Война на истощение

70 лет назад, в конце июня 1950 года, началась Корейская война, ставшая одним из крупнейших военных конфликтов за все время после окончания Второй мировой. Боевые действия в Корее продолжались более трех лет, погибло больше миллиона человек. Формально конфликт не урегулирован по сей день — действует перемирие.

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Федор Тертицкий

Считается, что период войны 1950–1953 — один из наиболее исследованных в корейской истории, хотя это «наиболее» сильно смущает. Видимо, события, связанные с Корейской войной, по историческим меркам все еще слишком свежи, чтобы мы могли знать о них все подробности. Остается довольствоваться пунктиром. Впрочем, и он достаточно красноречив.

Предыстория

С 1910 и до 1945 года Корея была японской колонией, и поэтому ее судьба всецело зависела от того, что происходило с Японией. Согласно принятой в 1943 году Каирской декларации союзников по антигитлеровской коалиции, после поражения Японии Корея должна была получить независимость. В 1945 году Рузвельт и Черчилль обратились к Сталину с просьбой о вступлении СССР в войну с Японией. Сталин согласился, ведь это означало, что Советский Союз сможет принять участие в разделе японской зоны влияния. Атомные бомбардировки японских городов и сам факт вступления в войну СССР 9 августа 1945 года склонили Токио к капитуляции.

Именно тогда, в августе 1945 года, двоим американским полковникам было приказано срочно разработать план раздела Кореи на две оккупационные зоны. США опасались, что без такого соглашения весь Корейский полуостров может отойти СССР. Полковникам пришла в голову идея разделить страну по 38-й параллели: тогда Сеул, административный центр колонии, оказывался бы в южной, американской, зоне. Идея пришлась по душе начальству, позднее с такой схемой раздела согласился и Кремль.

Примерно к декабрю 1945 года Сталин принял решение, что во главе Северной Кореи станет Ким Ир Сен — бывший маньчжурский партизан-кореец, в 1942–1945 годах служивший в тыловой части Красной Армии в звании капитана. В вожди капитана Кима активно продвигали советские военные; по некоторым сведениям, его кандидатуру поддержал и нарком внутренних дел Лаврентий Берия. Оказавшись у власти, Ким Ир Сен запросил у СССР разрешения на создание вооруженных сил и помощь по их оснащению и обучению личного состава. О том, насколько это было важно для нового вождя, свидетельствует важная деталь: Корейская народная армия (КНА) была создана за несколько месяцев до создания собственно Корейской Народно-Демократической Республики.

Подготовка к войне

Инициаторов у Корейской войны было двое. Первым из них был сам Ким Ир Сен: вождь хотел, чтобы под его властью находилась вся Корея. Вторым был лидер южнокорейских коммунистов Пак Хон Ён — разделение страны отрезало его от базы в Сеуле, а объединение полуострова позволило бы ему упрочить свои позиции и не затеряться в конкурентной борьбе с революционными товарищами. Начиная с августа 1949 года Ким и Пак стали лоббировать советское посольство, надеясь склонить на свою сторону советского посла Терентия Штыкова. Посол, хотя поначалу и испытывал колебания, но в целом был склонен план поддержать. Тут работала и общая политическая логика, и то, что сам Штыков в свое время поднялся наверх на волне сталинских репрессий и поэтому, несмотря на свой простой и, в общем, незлой характер, не очень ценил человеческую жизнь.

Но уговорить Сталина согласиться удалось далеко не сразу, поначалу кремлевский горец настрого запретил любые поползновения в сторону вторжения на Юг. Впрочем, через некоторое время Сталин изменил свою точку зрения. Скорее всего, на него повлияли успехи китайских коммунистов: в 1949 году части Мао Цзэдуна фактически разгромили войска Китайской Республики и в октябре этого года Мао объявил о создании КНР. Советские и американские части были выведены из Кореи еще в 1948 году, но советская военная помощь Северу шла, а Юг был беззащитен перед возможным вторжением. В январе 1950 года Сталин телеграфировал Киму о своем согласии. Последующие месяцы СССР и КНР активно наращивали поставки вооружений в Северную Корею, а советские советники разрабатывали план военных действий. Дату вторжения, 25 июня 1950 года, воскресенье, выбрал лично Ким Ир Сен.

Ровно в четыре часа

«Война началась на рассвете, чтоб больше народу убить». Эти строки из знаменитой песни вполне применимы и к Корейской войне, которая тоже началась июньской воскресной ночью. Президент Ли Сын Ман оказался совершенно не готов к вторжению. По своему обыкновению, на выходных он уехал на рыбалку, южнокорейским военным потребовалось несколько часов, чтобы выйти на него.

Поначалу Южная Корея заявляла, что, по сути, ничего страшного не происходит и атаки «бандитов-коммунистов» вскоре будут отбиты. Недооценка противника обошлась Югу дорогой ценой. КНА стремительно приближалась к Сеулу, и эвакуация столицы вскоре превратилась в паническое бегство. Мосты через протекающую через город реку взрывали в спешке, и во время одной из таких операций ответственный за нее полковник нажал на кнопку детонатора, даже не проверив, если ли на мосту люди. Он убил 800 человек и отрезал путь к отступлению двум южнокорейским дивизиям.

