Рэп в массы
Это не важно, что политический рейтинг Канье Уэста, американского рэпера, пока только 2 процента: он решил стать президентом США и говорит, что не отступится от намерения. Сомнения, правда, были: официально о своем решении принять участие в президентской гонке популярный певец и еще более популярный муж (его супруга — знаменитая Ким Кардашьян) объявил в начале июля, потом успел поколебаться в своей решимости, но все же на минувшей неделе дошел-таки до Федеральной избирательной комиссии, подав официальную заявку. Это вызвало как волну скептических комментариев разного сорта (шутки юмористов, суждения о том, что Канье не подходящий ничем кандидат, сентенции насчет окончательно прогнившей американской системы и «нового дна после прецедента Трампа»), так и взрыв конспирологических версий (рэпер как «засланный казачок» должен оттянуть голоса черных от Джо Байдена, главного соперника Трампа; он же — инструмент «внешнего влияния» и пр.). Шум, словом, наблюдается знатный и явно не в пользу новобранца. Даже коллега по исполнительскому цеху певица Кэти Перри, узнав о выдвижении Уэста, выразилась в том смысле, что «куда же катится мир». Впрочем, видного рэпера чужие сомнения не заботят, а со своими, видимо, он на время расстался. Насколько этого запала ему хватит и доберется ли в итоге имя кандидата Уэста до избирательных бюллетеней, сказать пока никто не берется. Зато у комментаторов появился новый предмет для дискуссий — перспективы и политическое значение современного рэпа. Кое-кто даже припомнил «бой» русского рэпера Oxxxymiron (выпускника Оксфорда, уроженца Ленинграда Мирона Федорова) с американским рэпером Dizaster (Баширом Ягами), закончившийся уверенной победой русского исполнителя. Дескать, именно с той поры этот вид музыки перестал быть просто музыкой, и вот вам теперь Канье Уэст — претендент на пост хозяина Белого дома. Вывод делается неожиданный: Канье все правильно делает, идет защищать национальную безопасность!
Ольга Филина
