«Как фамилия? Налево!»

На общероссийском голосовании по конституционным поправкам используется процедура, недоступная на выборах — голосование сотрудников предприятий по месту работы. Корреспондент “Ъ” наблюдал, как голосуют на своем предприятии сотрудники одного из подразделений ГБУ «Автомобильные дороги». Напомним, ранее “Ъ” сообщал о жалобах на принуждение к онлайн-голосованию, поступавших от сотрудников «Автодора». Участники голосования, с которыми пообщался “Ъ”, давление со стороны руководства отрицали. Руководство тоже заверяло, что никаких бесед с сотрудниками не проводило. Голосующих оказалось примерно вчетверо меньше, чем ожидалось.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

На выборах в Мосгордуму в сентябре 2019 года на УИК №2721 было зарегистрировано около 2 тыс. избирателей. На общероссийском голосовании избирателей к УИК приписали 747 человек, собиравшихся голосовать не по месту прописки. Как пояснили “Ъ” в УИК, дело в сотрудниках подразделений ГБУ «Автодор», прикрепленных к ближайшим участкам. На обычных выборах организации не имеют право даже централизованно подвозить своих работников на соответствующие участки для голосования.

Но порядок плебисцита позволяет фактически организовать голосование по месту работы. Замглавы Мосгоризбиркома Дмитрий Реут пояснил “Ъ”, что формально оно проходит как голосование вне помещения для голосования.

29 июня таким способом должны были проголосовать сразу 400 работников ПК «Север» (подразделение «Автодора»). Ранее “Ъ” сообщал, что, по данным сотрудников компании, пожелавших остаться анонимными, всем работникам «Автодора» предписывалось зарегистрироваться либо для голосования по месту фактического пребывания, либо для электронного голосования. Глава ГБУ «Автомобильные дороги» Александр Орешкин заявил тогда “Ъ”, что никакого принуждения к электронному голосованию на его предприятии не было. По словам господина Орешкина, у него самого был положительный результат теста на коронавирус и он серьезно относится к соответствующим мерам безопасности: «Никто не мог заставлять людей. Порекомендовать именно электронную форму голосования, исходя из эпидемиологической безопасности, могли». По его словам, в ГБУ «Автодор» работают 30 тыс. человек и кто-то мог «воспринять совет как указание». Опрошенные “Ъ” юристы считают, что для фиксации принуждения необходимо доказать, что сотрудникам в случае отказа грозили санкции.

Изначально на ПК «Север» были не очень рады присутствию прессы.

Председатель УИК №2721 Евгения Дьяченко пыталась помочь корреспонденту “Ъ” попасть на предприятие, но там отказывались выписывать пропуск журналисту, ссылаясь на режим объекта. Решить проблему удалось при поддержке Московского штаба по наблюдению за голосованием.

Голосование на предприятии должно было проводиться силами двух членов комиссии, включая председателя, и одного наблюдателя. Взяв с собой переносные ящики для голосования, госпожа Дьяченко и ее коллега отправились на предприятие, находящееся в пяти минутах езды от комиссии.

Большая часть работников ПК «Север» работает вахтами по 15 дней. Членов комиссии мимо стройных шеренг отмытых до блеска КАМАЗов проводили в актовый зал на третьем этаже одного из производственных зданий. Стены в зале оказались отделаны паркетом, а пол покрыт линолеумом. Урну поставили на стол в таком отдалении от других столов, какое, по мнению членов УИК, позволяло обеспечить тайну голосования. Девушки из комиссии облачилась в санитарные халаты, маски и перчатки, на пол нанесли три красно-белых линии, которые должны были обеспечивать санитарную дистанцию. И в помещении она действительно строго соблюдалась, за этим следил руководитель предприятия Владимир Шульгин. В коридоре ожидающих разделили на две очереди по первым буквам фамилии, и здесь с дистанцией дело обстояло хуже, а на лестнице она совсем пропадала. Управленцы предприятия равняли очереди по-военному: «Как фамилия? Налево!»

Первым проголосовал господин Шульгин. Он заявил “Ъ”, что никаких обсуждений с сотрудниками о том, как голосовать, не проводил.

Но громко добавил, что работа на его предприятии — это «работа мечты», что он рад стабильности, связывает ее с поправками и поддержит Владимира Путина, если он снова будет баллотироваться в президенты: «Я Владимир Владимировичу верю и не вижу кроме него тех людей, которые реально делают дело, а не чешут языком. Он знает, как сделать так, что люди за ним пойдут».