Казалось, что боевые действия разворачиваются в полном соответствии с планами КНДР, но настроения в пхеньянских верхах переменились, когда стало ясно, что США, от которых на Севере активности не ждали, не останутся в стороне.

Воспользовавшись тогдашним советским бойкотом ооновских структур, Вашингтон провел через Совет Безопасности соответствующие резолюции — вторжение было признано агрессией, а США приступили к бомбардировкам Северной Кореи и формированию коалиции под флагом ООН для борьбы с агрессором.

Тем временем при взятии Сеула северокорейцам удалось захватить военные планы южнокорейской администрации. Документы свидетельствовали: воинствующий антикоммунист Ли Сын Ман тоже подумывал о нападении на Север. Довольный Сталин проинструктировал КНДР на основе этих документов составить публикации, представляющие Юг поджигателем войны. В дальнейшем именно на этих публикациях и строился весь официальный дискурс КНДР о начале войны: Пхеньян рассказывал, что начали ее «американские империалисты и их южнокорейские марионетки».

Между тем КНА продолжала продвигаться на юг. В битве за город Тэчжон северокорейские войска вступили в бой с передовыми частями уже американской армии. Битва закончилась успехом КНА, а американский командующий генерал Дин был взят в плен. Но, несмотря на то что к августу КНДР контролировала уже 90 процентов Корейского полуострова, скоротечная победа Пхеньяну в руки так и не далась.

Переменчивый маятник войны

Выйти из полноэкранного режима

Развернуть на весь экран

Гром грянул в середине сентября 1950 года, когда США произвели широкомасштабную десантную операцию в окрестностях Сеула. Через две недели столица была отбита. КНА начала отступать, а потом пал и Пхеньян. Северокорейское руководство засыпало Москву и Пекин просьбами о немедленной помощи.

Полноценную военную поддержку КНДР мог оказать только Китай — Сталин старался избежать прямого столкновения между СССР и США. Но Мао Цзэдун долго колебался, стоит ли посылать китайские войска в Корею, ведь в Китае только-только закончилась гражданская война и было непонятно, вызовет ли еще одна война понимание у простых китайцев. Поэтому поначалу Великий кормчий ответил КНДР отказом, невмешательство в войну поддерживал и премьер Госсовета КНР Чжоу Эньлай. Однако зампреду Центрального народного правительства Гао Гану и поддерживавшим его чиновникам удалось переубедить Мао. После того, как он изменил свое решение, китайские части начали выдвигаться на территорию Корейского полуострова.

«Китайские народные добровольцы», как их официально называли, оказались чрезвычайно боеспособной силой. Вскоре войска южной коалиции начали отступать, Пхеньян был оставлен ими без боя, что в американской историографии позднее стало считаться стратегической ошибкой. 4 января 1951 года уже китайские войска вошли в Сеул (в этот раз город был успешно эвакуирован). Настроение у южнокорейцев было невеселое — казалось, что вся Корея может оказаться под контролем коммунистов. Южная коалиция стала задумываться о создании южнокорейского правительства в изгнании на острове Чеджу, подобно тому, как немногим раньше из материкового Китая эвакуировалось на Тайвань правительство Чан Кайши. План, однако, осложняла нехватка на острове питьевой воды.

Судя по имеющимся документам, Китай не ставил перед собой цели захвата всей Южной Кореи и в целом был готов удовольствоваться довоенным статус-кво. Кроме того, командующий китайской армией Пэн Дэхуай был просто зол на Ким Ир Сена. Он знал или, по крайне мере, догадывался о том, что войну начал Север, и понимал, что ценой неудавшихся планов Кима будут жизни тысяч и тысяч китайских солдат. Как свидетельствуют документы, дошло до того, что однажды, когда Ким Ир Сен приехал в ставку Пэна, вождя просто задержали и длительное время удерживали часовые. С учетом таких отношений между союзниками неудивительно, что китайское командование не очень-то и стремилось продвигаться на юг любой ценой.

Два бессмысленных года

К середине 1951 года стало ясно, что боевые действия заходят в тупик: войскам южной коалиции удалось в очередной раз вернуть Сеул, но продвинуться дальше на Север им мешало сопротивление китайской армии; Ким Ир Сен хотел, чтобы китайцы отбили для него Сеул назад, но Пекин энтузиазма по этой части не проявлял. И вскоре начались мирные переговоры. Ключевыми пунктами повестки стали вопросы о послевоенной границе (по довоенной 38-й параллели или по текущей линии фронта?), о военнопленных (обменивать всех на всех или только тех, кто хочет репатриации?) и о послевоенном присутствии в Корее иностранных войск. Камнем преткновения стал вопрос о военнопленных. Из-за него переговоры, а с ними и война, затянулись еще на целых два года.

