Иван Сафронов арестован на два месяца. Такое решение принял накануне Лефортовский суд Москвы. Материалы дела засекречены. Известно лишь, что советника главы «Роскосмоса» и известного журналиста обвиняют в государственной измене. Политический обозреватель “Ъ FM” Дмитрий Дризе в этой связи вспоминает громкий процесс Григория Пасько, почти что десятилетней давности.
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ
В России есть прецедент, когда журналиста судили за государственную измену. Речь идет о корреспонденте газеты «Боевая вахта» Тихоокеанского флота Григории Пасько. История началась в 1997 году. Сам он — флотский офицер, занимался проблемой радиоактивных отходов на российских флотских базах. История очень животрепещущая для иностранных государств, особенно в те годы, когда власть в России не была крепкой, и тема Чернобыля оставалась актуальной. И понятно, что всевозможные расследования не этот счет очень серьезно нервировали разного рода военное начальство. Пасько сотрудничал с японской прессой, писал для них. В итоге его обвинили в шпионаже — внимание — в пользу японской телекомпании NHK, задержали в аэропорту перед вылетом в Токио с документами, якобы представляющими государственную тайну.
Дело имело, как сейчас принято говорить, большой общественный резонанс. В защиту Пасько высказывались и известные коллеги, и правозащитники, да и в самой власти ко всему этому было неоднозначное отношение. Процесс шел долго, Григорию удалось даже добиться пересмотра статьи с «измены Родине» на «злоупотребление служебным положением», однако приговор вынесли по той самой печально известной 275-й. Но отсидел он в итоге всего лишь три года, включая срок пребывания в СИЗО.
Что здесь важно отметить? Конечно, нельзя не признать, что спецслужбы очень любят маскироваться под экологов. И вообще, это направление является крайне болезненным для правительств многих стран, равно как и борцы за экологию тоже не всегда бывают, скажем так, искренны в своих намерениях. Но при этом процесс был открытым, а Пасько, находясь в тюрьме, еще умудрился поучаствовать в думских выборах. И, собственно, мотив: он знал, что есть серьезная проблема, и писал о ней, пусть даже и в японские СМИ. Можно сказать, хотел как лучше, потому что радиация — не шутка.
Как полиция задерживала всех, кто пришел на Лубянку поддержать Ивана Сафронова
Да, в какой-то степени скомпрометировал государство. Но писать — это работа журналиста. И доставать информацию, вынюхивать, выспрашивать — это тоже его работа. Да он по долгу службы знал больше, чем обычный корреспондент стороннего СМИ, и мог без труда получить разные сенсационные документы. Так что при желании можно разглядеть крамолу. Однако он не был флотским начальником, который обязан хранить гостайну, а всего лишь сотрудником газеты «Боевая вахта».
Что здесь еще можно сказать, отбросив эмоции? Журналиста посадить проще, чем большого начальника, который там когда-то где-то о чем-то протрепался, сболтнул лишнего. Но пишущий брат ведь мог не знать, что это тайна — он же нигде по этому поводу не расписывался и спецпропуск не получал. Но отвечать, получается, ему, потому что он на виду. Он есть тот гонец, что принес плохую весть, и может за это поплатиться. Мы не знаем, в чем конкретно виноват Иван Сафронов. Однако дело Григория Пасько дает представление о том, что те, кто касается совсем серьезных тем, очень сильно рискуют. И законодательство, как это водится, расплывчато и несовершенно. На него сложно рассчитывать.