«Время ангелов» Катрин Колом

Удивительная швейцарская писательница Катрин Колом написала мало. Она выпускала по роману в десятилетие. Первый — в середине 1930-х, под псевдонимом (он не переведен на русский). Остальные три — под собственным именем (все они вышли в переводе Ирины Мельниковой). «Время ангелов» написано в 1962 году. Колом было 70 лет, и оставалось три года до смерти. То, что это финальная книга,— хорошо чувствуется.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

«Замки детства», «Духи земли» и «Время ангелов» иногда называют трилогией. Прямых оснований для этого нет, сюжеты книг не связаны. Однако в их последовательности можно разглядеть три этапа одного процесса — процесса работы с формой романа. «Замки детства» — относительно привычный, вызывающий неизбежные прустовские ассоциации модернистский роман-воспоминание, но в нем есть особенная, трудноописуемая странность. В «Духах земли» эта странность становится всепоглощающей, во «Времени ангелов» она превращается в дикость.

Книги эти написаны немного в разных жанрах: первая — роман о детстве, вторая — семейная эпопея, третья — роман об угасании рода (для русского читателя тут главная ассоциация — «Господа Головлевы», для франкоязычного — вероятно, Бальзак). Этот образ старомодного европейского романа не просто присутствует в каждой из них. Можно сказать, он требует узнавания. Но в каждой с ним происходят удивительные трансформации.

Прежде всего это касается времени. Роман работает со временем жизни — человека, семьи, поколения. Он нуждается в его размеренном или хотя бы логичном ходе. Имеет дело с причинами и последствиями (любые чудесные и ужасные происшествия все равно расположены на этой причинно-следственной линейке): детство ведет к старости, встреча — к любви или расставанию, предательство — к расплате, подвиг — к награде или ее отсутствию, рождение — к смерти и так далее.

Колом разрушает эту логику. В ее книгах время жизни застывает в камне и закручивается в вихре, сжимается до мгновенной вспышки и растягивается на тысячелетия. Причины и последствия рассыпаются, как фигуры в неведомой игре. Персонажи умирают по многу раз, продолжают действовать и вдруг бесследно исчезают. Одни и те же сцены повторяются до головокружения. Воспоминание невозможно отделить от предсказания: все уже свершилось, вот-вот свершится и свершается в бесконечном «сейчас».

За сюжетом «Времени ангелов» очень сложно, а местами практически невозможно уследить (сама Колом обыгрывает эту путаницу, периодически спрашивая себя, куда же подевался тот или иной персонаж). Еще сложнее его пересказать. В самых общих чертах речь идет о судьбе семьи Будивиллей — богатых виноделов из кантона Во, состоящих в далеком родстве с русскими Романовыми. На наследство претендуют несколько родных и двоюродных братьев, никто его не получит, страсти встанут на пути у денег, виноград увянет, и почти всех настигнет страшная судьба.

Этот сюжет распадается на серию сцен, мешающихся и повторяющихся как тревожные сны. Нежный младший брат-эпилептик Гастон нарушает волю семьи и женится на акробатке из цирка. Та рожает ребенка (вероятно, не от него), а отец топится в озере. Брат-долгожитель Гонтран заводит интрижку с бедной родственницей, становится жертвой ее ревности и теряет зрение во время автокатастрофы. Поместье посещает таинственная королева. Сирота Жозеф сжигает дом своего опекуна — кузена домработницы Гонтрана Розы, настойчиво соблазняющей хозяина. Под окнами Будивиллей прокладывают автостраду. Наследник Оноре отправляется в плавание на загадочном корабле с прозрачным дном, родственники жадно ждут известий о его гибели. Кантон наполняют толпы детей-калек после какой-то из недавних войн. Спрятавшийся неподалеку русский большевик, похоже, готовит восстание. Исторический фон еще больше похож на сны: современность становится фрагментами древнего эпоса, а сами Будивилли хранят по какой-то причине традиции египетских царей.

Еще здесь есть ангелы. Герои иногда слышат шум их крыльев. Или им только кажется, что слышат,— в шуме ветра, плеске озера или работе экскаватора. Это не ангелы-хранители и даже не ангелы смерти. Просто они, а не самонадеянные Будивилли — подлинные хозяева этого мира и его времени. Ангельское время течет по-другому, чем человеческое,— не вперед и не назад, а во все стороны сразу.

Взгляд на человеческую жизнь с точки зрения ангелов царствовал и в первых двух романах «трилогии» Колом. В чем-то «Замки детства» и «Духи земли» были тоньше, сильнее и нежнее. В третьей книге есть ощущение, что самой писательнице уже сложно настроить недостаточный, слишком человеческий язык, чтоб поймать этот небесный взгляд. Оттого возникает необходимость первый и последний раз раскрыть хотя бы некоторые тайны охоты.

«Какая разница, что все вокруг слепцы, которые идут с вытянутыми вперед руками, пока не упрутся в стену — и матери сидят по другую сторону, кутая плечи в черные шали, их бедные руки с синими ручьями изуродованы старостью и грудами поленьев, перетасканных в подоле фартука в дом. А мне осталась узкая дорога между ограждением из электрических шнуров, я что, поднимаю глаза к небу? всюду огни, красные отблески, город горит, вся земля в это утро апокалипсиса охвачена пламенем. Я прав, а вы, видящие перед собой зеленые луга и цветущие деревья, не верьте глазам своим. Что за ветер дует, если так слышно шум крыльев ангелов? Мерный шум, сопровождавший меня с детства и всю жизнь»

Kolonna Publications
Перевод: Ирина Мельникова