Очередь перед входом в зал напоминала экзамен, но сдавали его быстро: на одного голосующего у комиссии уходило порядка полутора минут. Ожидающий подходил к столу, его данные сверяли со списком избирателей. Если все было в порядке, работник получал бюллетень и шел к столу для голосования, после чего складывал бюллетень пополам и опускал его в ящик для голосования. Некоторые норовили поставить крестик прямо у стола с урной, а два или три человека едва не забыли опустить бюллетень в ящик. Но госпожа Дьяченко зорко следила за соблюдением тайны голосования. Наблюдатель у выхода раздавал участникам браслетики и другие нехитрые сувениры. Случались и казусы: у кого-то данные паспорта не совпали со списком. Таких комиссия разворачивала и призывала прийти на участок.

Голосующие в основном не отказывались поговорить с “Ъ”, но их ответы были довольно односложны. Практически все сказали, что сами попросили начальство организовать голосование по месту работы: «Удобно. Все на месте, никуда ехать не надо». Другие поясняли, что начальство «довело» до них информацию, а далее они уж подали заявления об откреплении в МФЦ или на участке по месту жительства. «Мордовия, Тула, Краснодар, Пенза»,— называли они регионы постоянного проживания. Проводил господин Шульгин беседы со своим коллективом или нет, но мотивацию голосовать коллектив демонстрировал: «Мне все интересно. Я живу в нашей стране, родился в нашей стране, мне чужая страна не нужна,— втолковывал корреспонденту “Ъ” сотрудник из Рязани.— Это моя родина, я проголосую, а жить здесь моим детям, внукам, правнукам. Это же будущее». Уточнить, какая версия Конституции ему нравится больше — с поправками или без,— сотрудник отказался. «Я работаю в государственном бюджетном учреждении и считаю своим долгом здесь проголосовать,— объяснил его коллега Максим.— Отношение к поправкам положительное. Я русский человек и обязан проголосовать. Это мой долг». Его и многих его коллег настраивала на серьезный лад поправка о неотчуждаемости российских территорий: в этом зале, расположенном в неотчуждаемой территориальной глубине, эти слова звучали особенно сурово. Впрочем, молодая диспетчер Ксения сохраняла долю философского легкомыслия: «Я в поправки не особо вникала. Но у меня есть свое мнение по этому поводу и по поводу голосования. Это страна, в которой я живу, и я не против принять решение в какую-либо пользу. Хотя оно и вряд ли что-то изменит».

За час проголосовали примерно сто сотрудников, после чего господин Шульгин уведомил комиссию, что остальные участники не явились.

Но и сто участников для госпожи Дьяченко немало: на вечер воскресенья на самом участке у нее проголосовал 191 человек.

Голосование на предприятиях вызывает вопросы, но организаторы стараются не оставлять их без ответов. Так, в понедельник член московского штаба по наблюдению за выборами Григорий Мельконьянц опубликовал в своих соцсетях фотографию оперативного приказа начальника московско-рязанского территориального управления Московской железной дороги Сергея Дмитрова. Из приказа следует, что результаты первого дня общероссийского голосования показали «неудовлетворительную разъяснительную работу» с работниками. «В целях выполнения гражданского долга каждого работника железнодорожного транспорта» господин Дмитров обязал руководителей предприятия проанализировать ситуацию и принять все меры для обеспечения «активного участия» в голосовании. Позже в пресс-службе РЖД пояснили, что телеграмма господина Дмитрова «является инициативой регионального руководителя» и уже отозвана, а с самим господином Дмитровым, в свою очередь, «проведена необходимая разъяснительная работа».

На брифинге московского штаба по наблюдению за выборами журналисты привели пример нижегородского завода, где руководство, по их данным, следит за голосованием сотрудников, но голосовать за или против не агитирует. Глава штаба Илья Массух заявил, что штаб отслеживает ситуацию на предприятиях, и привел в пример «Мосводоканал»: одному из руководителей предприятия пришлось объяснить, что никакого контроля за голосованием сотрудников быть не должно. Ранее сообщалось о жалобах сотрудников «Мосводоканала» на принуждение к регистрации для электронного голосования по поправкам и передаче руководству данных их знакомых, которые также намерены голосовать онлайн. В ЦИКе до начала голосования заявляли, что жалобы с ряда предприятий, в том числе и в Москве, в комиссию поступили, каждая из них проверяется и при необходимости передается в Генпрокуратуру.

Андрей Винокуров, Елена Рожкова

206 поправок к Конституции за 4 минуты

Обнуление, бог, брак и другие изменения, о которых не сообщается в бюллетене

Читать далее