Отсутствие системного контроля за элеваторами продолжает осложнять бизнес участников зернового рынка. Объединенная зерновая компания (ОЗК) взыскивает более 850 млн руб. с экс-гендиректора своего Палласовского элеватора, что может быть связано с хищением около 80 тыс. тонн зерна. Проблема воровства зерна в России «носит системный характер», признают эксперты, но пропажи такого масштаба крайне редки.
Фото: Влад Некрасов, Коммерсантъ / купить фото
Фото: Влад Некрасов, Коммерсантъ / купить фото
ОЗК (50% плюс 1 акция принадлежит государству, остальное контролирует ВТБ) обратилась в Арбитражный суд Волгоградской области с заявлением о взыскании 853,8 млн руб. убытков с Евгения Гущина, следует из картотеки дел. Третьим лицом к спору привлечено ОАО «Палласовский элеватор», которое управляет одноименным предприятием мощностью единовременного хранения более 140 тыс. тонн. Господин Гущин был гендиректором ОАО в 2010–2019 годах, следует из ЕГРЮЛ. ОЗК владеет 51% компании, еще 35,91% через Ruselco LLP контролирует международный холдинг Louis Dreyfus.
32,6 миллиарда рублей
составила выручка группы ОЗК в 2019 году, согласно отчетности
По словам двух источников “Ъ”, ОЗК взыскивает с Евгения Гущина убытки за пропавшее зерно, которое хранилось на Палласовском элеваторе в период его руководства. В компании подозревают, что товар был похищен, добавил один из собеседников “Ъ”. Первое заседание по иску ОЗК назначено на 14 июля. В компании отказались от комментариев. В Louis Dreyfus не ответили на вопросы “Ъ”.
По оценкам директора «Совэкона» Андрея Сизова, 850 млн руб. эквивалентно около 80 тыс. тонн зерна, что может быть сопоставимо с годовым оборотом среднего элеватора. Случаи хищения зерна в таких объемах очень редки.
Для сравнения, в конце 2018 года сама ОЗК сообщала о «беспрецедентном» хищении зерна из интервенционного фонда в Орле, когда было похищено более 19 тыс. тонн. В случае Палласовского элеватора речь идет не о зерне из интервенционного фонда, а товаре самой ОЗК.
Связаться с Евгением Гущиным “Ъ” не удалось. По словам знакомого топ-менеджера, он находится под арестом. На сайте главного управления МВД России по Волгоградской области сообщается о расследовании уголовного дела в отношении директора одного из элеваторов Палласовского района по подозрению в хищении переданного на хранение зерна. В пресс-службе управления на вопросы “Ъ” не ответили. ОАО «Палласовский элеватор» с января находится в процедуре наблюдения по заявлению о собственном банкротстве. Крупнейшие кредиторы — кооператив «Ромашковский» с долгом 420,2 млн руб., структура ОЗК «ОЗК Юг» (102,5 млн руб.), трейдер «Зерно-трейд» (108 млн руб.). В 2019 году компания получила исков на 357 млн руб. за нарушения договоров хранения зерна.
Взыскание убытков с топ-менеджмента распространено при процессах, связанных с банкротством, отмечает партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Станислав Данилов.
По его словам, ОЗК потребуется доказать факт пропажи зерна и то, что гендиректор либо своими действиями способствовал пропаже, либо не выстроил внутренний контроль. Фактическое получение денежных средств — вопрос добросовестности ответчика, и предсказать перспективы крайне тяжело, тем более что нет публичных сведений об арестованном имуществе, поясняет юрист.
По словам Андрея Сизова, случаи, когда зерно просто исчезает, нечасты. Более распространена практика, когда элеваторы используют зерно, которое им не принадлежит, для коммерческих операций — продажи по высоким ценам в расчете на то, что в будущем, например после поступления урожая, смогут заместить его, закупив дешевле, поясняет эксперт.
Гендиректор Института конъюнктуры аграрного рынка Дмитрий Рылько подчеркивает, что проблема воровства зерна в России «носит системный характер». По его словам, распространение практики связано в том числе с тем, что в стране до сих пор не установлен орган или уполномоченная государством частная организация, которой вменен контроль за деятельностью коммерческих элеваторов, хранящих зерно клиентов. Такая система сегодня действует, например, в США и Канаде, отмечает эксперт. По его мнению, в РФ введение ее аналога ограничило бы возможности злоупотреблений со стороны менеджеров элеваторов.