цифры были очень большими, даже, может быть, гигантскими. И история усугублялась тем, что все это была ведь по всем признакам чистая правда.
А Алексей Лихачев был неумолим:
— Производительность труда растет чуть-чуть быстрее — это 6,5% в год примерно по прошедшим четырем годам. Мы активно участвуем в нацпроекте «Производительность труда» и надеемся, что будем здесь хорошим примером и драйвером на рынке отраслей.
— Прогноз — даже 7% рост? — только и смог переспросить президент, вглядевшись в презентацию.
— Да,— пожал плечами глава «Росатома».
— А за счет чего? — вымолвил президент.
— В первую очередь за счет системы ПСР (производственной системы «Росатома».— А. К.): системной работы по улучшению производственных процессов, экономии затрат, сокращению запасов и выстраиванию эффективного производственного процесса,— безжалостно отвечал господин Лихачев.— Владимир Владимирович, у нас огромные темпы роста строительной программы! В 2019 году это было 216 объектов и 400 млрд руб. В этом году мы на 70% увеличиваем объем стройки!
Все-таки ему уже стоило остановиться. Хотя бы из сострадания к тому докладчику, который придет к президенту после него.
Но объективно для этого не было никакой причины:
— Причем в четыре раза (увеличиваем.— А. К.) — количество вводных объектов, из них большая часть — это объекты гособоронзаказа. Видно, что в период до 2023 года у нас идет практически удвоение строительных объемов отрасли,— рассказал Алексей Лихачев.— Это касается и российских, и зарубежных строек. Непросто работать в условиях пандемии, особенно за рубежом…
А казалось, что очень даже просто.
— Я смотрю, у вас выручка от работы за рубежом тоже растет, в том числе в этом году…— осторожно произнес Владимир Путин, предвидя, очевидно, подробности.
— Растет в долларах примерно на 10–15% каждый год,— кивнул Алексей Лихачев.— Владимир Владимирович, кое-чем есть похвастаться в последние месяцы!
А, то есть он это еще даже не начинал хвастаться!
— Мы закончили практически все строительно-монтажные работы на втором энергоблоке Ленинградской атомной станции (ЛАЭС-2.— “Ъ”),— рассказал Алексей Лихачев.— Сейчас там работает комиссия Ростехнадзора. Ожидаем, что в июле нам выдадут лицензию на физпуск, это будет официальное рождение станции… С 22 мая (то есть в разгар эпидемии, само- и просто изоляции и жесточайшего социального разобщения.— А. К.) сдана в промышленную эксплуатацию плавучая атомная станция, уже выработала 53 млн киловатт-часов. Самая северная, самая плавучая!
Самая атомная, он забыл добавить.
— Хорошо работает? — переспросил президент.
Хотя бы сейчас Алексей Лихачев мог пойти на компромисс с собой и сказать, что есть некоторые вопросы.
— Да, хорошо работает,— кивнул он.— Готова гораздо больше давать электричества, чем пока потребляет регион, есть большие запасы.
— На сколько? — все еще интересовался президент, хотя ведь ясно было: на много.
— Думаю, что процентов на 60 можно больше выработать,— сообщил глава «Росатома».— Еще один блок из двух практически в свободном состоянии… Сдали 1 мая самую крупную в стране Адыгейскую ветроэлектростанцию — 150 мегаватт. Еще одну построим скоро в Ставрополье… По международному нашему проекту — многоцелевому быстрому исследовательскому реактору — тоже досрочно сдали документы, готова площадка, готов технический проект… Владимир Владимирович, вы хорошо знаете Центр имени Димы Рогачева. Мы строим там радиологический комплекс, идем с опережением графика, хотим на год раньше его сдать…
Глава «Росатома» Алексей Лихачев
Фото: пресс-служба президента РФ
Глава «Росатома» Алексей Лихачев
Фото: пресс-служба президента РФ
В какой-то момент Алексей Лихачев нажал еще на одно слабое место Владимира Путина:
— Пять лет подряд — первое место в WorldSkills Hi-Tech… Три золотые медали мы внесли в копилку нашей сборной на мировом чемпионате, который в прошлом году проходил…
Следовало это как-то, может, прекратить… Вернее, продолжить…
Да, Владимиру Путину еще предстояло узнать, что «Росатом» движется в сторону круглогодичного использования Северного морского пути, и что «в восточном направлении вместе с НОВАТЭКом и "Совкомфлотом" осуществили в этом году две сверхранние проводки танкеров-газовозов», и что все это «с коммерческой скоростью — почти 12 узлов в час, в майские, самые тяжелые льды» (а мы-то сидели всамозаперти! — А. К.).
— Тащили два наших ледокола. «Маржери» тащил «Ямал», а «Воронина» вел наш ледокол «50 лет Победы». (Тут, видимо, была разница: «Ямал» еле тащил, а «50 лет Победы» играючи вел.— А. К.) Это наши «старички», но с продленным сроком службы, в полном соответствии всем требованиям безопасности!
— Думаете, что к 30 млн тонн в этом году подберетесь? — казалось, аккуратно спрашивал президент.
Он, может, уже совсем не представлял себе, чего ожидать от этого человека.
Нет, таких встреч у президента за последние два месяца (или два года; а что если два десятилетия?) не было. На такое не были способны ни Герман Греф, ни Андрей Костин, ни даже Игорь Сечин. Хоть что-то, хоть где-то, а было у кого-то не так, как могло бы быть, если бы не хоть что-то. Но нет, сегодня все было беспрецедентно, головокружительно хорошо, и все тут.
Невольно закрадывалась мысль, что так уже, наверное, даже больше и не будет. Причем не только у Алексея Лихачева, а вообще ни у кого. И главное было не спрашивать про это у него самого, а то обязательно бы обнаружились новые сногсшибательные подробности про то, как будет и в какие сроки.
Да, пусть бы все оставалось так, как есть. То есть как никогда.
— Я думаю, что мы пересечем,— кивнул Алексей Лихачев насчет 30 млн тонн.
— В этом году уже? — остатки недоверия покидали господина Путина.
— В этом году! — вбивал последние гвозди в гроб этого недоверия господин Лихачев.
— Это с опережением графика получается…— констатировал президент.— 30 млн планировали (только.— А. К.) в 2021 году…
Алексей Лихачев снова пожимал плечами. Он бы и хотел в 2021 году.
Но он не мог. Ведь он мог уже в 2020-м.
А в 2021-м он сможет по-другому. Никто еще не знает как. Он и сам только догадывается.
И вот теперь Владимир Путин всего лишь успел вопросительно посмотреть на Алексея Лихачева.
— Конечно, все будет,— вновь не увернулся от ответа тот.