У кредиторов Башкирского птицеводческого комплекса имени Гафури (БПК, бренд «Индюшкин») возникли разногласия о сроках и цене продажи активов предприятия, задолжавшего более 8 млрд руб. Они так и не смогли согласовать положения об условиях продажи имущества, и теперь за них это должен сделать арбитражный суд, куда обратился конкурсный управляющий Александр Иващенко. По информации „Ъ“, некоторые кредиторы БПК считают оценку стоимости активов предприятия — 6,5 млрд руб.— заниженной.
Фото: Дмитрий Колпаков, Коммерсантъ
Фото: Дмитрий Колпаков, Коммерсантъ
Конкурсный управляющий БПК имени Гафури Андрей Иващенко намерен обратиться в арбитражный суд республики, чтобы тот вместо кредиторов утвердил положение о порядке, сроках и условиях реализации активов предприятия. Об этом сообщается в материалах банкротного дела БПК в Едином федеральном реестре сведений о банкротстве от 19 июня. В декабре 2019-го и марте 2020 года вопрос об утверждении условий продажи активов выносился на собрание кредиторов, но разногласия кредиторов не позволили принять решение. Обращение господина Иващенко в арбитражный суд пока не поступило. Форсируют проведение аукциона по продаже имущества предприятия его крупнейший кредитор Россельхозбанк и минсельхоз Башкирии, сообщил „Ъ“ представитель одного из кредиторов. «Россельхозбанк — залоговый кредитор, поэтому не имеет права голосовать по вопросу продажи залогового имущества. Остальные кредиторы, включая нас, были против, так как считают начальную цену продажи имущества заниженной. Банк получит 80%, а остальные практически ничего»,— пояснил собеседник. Он полагает, что позиция банка согласована с арендатором производственного комплекса БПК — компанией «Птицеводческий комплекс “Урал”» (ее связывают с миллиардером, владельцем гостиничной сети Azimut Hotels Александром Клянчиным). Андрей Иващенко пытается признать сделку по передаче имущества БПК в аренду ПК «Урал» недействительной.
• БПК до банкротства занимал третье место в России по производству индейки мощностью до 30 тыс. т в год. По 50% предприятия владели дочь бизнесмена Марселя Юсупова Нелли и бывший владелец Уралкапиталбанка (лицензия отозвана в 2018 году) Дамир Камилов. В 2018 году у БПК возникли трудности с обслуживанием кредитов, в марте того же года арбитражный суд Башкирии ввел в отношении компании процедуру наблюдения, а в марте 2019 года признал банкротом. Общий размер требований кредиторов составляет 8,5 млрд руб., из которых требования Россельхозбанка — 7,76 млрд руб. Второй крупный кредитор — московское ООО «Фармэллинрус» предпринимателя Балаша Балашова, которое давало БПК заем. Этому кредитору производитель индейки задолжал 428,8 млн руб. Минсельхоз Башкирии включен в реестр суммой требований около 48 млн руб. Кроме того, в реестр с суммой около 4 млрд руб. пытается включиться благотворительный фонд «Урал», подконтрольный первому президенту республики Муртазе Рахимову.
Оценку рыночной стоимости активов БПК проводило ООО «Регион-консалтинг». По мнению оценщика, начальная цена имущества должника составляет 6,76 млрд руб. В залоге у Россельхозбанка находится большая часть активов должника: оборудование, движимое и недвижимое имущество залоговой стоимостью 6,12 млрд руб.
В пресс-службе Россельхозбанка на запрос „Ъ“ оперативно не ответили. Получить комментарий руководства ПК «Урал» не удалось: мобильный телефон совладельца предприятия Вадима Красюка вчера был постоянно занят.
Андрей Иващенко полагает, что ПК «Урал» не единственный, кого может заинтересовать БПК. «В моей практике был случай, когда хороший актив в Вологодской области был интересен нескольким участникам и объекты были проданы вдвое дороже начальной цены»,— сообщил он.
По мнению адвоката Георгия Могилевского, суд может согласовать условия продажи активов. «У конкурсного управляющего и суда общая задача — завершить конкурсное производство как можно выгоднее для кредиторов и должника, и сделать это как можно быстрее,— отмечает эксперт.— Кредиторы, не согласные с ценой, могут настоять на проведении судебной экспертизы, и это их право. Что касается позиции Россельхозбанка, то она обычная для банковских структур. В банке, по всей видимости, понимают, что на это имущество в обозримом будущем не будет покупателя, готового предложить существенно больше начальной цены, а, возможно, уже есть договоренность с кем-то из потенциальных покупателей. Поэтому банк готов получить меньше, чем это возможно, но больше, чем ничего».
«Если у не согласных с условиями продажи активов кредиторов будут веские контраргументы по поводу оценки, суд действительно может назначить судебную экспертизу стоимости имущественного комплекса,— отмечает старший юрист агентства “Барристер” Артур Ахметшин.— Но надо учитывать масштабы работы: оценка такого объекта может обойтись, допустим, в миллион рублей и займет время. И если у кредиторов нет таких денег на оплату экспертизы, то суд может согласиться с уже проведенной оценкой. На самом деле рыночная цена — та, которую покупатель дает на торгах, как бы кредиторам ни хотелось получить больше».