В то время как Ливийская национальная армия под командованием фельдмаршала Халифы Хафтара вынужденно отступила от Триполи, спикер базирующейся на востоке Ливии Палаты представителей Агила Салех набирает политические очки. В конце апреля он предложил формулу урегулирования в Ливии, которую, как отмечал ряд местных СМИ, составили в Москве, а затем несколько раз обращался к Египту с просьбой о военной поддержке. Каир не отказал, обозначив «красную черту» — наступление сил Правительства национального согласия на восток и взятие ими под контроль района нефтяного полумесяца (от Сирта до Эль-Джуфры). Что связывает Москву и господина Салеха, кто автор его инициатив и будет ли он еще раз просить Каир о помощи — спикер Палаты представителей рассказал в интервью корреспонденту “Ъ” Марианне Беленькой.
Председатель Палаты представителей Ливии Агила Салех
Фото: пресс-служба Совет Федерации
Председатель Палаты представителей Ливии Агила Салех
Фото: пресс-служба Совет Федерации
— Каковы главные итоги вашего визита в Москву?
— Визит был очень успешным. В ходе него было подтверждена поддержка Каирской декларации, результатов Берлинской конференции и других усилий международного сообщества. Мы говорили о прекращении огня, продвижении мирных решений, недопустимости иностранного вмешательства в дела Ливии, а также о справедливом распределении доходов от нефти.
— А какие были итоги разговора?
— Контакты продолжаются. Вот, например, господин министр Лавров назначил временного поверенного в делах в Ливии, мы продолжим контактировать с ООН для реализации Каирской декларации. И это все решалось в ходе сегодняшнего разговора.
— Обсуждали ли вы какие-либо экономические проблемы?
— Обсудили помощь национальной компании Ливии по прокладке линии железной дороги с востока страны до Сирта. И господин министр дал рекомендацию, чтобы российские компании участвовали в этом. Обсудили также старые соглашения, согласились, что предыдущие контракты стоит пересмотреть с точки зрения того, что еще можно реализовать, а что нет. Это работы в сфере нефти, газа, железных дорог, строительства. Но обо всем этом поговорим, дай бог, когда сформируем исполнительный орган власти и после стабилизации ситуации.
— Что должно произойти, чтобы вы официально попросили Египет вмешаться в военный конфликт в Ливии?
— Я уже просил, когда выступал в египетском парламенте, и депутаты предоставили своем президенту полномочия принять соответствующее решение. Вопрос о военном вмешательстве Каира в ливийские дела непосредственно касается национальной безопасности Египта: полеты военных самолетов вблизи египетской границы, захват вооруженными группировками месторождений нефти. И Египет вмешается, как только поймет, что есть угроза его безопасности. Именно об этом говорил президент Абдель Фаттах ас-Сиси. Но в то же время его слова — это в первую очередь призыв к прекращению огня и поиску политического решения. Так мы это понимаем.
— Обсуждает ли кто-нибудь с вами условия сохранения Сирта и Эль-Джуфры за силами Ливийской национальной армии?
— Нет. Наши военные будут защищать эти места потому, что там находятся важные объекты для ливийского народа. Наемники и террористы уничтожают все на своем пути. И у нас есть большие опасения, что ресурсы, принадлежащие ливийскому народу, будут уничтожены. И все государства, которые призывают к прекращению огня,— у них тоже такие опасения.
— Очень много информации о том, что Россия и другие страны ищут альтернативу фельдмаршалу Халифу Хафтару и видят вас на руководящих ролях. Это действительно так?
— Нет (смеется). Хафтар — командующий Вооруженных сил, лидер национальной армии, уполномоченный парламентом. Агила Салех — глава избранного народом парламента. Каждый из нас делает свою работу. Не надо сравнений и сопоставлений. Народ сам выберет главу государства в ходе свободных выборов, когда придет время.
— На одном опубликованном видео вы рассказываете о своей инициативе по политическому урегулированию и говорите «о совете русских». Что это значит? Были ли ваша инициатива разработана в России?
— Мои инициативы — это то, на чем строилось политическое устройство Ливии с момента обретения независимости — равном представительстве регионов страны во власти. Это всем известно. Я упоминал «о совете русских», которые говорили о необходимости придать импульс политическому процессу. Но наше видение политического урегулирования — исключительно ливийское. Просто наши русские друзья в связи с военной ситуацией и общей обстановкой в регионе, включая коронавирус, дали нам совет сосредоточиться на мирном урегулировании. И на основе этого совета, опираясь на тот факт, что у ливийского конфликта нет военного решения, и была создана наша инициатива.
— Т. е. русские советники вам ничего не писали?
— Нет. Русские просто советовали продвигаться по пути мирного разрешения конфликта.
— На этой неделе представители администрации США в ходе переговоров с командованием Ливийской национальной армии предостерегли от контактов с «ЧВК Вагнера». Какую помощь должны пообещать вам США, чтобы вы отказались от контактов с российской ЧВК?
— Прежде всего, мы в принципе не приемлем, чтобы нам указывали, от кого принимать помощь, а от кого нет. Но мы готовы к сотрудничеству с теми, кто хочет нам помочь. Однако мы не нуждаемся в бойцах. Все, что нам нужно — это техническая помощь, а также обучение наших военных. И такого рода помощь мы готовы принять от всех, в том числе от России. Наши военные учились в России, у нас российское оружие. Естественно, что мы общаемся с русскими. Это наше личное дело. Мы исходим из своих интересов.
— Триполи, Анкара и Вашингтон продолжают обвинять Москву в присутствии российских бойцов в Ливии…
— Если бы эти люди были у нас, то вторая сторона могла бы уже взять в плен кого-то из российских солдат. Но этого не произошло. Зато мы смогли арестовать турецких офицеров и наемников.
— Обсуждался ли вами вопрос о какой-либо помощи со стороны США?
— Пока нет. Но как я говорил, мы открыты к общению со всеми, кто может помочь нашему народу и государству. С американцами у меня не было контактов, кроме звонка посла США, в ходе которого он поддержал Каирскую декларацию.