В течение этих двух лет ВВС США развернули широкомасштабную кампанию по бомбардировке Северной Кореи. Поскольку американцы применяли зажигательные бомбы, жертв среди мирного населения избежать было нельзя даже в тех случаях, когда цели у бомбежек были чисто военные. Большая часть северокорейских крупных городов оказалась сожжена дотла (после войны КНДР пришлось отстраивать во многом с нуля, в основном на средства КНР и СССР). В то же время, похоже, переговоры тихо саботировались… Москвой и Сеулом: Сталину хотелось, чтобы американцы надолго увязли в Корее, а Ли Сын Ману — чтобы война продолжалась до победного конца. В итоге договориться сторонам удалось только после смерти Сталина в марте 1953 года. Вопрос о пленных оказался решен Ли Сын Маном вопреки ему самому: президент распорядился выпустить тех, кто не хотел репатриации, на свободу, рассчитывая на то, что такая акция вызовет срыв переговоров. А вышло все иначе: в результате этот демарш, наоборот, устранил проблему, мешавшую окончанию военных действий, а перемирие было подписано 27 июля 1953 года.

Новая граница в итоге проходила не совсем по 38-й параллели — часть территории Юга, включая крупный город Кэсон, отошла Северу, а часть территории Севера, включая одну из вилл Ким Ир Сена у городка Сокчхо,— Югу. Виллу южнокорейское правительство превратило в туристический объект, который функционирует и по сей день. Неподалеку, кстати, построил себе виллу и Ли Сын Ман — южнокорейскому президенту было приятно побывать в этих местах, ставших единственной точкой на планете, откуда капиталистическому лагерю удалось вытеснить коммунистов за всю Холодную войну. По этой границе, определенной положением линии фронта на июль 1953 года, и поныне разделен Корейский полуостров.

Память о войне

Руководство КНДР быстро сообразило, что перемирие в войне следует показывать народу как победу, а не ничью. С тех пор день окончания войны — 27 июля — празднуется в стране как «День победы в Отечественной освободительной войне», день, когда великий Ким Ир Сен поставил на колени империалистов США. С 25 июня (день начала войны) по 27 июля (день перемирия) в КНА проходит «месячник усиленной борьбы с американским империализмом».

О том, каким жутким, братоубийственным конфликтом была Корейская война, в КНДР предпочитают не вспоминать; никаких песен, похожих по настрою на «Десятый наш десантный батальон», в Северной Корее не найти.

Главные темы в произведениях КНДР о войне — это подвиги солдат, вдохновленных гением вождя, и козни американцев, против которых и поныне корейскому народу нужно крепить ряды и повышать бдительность.

Самому Ким Ир Сену было неприятно вспоминать, что уже второй раз — как и в 1945 году — он получил власть благодаря иностранной армии. Историю советско-японской войны в КНДР позже полностью переписали: японцев, учат в Пхеньяне, разгромила «Корейская Народно-Революционная Армия» Ким Ир Сена, а советские войска ей немного помогли, в основном входя в «уже освобожденные» города и не уставая восхищаться «лучшими на свете» корейскими партизанами. Аналогичным образом роль китайцев в войне в КНДР систематически преуменьшают, показывая китайскую армию как младшего партнера несокрушимой КНА, вступившего в войну во время «стратегического отступления» последней. Из дипломатических соображений в Пхеньяне стоит Стела дружбы в память о народных добровольцах, к которой водят китайских туристов. Автор этих строк в свое время был в Пхеньяне как раз в составе китайской тургруппы и обратил внимание на то, что в расположенном внутри стелы микромузее не было света. Командующему Пэну Ким Ир Сен отомстил за его пренебрежительное обращение с собой, и отомстил довольно мелко — его вычеркнули из всех северокорейских энциклопедий, так что о китайской армии в КНДР теперь пишут без упоминания имени ее командующего.

Ни Ким Ир Сен, ни Ли Сын Ман не извлекли для себя никакого урока из этой страшной войны. Как показывают документы Госдепартамента США, найденные российской исследовательницей Натальей Матвеевой, президент Ли до последнего надеялся, что войну можно будет возобновить и вести ее уже как полагается: до полного поражения коммунистов или до последнего американского солдата. Что же до Ким Ир Сена, то северокорейский вождь стал готовиться к новой войне уже в конце 1950-х. Как показывают документы китайского МИДа, обнаруженные профессором Чэн Сяохэ, в 1965 году Ким обратился к КНР с просьбой помочь ему с новым вторжением. Мао Цзэдун ответил Пхеньяну отказом. Китайский вождь помнил, какой ценой обошлась КНР первая война, и понимал, что эта страшная трагедия не должна повториться.

Преемники и Ли Сын Мана, и Ким Ир Сена оказались куда менее воинственны, чем первые правители Севера и Юга, и вопрос о новой войне всерьез не поднимали. Несмотря на регулярно приходящие из Кореи новости об очередном политическом кризисе, и КНДР, и Республика Корея и сейчас не настроены начинать новую войну. Перемирие в Корее, длящееся уже 67 лет, оказалось на удивление прочным…