Новое достижение ученых-гидрографов: составлена карта дна одной пятой Мирового океана. Это пока все, что мы о нем знаем. Какие загадки может раскрыть амбициозный проект, выяснял «Огонек».
Нынешний проект вряд ли позволит открыть все тайны океана, но ко многим деталям океанского дна мы и правда сможем присмотреться повнимательнее
Фото: imageBROKER / SeaTops / AGE / EASTNEWS
Нынешний проект вряд ли позволит открыть все тайны океана, но ко многим деталям океанского дна мы и правда сможем присмотреться повнимательнее
Фото: imageBROKER / SeaTops / AGE / EASTNEWS
Чтобы понять перспективы проекта, мы обратились к отечественным специалистам по Мировому океану. Заместитель генерального директора по научной работе ВНИИОкеангеологии, доктор геолого-минералогических наук Георгий Черкашёв напоминает: часть областей океана уже сегодня хорошо описаны и в этом, кстати, большая заслуга россиян. К примеру, составленная российскими специалистами карта арктического бассейна некогда была отмечена мировыми экспертами в качестве лучшей карты года. Однако фронт работ действительно все еще огромен.
— У нас и правда значительные лакуны в знании о Мировом океане,— говорит Черкашёв.— Судите сами: то, что там существует глобальная система срединно-океанических хребтов протяженностью в 60 тысяч километров, человечество обнаружило только в 1960-х годах. Конечно, сегодня мы вряд ли найдем под водой столь же глобальные структуры. Но поверхность дна в конкретных районах еще нужно уточнять. Дело в том, что многие явления, происходящие под водой, имеют небольшие масштабы — от нескольких метров до нескольких сотен, возможность изучить их появилась только сейчас благодаря развитию новых технологий.
В качестве примера эксперт приводит так называемые покмарки, или депрессии в морском дне, связанные с выходом газа. По сути, они являются аналогами знаменитого ямальского кратера, образовавшегося в 2013–2014 годах. Подводные покмарки часто встречаются на морском дне, вот только на картах их до последнего времени не было… Зато теперь есть возможность эти покмарки нанести.
— Другой пример — так называемые черные курильщики (или гидротермальные источники на дне океана.— «О») и связанные с ними сульфидные руды, я как раз их изучаю,— продолжает Георгий Черкашёв.— Трубы черных курильщиков и холмы, сложенные сульфидными рудами, можно снять только с помощью батиметрии высокого разрешения. А ведь там сосредоточены полезные ископаемые, которые в перспективе планируют добывать в промышленных масштабах. Поэтому еще раз подчеркну: самое интересное сейчас — это уточнение деталей об океаническом дне. Моя бывшая аспирантка работает в Новой Зеландии в упомянутом проекте «Морское дно 2030», там к ним стекается огромное количество информации по океаническому дну и абсолютно очевидно: эти данные полезны всем, кто занимается океаном.
Есть ли у этих исследований практическое приложение? Эксперты отвечают утвердительно: они нужны для навигации, для прокладки подводных кабелей и трубопроводов, для рыболовного промысла (например, подводные горы считаются «горячими точками» биоразнообразия). Или вот громкая новость: на дне Индийского океана, у берегов архипелага Дампье, исследователи обнаружили остатки поселений аборигенов Австралии — австралийскую Атлантиду... А сколько еще таких атлантид спрятано под водой!
— Я специалист по северу, и могу сказать, что точные карты океанического дна сегодня требуются как никогда,— утверждает Сергей Никифоров, руководитель лаборатории и главный научный сотрудник Института океанологии им. П.П. Ширшова РАН.— Например, раньше считалось, что рельеф Мирового океана не так подвижен. Оказалось, мы ошибались. В последнее время мы фиксируем всевозможные природные явления, связанные с таянием многолетних мерзлых пород, с выбросами эмиссий метана, образованием осадочных волн. Все это влияет на навигацию, на нефтегазоносные месторождения на шельфе. Экспедиции, организованные в том числе и нашим институтом, помогают многое уточнить, изучить рельеф дна с точностью до сантиметров. Важность такой работы трудно переоценить.
Только представьте: в 2019-м было добавлено около 14,5 млн квадратных километров новых батиметрических данных (так — батиметрией — называют изучение подводного рельефа), это две Австралии.
А вот футуристический поворот темы: по данным BBC, одна из западных компаний, занимающихся изучением океанического дна, недавно приступила к созданию целого флота роботизированных кораблей. Недорогие суда без экипажа могут, как предполагается, «закрыть» неизученные лакуны в самых отдаленных районах океана. Напомним, что именно телеуправляемый необитаемый подводный аппарат сумел в 2018-м обнаружить затонувшую аргентинскую подводную лодку «Сан-Хуан», так что сомневаться в их эффективности не приходится.
И все же, на что стоило бы бросить такую роботизированную армаду в первую очередь? По просьбе «Огонька» эксперты назвали самые перспективные направления.
— Нам зачастую знакомо то или иное явление, но мы не знаем масштабы его распространения и потенциальную экономическую значимость,— говорит Георгий Черкашёв из ВНИИОкеангеологии.— Это касается, к примеру, твердых глубоководных полезных ископаемых — железомарганцевых конкреций, корок и сульфидных руд. Понять, где они распространены, крайне интересно, речь, по сути, о картировании и дальнейшей добыче полезных ископаемых под водой. Те же покмарки… В каком количестве и где они распределены по дну океана? Пока неясно. И это уже не говоря о биологии. На склонах гор со скальными выходами, где сильные течения, живут одни организмы, в абиссальных котловинах, на осадках,— другие. Глубиной океана и его рельефом определяется состав биологических сообществ, а значит, мы должны хорошо его представлять.
В свою очередь, Сергей Никифоров из Института океанологии перечисляет загадки, наиболее интересные ему: это и особенности течений, и вечная мерзлота.
— Или вот вам пример: в Северном Ледовитом океане на глубине более 2 километров, там, где проходили айсберги, встречаются борозды непонятного происхождения. Что это за борозды? Откуда взялись? Все это чрезвычайно интересно,— объясняет эксперт.— Но я бы хотел сказать о другом. Я погружался на глубоководных аппаратах, глубина погружения была небольшой, порядка 600 метров. Но свет, напомню, проникает в толщу воды лишь на небольшие глубины, а дальше — полнейшая тьма. И вот там, в темноте, ты вдруг понимаешь масштабы мира, свое место в природе, а оно — надо признаться — очень мало. Главную тайну словами не объяснить.
